Хорошенькие девчонки. Рассказы - Арджуна Юрьевич Куцак

объятьях друг друга, я умудрился перерезать ей горло, а она умудрилась прокусить мне левую ладонь. Не успел я выпрямиться, как на меня налетела та самая третья. Она уже конкретно решила вгрызться в моё горло. Я удерживал её своим окровавленным орудием. Выждав момент, я вонзил ей палец в глаз. Это было неприятное ощущение, а для неё уж подавно. Она взвыла и попятилась, становясь лёгкой мишенью для рубящих ударов.

Её изрезанное тело впитывали солнечные лучи, когда я выпрямился и смог перевести внимание на то, что меня окружало. Вроде пейзаж все тот же – пустынный. Неужели это все? Ну, уж нет, позади меня оказалась пещера. Она была как раз в той горке, с которой я скатился. И как только я в неё не свалился? Она вела куда-то вниз. И снова позади меня раздалось знакомое шуршание. Что-то вновь бежало ко мне, желая крови. Вдруг из пещеры раздался ещё один стариковский голос, на этот раз женский.

– Милок, иди сюда, я уже и освещение тебе сделала, – сказала бабушка с факелом в руках.

Действительно, по стенам пещеры были расположены факелы, освещающие эту безнадегу. Но все же я не торопился шагнуть в эту бездну. Она пугала меня не меньше, чем эти «облака» на горизонте. Там бежал кто-то побольше собак. И как только я услышал едва заметный намек на стук копыт, все доводы остаться под небом растаяли.

– Что кроме света вы можете мне предложить? Вот мне тут нож подарили, – я мог уже улыбаться, явно схожу с ума.

– Вот тебе веревка, – она бросила моток верёвки с палец толщиной и, как-то слишком резво для своего возраста, двинулась вглубь.

Буквально через пару секунд я остался стоять у входа, а её и след простыл. Верёвка? И что мне с ней делать, даже вешаться не на чем – ни одного дерева. Я повесил этот моток на свое плечо, и, окрестив освещенный туннель крестным знамением, вошел. Я человек не сильно верующий, но в такой ситуации никакая помощь не будет лишней даже воображаемая. Сама мысль, что все обойдется, что я со всем справлюсь, поднимает настроение и заставляет противостоять безмозглой выдумке Демиурга.

На стенах пещеры через каждые метров десять висело по факелу с каждой стороны. Пещера казалась прямой, и это не сильно радовало, в такой пещере будет сложно уйти от погони. Стараясь мыслить позитивно, я не заметил, как факелы начали догорать. Я заметил это лишь тогда, когда стук копыт начал отдаваться эхом. Это был финиш. Нет ничего прекрасней лошадей, растаптывающих тебя в темноте, не правда ли? Эх, сидел бы дома, спал бы до пяти вечера, горя бы не знал. Хотя чего уж ныть теперь? Отчаяние не то, что сможет мне помочь. Эти мысли не мешали моей бдительности, искавшей выход из непростой ситуации. Вот уже свет совсем гаснет. Вот его уже совсем нет.

Но я увидел проблески света вдали и на ощупь направился вперёд. Уже скоро я наткнулся на распутье. Это было ясно по тому, что слева, справа и прямо виден был белый свет. Куда бежать? Да и как я побегу я же смогу упасть и разбить голову, умерев от собственной неосторожности. А сколько людей так помирает? Просто случайно сделавших что-то неправильно и не вовремя, и не осторожно. Глупо было бы предаться такой смерти. Зачем же нужна веревка? Как в данной ситуации она поможет. Нож ещё куда ни шло. Это был хороший подарок судьбы. Ладно, побегу налево. Двигаясь аккуратно вдоль стены, я наткнулся рукой на потухший факел. Осенило! Я привяжу веревку к этим держателям факелов. Так и сделал, веревки хватило ровно-ровно. Кто бы сомневался? По стуку было ясно следующее: они приближались, их было не больше трех. Вот бы их потом стало две, потом одна, а потом никого, и я поехал бы домой, забыв все как страшный сон. И плевать на мои вещи, которые остались в том исчезнувшем доме. Я прижался к стене, кобылы были уже очень близко. И вот одна напоролась шеей на веревку, она упала прямо перед моими ногами. Сразу почувствовал – пещера рушиться, видимо так и было задумано. Я начал рубить от плеча, не жалея сил и задыхаясь от пыли. Внезапно факелы загорелись снова. Я узрел, что стою перед огромной лошадиной тушей, весь в крови, а те стены, к которым я привязал веревку, обрушились и не дали пробежать остальным убийцам. В воздухе царила пыль. Это была пыль победы, хотя что-то подсказывает – до победы далеко. Наверно это здравый смысл, но я не уверен, что он тут вообще уместен.

Воздуха не хватало, кашель от пыли разрывал грудь. Шатаясь, я медленно шёл к выходу. Мною было замечено, что на левой стене было изображено, как люди убивают волков. На правой же стене люди кровожадно резали лошадей. Эти рисунки пугали своим безобразием и неправдоподобными формами, и то ли рисунки оживали, то ли я окончательно сходил с ума. Эти рисунки пленили и одновременно раздражали до тошноты. Чем-то это напоминало любовь.

Была в моей жизни девушка, которая действовала на меня так же. Я не мог ей противиться, но мне было противно рядом с ней. Я не мог ей отказать, а она могла говорить что угодно, или вовсе молчать и игнорировать меня. Ей было дозволительно делать всё, что она посчитает интересным для себя. Я часто говорил сам себе: «Хватит с этим мириться!» Но не мог сказать это ей. В результате чаша моего терпения была переполнена, и я молча встал и ушел. А она… Не знаю, наверно посмотрела на недоеденную пиццу, решая доедать или притвориться расстроенной. Она выбрала второй вариант, но к тому моменту мне было плевать. Я позвонил другу, и мы пошли пить водку. А на следующий день я уже занимался сексом с другой. Такой драматичный момент в моей жизни был лишь один раз, и его я бережно хранил, как интересную историю. А теперь, когда я вспоминаю это, мне тоскливо и хочется промолчать. Но вот не вышло же…

В отличие от истории с девушкой, от картин было оторваться труднее, но все же была такая вещь, которая могла это сделать. Это был шум очередных убийц, которые на этот раз кружили над моей головой. Какого черта?! Только что я стоял в пещере, а теперь стою перед вертикальным утесом с картинками, а надо мной кружат огромные птицы. И их ни разу не две, а с десяток, пожалуй. И где мой очередной помощник? Кто мне выдаст ружьё, которым