Начать войну (ЛП) - "nymja"

— Сейчас.

Алина кивнула, глядя на потертую фигурку черного короля в ладони.

— Хорошо.

Каким-то чудом ему удалось раздобыть два синих кафтана — остатки старой униформы гришей. И было в этом нечто правильное, от чего сердце болело чуточку меньше.

— Так ты меньше похожа на призрака, — сказал Александр.

Когда воздухе раздались стрельба и крики, они направились к месту сражения.

Старая текстильная фабрика не использовалась по назначению с тех пор, как Алина в последний раз была в Ос Альте. Многие объекты были перепрофилированы фьерданцами и новоравкианцами: бывшие заводы и дома печати стали местом для проведения партийных собраний и военных советов. Вот и в текстильной фабрике разместился пограничный контроль города. И прямо сейчас она находилась под обстрелом.

У повстанцев не было ни достаточно людей, ни продуманного плана: они тщетно пытались взять хорошо укрепленное здание, пока стрелки отстреливали их, как кроликов.

Алина хотела было броситься в атаку, но Александр удержал ее за руку.

— Еще рано, — отрывисто бросил он, и его шепот едва не растворился среди звуков выстрелов.

— Ты ждешь, когда их всех перебьют?

— Хочу посмотреть, есть ли среди них гриши.

— Это действительно важно?

Александр покачал головой.

— Не у повстанцев.

Алина наградила его мрачным взглядом.

— Фьерданцы сжигают гришей, или ты забыл?

Дарклинг напряженно замер.

— Нет, я не забыл.

— Тогда вперед.

Но Александр не думал отпускать, внимательно вглядываясь в ее лицо — не даст ли она слабину? Алина стиснула зубы.

— Александр, со мной все будет в порядке.

— Я никогда в этом не сомневался, — медленно выдохнул он.

— Тогда перестань держать меня за руку так, словно готовишься выдернуть чеку из гранаты.

Где-то в воздухе разорвалась бомба (или то была совместная атака инферна и шквального). Александр отпустил Алину и вдруг стремительно приник к ее губам поцелуем, но прежде чем Алина успела как-то отреагировать, он отстранился.

Алина покачала головой и призвала свет.

— За Равку.

— За Равку.

***

Обеим сторонам потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что на сцене появились новые участники, и они готовы танцевать. Шаг первый. Алина взмахнула рукой, и яркая вспышка прорезала фабрику. На миг все замерло, а затем крыша здания обрушилась. Шаг второй. Александр хлопнул в ладоши, и воздух сотряс оглушительный грохот, а потом все погрузилось во тьму. Послышались крики замешательства, но, к счастью, никто не стрелял. Шаг третий, заключительный. Во тьме раздался шелест кожаных крыльев, а за ним — крики. Алина заставила себя стоять на месте, хотя руки тряслись и было трудно дышать. И только когда затих последний отчаянный вопль о помощи на фьерданском, Александр дал сигнал. Алина хлопнула в ладоши, и тьму прорезали лучи света, пока не остались лишь они вдвоем, ночное небо и тридцать повстанцев, глядящих на них со смесью благоговения и ужаса. Некоторые даже попадали на колени. Алина прочистила горло. Она не оглядывалась на растерзанные трупы фьерданцев и смотрела только вперед, как солдат, как эфиреалка.

— Мы здесь ради Равки.

Женщина со снайперской винтовкой неуверенно вышла вперед. Алина заметила, что она бросила на Александра задумчивый взгляд, словно он кого-то ей напоминал.

— Я Яна Кирсанова, бывший солдат Объединенной равкианской армии, — она мельком глянула на разрушенное здание позади них и мрачно улыбнулась. — И я рада, что вы здесь не ради Фьерды.

Танец закончился, настал черед марша.

***

Повстанцы разбили лагерь в катакомбах под городом. Алина наморщила нос, услышав новость — она терпеть не могла подземелья. Как и в первый раз, никто не знал, что с ними делать, но их историю легко приняли на веру: Александр – незаконнорожденный внук прославленного генерала, отвоевавшего нынешние земли Новоравки; Алина – его жена, и нет, они не знали, кем были ее родители и почему она владеет даром легендарной Святой Алины. Да, ее назвали в честь святой, такое вот забавное совпадение. Они равкианцы, хотя им пришлось прятаться в Фьерде, когда враг взял Копингбранг. После пары удачных вылазок их допустили во внутренний круг, где Алина и Александр быстро завоевали доверие, и им дали руководящие должности, чтобы вернуть Равку равкианцам.

Дарклинг наблюдал, как жизнь возвращалась в глаза Алины, когда она отдавала приказы, разрабатывала программу тренировок для гришей. Кажется, она наконец развила вкус к власти, пусть и отличный от его собственного.

Яна познакомила Дарклинга с бывшим генералом Объединенной армии — своей старшей сестрой. У Полины Кирсановой не было королевских манер, и встретила она его не в саду, а на секретной базе повстанцев. Плюхнувшись на сгнивший стол, она одним глотком осушила стакан водки и взглянула на Александра холодными голубыми глазами.

— Ты — Дарклинг. Крестьяне говорят о тебе. Хочешь послушать?

— У каждой истории есть своя цель.

— Это верно, — кивнула Полина и наполнила стакан. — И это дает нам некоторые преимущества. Девушка действительно та, о ком говорят?

— Да, она Заклинательница солнца.

— Я не про это. Она правда твоя жена?

— Да, — без колебаний подтвердил Дарклинг.

Полина оценивающе разглядывала его, но Дарклингу приходилось иметь дела с куда более влиятельными женщинами.

— У нее есть семья?

— Когда-то была.

Полина сделала глоток.

— Люди шепчутся, будто она Ланцова, потомок Святой Алины, — фыркнула она. –Потерянная сирота вернулась, чтобы отвоевать трон.

Дарклинг не пропустил молчаливое предложение.

— А если это правда?

— Что ж, я бы сказала, что потерянная наследница Ланцовых лучше подходит для того, чтобы возглавить мятеж, чем шквальная в отставке.

Дарклинг откинулся на спинку стула.

— Я тоже так думаю.

Полина хмыкнула и осушила стакан.

— Тогда за гребаную Равку!

***

— Хорошо, — равнодушно согласилась Алина, чем удивила Дарклинга, когда он рассказал о плане Полины.

На его попытку расспросить подробнее, она лишь закатила глаза.

— Я уже командовала армией.

— Они хотят отдать тебе трон.

Алина вздохнула и вернулась к вязанию.

— И трон у меня уже был.

Алина быстро стала символом восстания. Дурасты — пятеро, оставшихся в живых — принялись за изготовление пуленепробиваемых кафтанов для гришей, главных мишеней для стрелков. После обсуждений было решено, что гербом реформированной Объединенной армии под предводительством наследницы Ланцовой станет рыжий пес, воющий на серебряную луну. Дизайн придумала Алина. Дарклинг согласился на это только потому, что солдатам понравился новый символ. Люди не забыли, что знаменитый Король Шрамов, Царь Лис и наследник Ланцовых приобрел известность, как капер: на флаге его корабля был изображен рыжий пес на бирюзовом поле. Серебряная луна тоже была добавлена не просто так, как объяснила Алина. Не золотая и не черная; ни свет, ни тень. Что-то между. Он будет мириться с этим, пока они не вернут Ос Альту. Пока черные мундиры не перестанут ассоциироваться с новоравкианцами. Все кафтаны гришей были синими.

Окраины Ос Альты плохо контролировались оккупантами. Повстанцы терпеливо и методично выкуривали их, словно вредителей. Дарклинга не волновало, сколько фьерданцев умрет при этом. Алина, наконец, перестала дрожать при виде винтовок. Медленно, но верно освободительное движение набирало силу, и после взятия очередного аванпоста Алина и Дарклинг, опьяненные эйфорией от использования сил, неистово отдавались друг другу. Они достигли исторического сердца Ос Альты, квартала Всех Святых, где были захоронены правители Равки, в самый длинный день лета.

***

Все вышло случайно.

Кошмары часто посещали Алину, особенно после лагеря и Копингбранга. Она просыпалась в холодном поту, не в силах вспомнить, о чем грезила, кроме одной единственной сцены: как сжигала тела на костре. После она уже не могла уснуть. Рядом с ней дремал Александр. Алина не понимала, как он мог безмятежно спать после всего, что сотворил. Неужели призраки прошлого не преследовали его?