Точка бифуркации - Владимир Дрыжак

- Так что же ты хочешь! Надо изучать.

- Надо-то надо... Но тут вступают в дело политические факторы.

- Не понял. Какие еще факторы?

- А вот какие. Мне кажется что руководство управления подспудно блокирует появление в зоне Внеземелья серьезных исследователей, опасаясь - опять же подспудно - что те обнаружат там нечто такое, что свяжет упомянутое руководство по рукам и ногам. Понять их можно, но дозированная наука страшная вещь. Даже хуже, нежели безудержная, которую ты олицетворяешь в своем лице.

Асеев отвесил гусарский поклон.

- Ну уж, прямо-таки и олицетворяю.., - пробурчал Калуца.

- А как же Юпитер?

- Сам же долдонишь про Юпитер! У тебя эпизод - не у меня...

Асеев посерьезнел.

- Все это надо тщательно проработать и обсудить. Где ты там базируешься, в своем Сараево? Как тебя найти?

- Позвонишь - встречу в космопорте. Когда ждать-то?

- Недели через две - три. Предупрежу заранее. И вот еще что... Впрочем, ладно...

- Ты уж договаривай.

- Раки. Они должны дымиться. А пиво - холодное.

- Раки будут живые, и дымиться начнут на твоих глазах.

- Может ты и пиво будешь варить на моих глазах?

- Интересная мысль. Я еще не пробовал варить пиво. А мысль интересная!

- Но не на моих глазах. Или у тебя кроме диплома кулинара есть диплом пивовара.

- Нет.

- Тогда ограничь свои амбиции раками. Сделай одно - но хорошо!

- Добро.

- Будь здоров!

- Храни тебя Бог. Терпения и удачи!

Калуца на экране побледнел и исчез. Осталась только его прощальная улыбка.

Глава 4

Я прибыл в кабинет Калуци точно в половине десятого. Именно такая трактовка словосочетания "ближе к десяти" показалась мне наиболее исчерпывающей. Все, что располагается во времени после половины десятого однозначно ближе к десяти, нежели к чему бы то ни было отличному от десяти.

Я был уверен, что Калуца меня уже ждет и, как выяснилось позже, не ошибся. Я ошибся в другом. Я полагал, что попаду сразу в кабинет, но оказалось, что доктор Калуца имеет личного секретаря, в качестве какового выступало очаровательное юное создание женского пола, а его кабинету предшествовала приемная.

Войдя в эту приемную, я немедленно представился по всей форме, сделал несколько подобающих случаю замечаний относительно чистоты, порядка и хорошей погоды, сопутствующих деятельности уважаемого доктора Калуци, сопроводив все это изящным комплиментом в адрес хозяйки приемной.

Очаровательное создание немедленно зарделось и заявило, что его зовут Сима и что оно приходится дочерью уважаемому доктору Калуце, так что пусть я ничего такого не думаю. Я, впрочем, ничего такого и не подумал, хотя обычай иметь личного секретаря теперь изрядно подзабыт.

В общем, мной овладело довольно игривое настроение. Захотелось подурачиться иди встать на голову. И, клянусь честью, это было бы вполне уместно! Ибо никакого другого эпитета, кроме "ясно солнышко", подобрать для личного секретаря доктора я так и не смог.

Кончилось все тем, что Сима пригласила меня в кабинет. Доктор Калуца встретил у самой двери, церемонно приветствовал и проводил в кресло. Я почувствовал себя персоной весьма и весьма значительной.

Разговор начался...

Да, Калуца. Это был человек среднего возраста, нос прямой с горбинкой, волосы - сизые, глаза - голубые, лицо овальное, скуластое... И прочее. Очень доброжелательный, контактный и, не побоюсь этого слова, умный. Отнюдь не про всякого человека можно так сказать, обменявшись с ним двумя-тремя фразами. Про Калуцу это было можно сказать сразу, не опасаясь последствий. Впрочем, все здесь зависело от того, какую цель преследовал посетитель. Я был следователем, а он был подследственным, то есть, в известной степени, противником, и я принял версию, что имею дело с очень умным человеком сразу, как переступил порог кабинета. Все-таки видеофон и стереография не самое подходящее средство для физиогномических наблюдении. Как-то вчера вечером он мне не показался. Обычный человек. Видимо, личное обаяние и тому подобные вещи застревают где-то там, в эфире или в проводах...

- Итак, - произнес Калуца, когда я окончательно утвердился в кресле, - давайте сразу оконтурим направление нашей беседы. Вернее, уясним себе, куда она нас может завести.

- Это в большей степени зависит от вас, - сказал я.

- Именно поэтому я хочу заранее выяснить, какую основную цель вы преследуете.

- Я - следователь. Моя цель - поиск истины. Желательно, чтобы в моем распоряжении оказались голые факты без примеси эмоций и личных точек зрения.

- Ага... Так вы - сторонник известных взглядов, согласно которым существуют эти самые голые факты в чистом виде. Ну что ж...

- А вы?

- Я - нет. Я полагаю, что в большинстве случаев попытка раздевать факты приводит к тому, что внутри ничего не обнаруживается. К вящему удивлению. Голыми бывают только короли, да и то - в сказке.

- Ну, это как посмотреть...

- А вы какую позицию предпочитаете: первого министра или невинного младенца?

Я внутренне перевел дух. Впечатление меня не подвело. Но позиция невинного младенца меня не устраивала по причине возраста, а позиция первого министра не подходила, ибо я им не являлся.

- Знаете, Ричард Яковлевич, давайте мы для начала заготовим эти самые факты, а уж потом начнем их драпировать или обнажать. Я, думаю, мы этот вопрос решим.

- Не уверен, - задумчиво произнес Калуца. - Но попробуем! Чем черт не шутит... Какая форма вас устроит?

- Форма? Форма чего? А-а-а.., форма вопросов и ответов.

- Прошу вас.

- Вопрос первый... Извините, вы не возражаете, если я буду вести запись беседы?

- Вы ведь имеете право и даже обязаны. К чему же эти церемонии?

- Я имею право принять решение о целесообразности.

- Тогда принимайте, и - к делу.

- Буду записывать.

- Ну, это несколько меняет дело. Я должен буду обдумывать свои ответы.

Пока это был первый факт. Если должен - значит есть что обдумывать.

"Интересно, что получится, если данный факт попытаться раздеть", - подумал я.

- Вопрос первый: как вы оказались в составе экспедиции?

- Я - врач. В экспедиции нужен врач. Меня пригласили - я согласился.

- Кто именно пригласил?

- Меня рекомендовал Шеффилд, а кто пригласил - не суть важно.

- Кто принял решение? - быстро опросил я.

- Решение было принято коллегиально.

- Вопрос второй: какие медико-биологические исследования предполагалось провести?

- Разве вы не знакомы с документами?

- Отчасти.

- Ознакомьтесь полностью.

Лицо Калуци сохраняло при этом бесстрастное выражение. Оно просто-напросто не выражало ничего!

- Вопрос третий. Экспедиция выполнила все свои задачи?