Вторжение - Кирилл Манаков

– Но…

– Никаких "но"! Отойдите от больного!

– Девушка, зачем вы так, – попытался исправить ситуацию Султангиреев, но его зычный голос привел к совершенно противоположному результату.

– Все, немедленно уходите, оставьте больного в покое!

И хрупкая девушка решительно вытолкнула троих здоровенных спецназовцев из палаты.

В коридоре Бойко мечтательно произнес:

– Нам бы ее в группу. В оцепление вместо взвода ОМОНа.

– Хватит хохмить, – отрезал Коржавин, – возвращаемся на базу.

– "База" – на базу, – не удержался Бойко.

На базе, расположенной в районе Теплого Стана их уже ждал генерал Тихорецкий. В кабинете Коржавина у них состоялся жесткий разговор.

– Ну что, ребятишки, поперед батьки… Я же говорил оставить в покое Иленева. Ему и так досталось.

– Простите, товарищ генерал, – вытянулся Коржавин, – я как руководитель операции обязан разобраться в обстоятельствах ее проведения.

– Ну, во-первых, – хмыкнул генерал, – ты не руководил всей операцией. Только сводной группой спецназа. Так?

– Так…

– Так что нечего вешать на себя лишние лавровые венки.

– Какие уж тут венки! Это мне сейчас приходится отписываться по поводу зверств, которые мы учинили над беззащитными террористами. Этих ребятишек сейчас рисуют как шаловливых овечек… И как мне, скажите, объяснять всю это расчлененку?

– Не перегибай. Экспертиза показала, что смерть наступила до входа в здание твоей группы. Так что объясняться приходится генералам из Главного Управления. И, поверь, версию они нарисуют красивую. Другое дело, что они сами не понимают, что произошло и пьют из тебя кровушку, пытаясь разобраться. А ты просто кивай на меня – мол, старый, выживший из ума советник Директора послал кого-то из старого резерва…

– Товарищ генерал, вы сами знаете, что они выйдут на Иленева за две минуты. Будьте уверены, он его закроют в какой-нибудь клинике и там разберут по молекулам.

– По молекулам… Ты же видел, что произошло в больнице?

– Так точно.

– Ты считаешь, это сделал сам Иленев? Силой мысли?

– Я… Я не знаю.

– Так вот и я не знаю. Но я знаю силу и возможности этого парня. Ребята из Главного Управления пока не так информированы, но они тоже не дураки и не лишены инстинкта самосохранения. А если на секунду представить, что это все сделал он сам? Многие ли рискнут связываться с ним? По крайней мере так просто, без предварительного изучения вопроса, без подготовки? Поверь мне, нет. И второе. Иленев не так наивен, как кажется. Он мне сообщил, и я склонен ему верить, что не осталось ни одного носителя информации, на котором зафиксированы не то что его действие, а само его присутствие в зоне операции. Кроме того, о том, что он там был, смогут вспомнить только несколько человек, бывших с ним в непосредственном контакте, то есть я и твоя группа. А остальные… не вспомнят даже под гипнозом.

– Вы считаете, Иленева им не вычислить?

– Я так не сказал. Не стоит недооценивать Главное Управление. Вычислят, и довольно быстро. Вот только быстрых действий ждать не стоит. Поверь моему опыту.

– Я верю, товарищ генерал.

– Прекрасно. А мы обязаны сосредоточиться на организации полноценного сотрудничества с этим человеком.

Коржавин был искренне удивлен такой постановкой вопроса.

– Но как же… Я думал, он вас сотрудник.

Генерал с задумчивым видом покачал головой.

– Он ничей сотрудник, и никогда им не будет. Со временем вы узнаете больше об этом человеке. А сейчас вы обязаны наладить взаимоотношения. И притом, не только служебные.

– Я понял, товарищ генерал, – улыбнулся Коржавин, – наладим.

Они поднялись в тренировочный зал. Ребята по многолетней привычке не теряли времени даром. Бойко небрежно, даже с некоторой ленцой, отбивался от доброго десятка спарринг-партнеров, вооруженных холодным оружием весьма угрожающего вида. Обычно неблагодарная роль спарринг-партнеров для бойцов штурмовых групп доставалась курсантам выпускного курса Высшей Школы Безопасности. Их уровень подготовки позволял не получить серьезных травм. Невозмутимый Султангиреев методично, один за другим всаживал ножи в десятисантиметровое яблочко мишени, расположенного в дальнем углу тренировочного зала, метрах в двадцати от него. Единственная женщина в группе – Ольга Рейн замерла в полной неподвижности, слившись в единое целое с боевым модулем универсального снайперского комплекса "Шанс-М" – облегченного аналога "Вершителя". Остальные не без комфорта разместились на типовых спортивных тренажерах.

– Ты представляешь, Коржавин, – задумчиво сказал генерал, – что начнется через неделю, когда спецы вычислят Иленева. Посмотри на своих ребят. Это лучшие в мире воины. Лучшие! Но они, и мы ничего стоим перед силой этого парня! И ты догадываешься, сколько желающих появится заполучить это абсолютное оружие.

– Это точно, – согласился полковник, – будет жарко. Как тогда, с черными камнями.

Тихорецкий согласно кивнул. Двадцать лет назад, после выхода на Эдем и открытия уникальных свойств артефактов Предтеч – осколков Черного Камня, дающих владельцу джентльменский набор поразительных возможностей – от увеличения физической силы, быстроты, скорости реакции, до возможности перемещения между мирами и понимания всех языков. Тогда пришлось выдержать настоящую войну, которая полностью прекратилась только после того, как стало ясно, что сила артефактов стала ослабевать и сошла на нет после разрушения на Эдеме самого Черного Камня.

– Значит, ты все понимаешь, – очень серьезно сказал Тихорецкий, – наша задача номер один – это вывести Иленева из-под удара. Он человек… своеобразный, ты сам увидишь. С одной стороны, надо оберегать его, а с другой – от него.

– И все же, – тихо спросил Коржавин, – это все он там сделал – в больнице?

– Я повторяю – не знаю! Я не знаю, как и что он делает, может ли он контролировать весь процесс, понятно одно – он может воздействовать на ситуацию прямо или опосредованно… вот таким образом.

– Опосредованно – это как? Жалуется на плохих ребят высшим силам?

– Может и так. Пока нет полной уверенности, можно рассматривать любую теорию. Вспомни – Эдем тоже считали невероятным. Так что…

– Товарищ генерал, я понял. Мы справимся.

– Не сомневаюсь. Работу нужно начинать немедленно, пока у нас есть лаг по времени.

Вечером этого же дня к служебному входу центрального госпиталя ФСБ подъехала карета скорой помощи. Двое – мужчина и женщина в белых халатах предъявили дежурному врачу предписание о переводе больного Иленева в специализированный стационар. Врач – штатный сотрудник органов безопасности сверился с базой данных. Ничего подозрительного. Больной – случайный свидетель, получил психологический шок во время проведения операции при освобождении заложников. В госпиталь попал случайно, вместе с группой получивших травмы заложников и спецназовцев. Ему не повезло – пострадал едва ли не больше всех – частичная амнезия и невралгические головные боли. Врач, скорее по привычке, чем по необходимости связался с базой клиники, в которую собирались переводить больного. Действительно, запрос подтвердился, койка-место зарезервировано. Никаких проблем. Он профессиональным взглядам скользнул по приехавшим коллегам, подозрений он не вызывали – типичные интерны, о чем-то перешептываются, судя по всему отношения у них не только служебные. Так… Документы в порядке, так что… Врач вызвал дежурную сестру и распорядился все организовать. Интерны довольно сноровисто перекатили кушетку с больным в приемный покой, быстро оформили бумаги, девушка, оказавшаяся старшей, оставила на передаточном акте отпечаток своего большого пальца, и скорая помощь, не включая проблесковые маячки, отъехала от госпиталя.