Бог жесток - Сергей Владимиров

— Если ваша милашка в неглиже ничего не прослушала под дверью, мы говорили не только об этом.

— О Елене Стрелковой, — согласился он подозрительно быстро. — Ты почему-то сомневаешься относительно несчастного случая, который произошел с ней.

— Я не высказывал своих сомнений вслух.

На тонких губах Олега Пастушкова блуждала хитроватая улыбка.

— Нормальный человек поймет и так, — сказал он, склонившись к камину и сгребая кочергой раскаленные угли. — Все эти несчастные случаи и самоубийства — очень подозрительная вещь. Кроме того, на днях из детдома исчез сын Елены, — видишь, я знаю и об этом, — и до сих пор неизвестно его местонахождение. Рассматривается версия, что мальчика похитили.

— Огласке этого не предавали, — заметил я.

— У меня есть надежные информаторы, — с обезоруживающей простотой признался бизнесмен. — Не хочется думать о плохом, но детей частенько похищают с целью трансплантации органов.

— А на твое имя не поступало предложений о выкупе? — перебил его я.

Олег Пастушков напустил на себя скучающий вид.

— С чего бы?..

— Но ведь именно ты долгое время поддерживал эту семью материально.

Он адресовал кому-то невидимому легкую покровительственную улыбочку, демонстрируя при этом мелкие фарфоровые зубки.

— Опять Светик… Ее даже не нужно тянуть за язык. Но, разумеется, она не соблаговолила сказать тебе, почему я это делал. — Он основательно приложился к выпивке и приступил к повествованию окрепшим голосом. — Никуда не сбежать от этих моральных норм, извечных вопросов: «Как поступить, когда?..» Не слишком витиевато объясняюсь? Представь, мы с ее Александром оказались по разные стороны баррикад. Что ты, зачем нам ее делить? Не скрою, как женщина и как человек Елена мне всегда была очень симпатична. Уверен, ты бы согласился со мной, если бы был с ней знаком. Но ни она не была кокеткой, ни я любителем легкомысленных интрижек. Раз уж выбрала такого мужлана, пусть… Вот только не ожидал, что он вором окажется. Причем меня себе в жертву выбрал.

— Каким образом?

— Квартирная кража. Мы еще не здесь жили. Вот и встал вопрос: как быть? Вроде и проучились пять лет вместе, а вроде и красть грешно, и кто он мне?

— И как же ты поступил?

— А как я должен был поступить? — изумился Олег Пастушков. — Представил его с лучшей стороны, попросил суд отнестись к нему не так строго.

— И на сколько же его упекли? — не отставал я.

— Дали семь или восемь лет. Но он мог выйти раньше срока.

— Прилично.

— Здесь дело уже не во мне, — поспешил объяснить бывший одноклассник. — Александра заметил сосед по лестничной клетке, пытался его задержать, и они сцепились. У этого деревенщины силы было хоть отбавляй, вот он и перебросил несчастного старикашку через перила. А тяжкие телесные — вещь нешуточная.

— Ты действительно не замечал за ним раньше склонности к воровству? — спросил я.

— В том-то и дело, что нет, — решительно ответил Олег Пастушков. — Мог вспылить, подраться… А когда его посадили и Елена осталась одна… раз уж я в какой-то мере был тому виной… пусть и косвенно… стал ей помогать… Какое-то извращенное благородство… Я и сам частенько потешаюсь над собой.

— У меня есть подозрение, что в квартирной краже была замешана женщина. — Я попытался реализовать свои смутные догадки.

Олег Пастушков вяло пожал обвислыми плечами:

— Понятия не имею.

— И больше ничего интересного в этом деле не было?

— Абсолютно.

Он выбрался из кресла и теперь ходил от стены к стене. Запыхавшись, расстегнул ворот рубашки. Золотым огнем на его женственной смуглой шейке вспыхнула аккуратная цепочка. Вопреки расхожему мнению, килограммом в ней не пахло.

— Возьмешь наличными или перевести на счет? — спросил он неожиданно.

— Не понимаю, — сказал я, хотя понимать было особо нечего. Ищейки для того и созданы, чтобы их покупали. Преуспевающие бизнесмены. И школьные дружки.

— А что тут непонятного? — искренне удивился этот занятный образчик того и другого. — Я в течение нескольких лет облегчал существование Елене и ее сыну. Если хочешь, чувствовал за них ответственность. И вдруг ты решаешь разобраться в случившемся. Считай, мы с тобой в одной упряжке.

— Да я не об этом, — ответил я непринужденно. — Заметь, у меня нет счета, но есть клиент, на которого я уже работаю. А работать на два фронта, конечно, материально выгоднее, однако я предпочитаю этого избегать. Противится та самая жалкая профессиональная честь. Другое дело, поделиться кое-какими соображениями…

Бутылки в очередной раз громко звякнули о края наших бокалов. И пока спиртное приятным теплом обволакивало мне горло, я размышлял обо всех плюсах и минусах своего следующего шага. Особенно больших плюсов я в нем не видел, но алкоголь развязывал язык, делал все вокруг простым и понятным. Наверное, то же самое чувство испытывал сейчас и школьный кореш г-н Пастушков. Он принял театральную позу в кресле, подперев ладошкой размякший синий подбородок и забросив ногу на ногу.

— На выбор, — предложил я, переняв его позу. — Версия номер один. С Леной Стрелковой происходит несчастный случай, и ее ребенок попадает в детдом. Далее следует похищение, причем похитители знают, чей Саша на самом деле сын, и поэтому хотят получить выкуп с тебя. Версия номер два. Александр Солонков, вернувшись из тюрьмы, убивает свою невесту за неверность, обставив все это как несчастный случай, затем похищает Сашу Стрелкова и расправляется с ним, всего лишь за то, что он не был его сыном, а теперь теми же методами готовится потолковать с тобой. Что следует из этого? Становится ясно, почему ты все это время содержал Лену Стрелкову и ее сына. Ты был ее любовником и отцом мальчика.

— Блеск! Тебе только детективы писать! — Олег Пастушков захлопал в ладоши. — Агата Кристи! Жорж Сименон! Раймонд Чандлер! Услышу ли я продолжение?

— Если хочешь, — спокойно отреагировал я на его полуприпадочное состояние. — Лена Стрелкова шантажировала тебя по той же самой причине, и ты заткнул рот как ей, так и своему сыну.

Огонь в камине оживал, вырываясь из-под поленьев, облизывая их своими ярко-оранжевыми языками, и на лице бизнесмена заволновались, загуляли кровавые всполохи.

— Смело, смело, ты парень не промах. — Стакан с новым допингом плясал в его руке. — Противостояние сыщика и убийцы. За спиной героя — беспристрастное правосудие, за спиной негодяя — грязные деньги и кровавые мальчики. И апартаменты для развязки подходят в самый раз. Вот только у сыщика, кроме шикарной книжной версии, нет ни малейшего доказательства. Зато убийца может предъявить неопровержимое алиби на любой день.

— Разумеется, ведь он выступал только заказчиком.

Олег Пастушков не посчитал нужным развивать эту тему.

— Скажи по секрету, — напуская на себя таинственный вид, произнес я, — прокурор — твой человек?

— Мы с ним всего-навсего в приятельских отношениях.

— А мэр?

— Я финансировал его предвыборную кампанию.

— Тогда мне здесь больше делать нечего.

— Твое право. — И г-н Пастушков, испытывая сильную невесомость, приблизился ко мне, пожал мою руку и добавил доверительно: — Ты, конечно, догадался, Светлана — алкоголичка и будет ужасной глупостью о чем-то ее расспрашивать. А если потребуются еще какие-то сведения и финансовая поддержка, прошу… — В моей ладони оказалась пластиковая визитка. — Это адрес моего офиса, приму в любое время.

До выхода он меня не провожал. Или считал это ниже своего достоинства, или ноги уже не держали. Кто разберет этих богатеев!

Как и в каждом приличном забугорном доме, так и здесь в неписаные функции горничной входит слежка за одним членом семьи в пользу другого, а то и за обоими в угоду себе или кому-то постороннему. Ясноокая милашка отскочила от дверей и принялась водить тряпкой по безупречно чистой стене. Мыслишка, короткая, как культя инвалида, взбултыхнула мое серое вещество. Ухватив красотку за запястье, я произнес не разжимая губ:

— Развлекаешься с Госпожой на пару? Или ублажаешь Господина?

Она отдернула руку, пригвоздив меня к месту взглядом, исполненным невыразимого презрения.

Глава 6. СЛАДКАЯ ПАРОЧКА

Через полчаса, обнаружив на улице исправный телефон-автомат, я набрал номер семейного общежития и попросил Марию Семину из четырнадцатой комнаты. Вахтерша, не дослушав меня, с проклятиями швырнула трубку. Я позвонил еще раз, но теперь никто не отвечал. Ничего не оставалось, как отправиться туда самому. Поездка могла оказаться бесполезной, но это не оправдывало бездействия.

— Ты опять вдрызг пьян! Мне стыдно перед людьми!

— Дорогая, выражайся точнее. Я подшофе.