Ивэйн, или рыцарь со львом - Кретьен Труа

Переливаются шелка.

Однако бедные ткачихи

На вид совсем не щеголихи.

На них самих плохая ткань:

Обноски, нет, лохмотья, рвань.

Обнажены худые груди.

Предрасположены к простуде

Девицы в рубищах своих.

Ивэйну стыдно за ткачих.

Одеты в грязные рубашки,

Сидят и плачут замарашки,

Измождены, истощены.

Его приходом смущены.

Ивэйн уйти намеревался,

На воздух выйти порывался.

Привратник выход преградил:

"Тому, кто в замок угодил,

Войдя сюда неосторожно,

Отсюда выйти невозможно.

Войти? Как хочешь, как велишь!

Отсюда выйти? Нет, шалишь!"

"Оставим, братец, эти байки.

Ты отвечай мне без утайки.

Я видел только что девиц,

Непревзойденных мастериц.

Их ткани шелковые -- чудо.

Скажи ты, братец, мне: откуда

Девицы родом? Почему

Они попали к вам в тюрьму?

И за какие прегрешенья

Они должны терпеть лишенья?

Таких красавиц поискать!

Кто смеет ими помыкать?"

Привратник буркнул: "Вам на это

Я не решаюсь дать ответа,

Пусть отвечает кто другой".

И, на него махнув рукой,

Ивэйн к девицам обратился,

Среди которых очутился.

Несчастные сидят и ткут,

И слезы по щекам текут.

Он поклонился мастерицам,

Он пригляделся к бледным лицам

И молвил: "Полно тосковать!

Дай бог вам всем возликовать!

Давайте веровать, что вскоре

Блаженством обернется горе".

"Услышь господь всевышний вас,-

Не поднимая скорбных глаз,

Одна девица отвечала,-

Спросить бы, сударь, вам сначала,

Откуда мы свой род ведем.

Вопроса вашего мы ждем".

"Я сам задать его желаю,

Печали ваши разделяю".

"Печали горше с каждым днем;

Девичьим островом зовем

Мы нашу милую отчизну,

В жестоком рабстве укоризну,

Названью древнему придав.

Последствий не предугадав,

В дорогу наш король пустился

И в этом замке очутился.

А в замке с некоторых пор -

Не думайте, что это вздор,-

Нечистая гнездится сила.

Здесь в замке два сатанаила,

Которых демон породил.

Он ведьму двойней наградил.

Сатанаилы не зевают,

На бой монарха вызывают.

Монарху восемнадцать лет,

Сопротивляться силы нет.

Беднягу черти наказали,

Едва в клочки не растерзали.

И чтобы смерть предотвратить,

Он выкуп вынужден платить.

Чертям работниц поставляет,

Он ежегодно посылает

В проклятый замок тридцать дев,

Урон великий потерпев.

Король в ловушке оказался

И супостатам обязался

Платить неслыханный оброк,

Пока никто не превозмог

Двух дьяволов на поле брани,

Избавив от несносной дани

Девичий остров, чтобы мы

Из этой непроглядной тьмы,

Возликовав, освободились

И снова жизнью насладились.

Но мы не смеем уповать,

Обречены мы горевать.

Мечтать могли бы только дети

Вновь побывать на белом свете.

А наше дело, сударь, ткать,

К неволе вечной привыкать.

В уплату ненавистной дани

Ткем день и ночь такие ткани,

Что любо-дорого глядеть.

А что прикажешь нам надеть?

Работа наша все труднее,

А мы, ткачихи, все беднее.

В отрепьях нищенских сидим.

Мы хлеба вдоволь не едим,

Нам хлеб отвешивают скупо.

Надеждам предаваться глупо.

Нам платят жалкие гроши:

И так, мол, все вы хороши.

И понедельной нашей платы

Едва хватает на заплаты

Сегодня грош, и завтра грош -

Скорее с голоду помрешь,

Чем наживешь себе чертоги.

Весьма плачевные итоги!

Нам полагается тощать,

Чтобы других обогащать.

Мы день и ночь должны трудиться.

Нам спать ночами не годится,-

Ленивых могут наказать,

Усталых будут истязать.

Мы терпим вечное глумленье,

За оскорбленьем оскорбленье!

Не стоит и перечислять.

Здесь любят слабых оскорблять.

Вздохнуть бы хоть на миг вольнее!

Однако нам всего больнее,

Когда какой-нибудь герой

С двумя чертями вступит в бой,

И торжествуют супостаты,

Поскольку гибельной расплаты

За этот роковой ночлег

Никто покуда не избег.

Так в замке дьявольском ведется.

Вам, сударь, одному придется

Сражаться против двух чертей.

Ужасней в мире нет смертей!"

"Когда поможет царь небесный,-

Ивэйн ответил,-- враг бесчестный

Не устоит передо мной,

И возвратитесь вы домой".

"Услышь небесная царица",-

Перекрестилась мастерица.

Ивэйн пораньше встать решил,

В часовню рыцарь поспешил,

Благие помыслы питая,

Как церковь нам велит святая.

С благочестивым дух святой.

Силен своею правотой,

Наш рыцарь богу подчинялся

И доблести преисполнялся.

Сатанаилы ждут гостей.

Обоих мерзостных чертей

Натура страшно исказила.

У них дубины из кизила.

При этом нужно разуметь:

Закован каждый дьявол в медь,

Своею машет булавою,

Однако с голой головою

Корявый черт, кривой, косой.

В доспехах дьявол, но босой.

Два черта с круглыми щитами.

Готов схватиться лев с чертями.

Таких противников узрев,

Хвостом свирепо машет лев,

Очами яростно вращает,

Поганых демонов стращает.

Ивэйну черти говорят:

"Здесь, в нашем замке, не хитрят.

Вассал, скорее уберите

Отсюда льва, не то смотрите:

Вас, рыцарь, подлым трусом тут,

Не долго думая, сочтут.

Да, просто трусом прирожденным.

Себя считайте побежденным,

Когда, завидев нас едва,

На помощь вы зовете льва".

Ивэйн ответил: "Право слово,

Я не похож на зверолова.

Словами нечего играть,

Извольте сами льва убрать!"

Сатанаилы отвечали:

"Мы тоже львов не приручали,

Убрать его придется вам,

Поскольку здесь не место львам.

К нам лев не должен приближаться,

С одним воителем сражаться

Здесь полагается двоим.

На этом твердо мы стоим".

"Когда пред ним вы так дрожите,

Ивэйп ответил,-- укажите,

Куда его мне поместить,

Хотя, конечно, напустить

Я льва на вас не собирался.

Всегда с врагами сам я дрался.

Ивэйн прервал на этом спор.

Льва запирают на запор.

Мессир Ивэйн вооружился,

И весь народ насторожился.

Ивэйн, спокойствие храня,

На боевого сел коня.

Противнику желая смерти,

Ходили перед боем черти

На льва в темнице посмотреть

И дверь покрепче запереть.

Как будто волею судьбины

Вмиг сатанинские дубины

Ивэйну раздробили шлем,

Щит раздроблен почти совсем.

Попробуй с дьяволами биться!

Щит под ударами дробится,

Как ноздреватый лед весной.

Пробоины величиной

С большой кулак, по крайней мере.

Сатанаилы -- словно звери.

Все силы рыцарь наш напряг,

Не отступает лютый враг.

Мессир Ивэйн слегка встревожен:

Дурной исход вполне возможен.

Неужто рыцарь обречен?

В сражении разгорячен

Мессир Ивэйн стыдом и страхом.

Дубины вражьи взмах за взмахом

Готовы череп раздробить.

Чертей попробуй истребить!

В своей темнице лев томится,

Конечно, верный лев стремится

Ивэйну помощь оказать

И супостатов растерзать.

Царапал двери в озлобленье,

Кусал он камни в исступленье,

Изнемогая взаперти.

И начинает лев скрести

Когтями землю под порогом,

Как будто вразумленный богом.

С чертями трудно воевать,

Отпор приходится давать

Двум беспощадным исполинам.

Тяжелым дьявольским дубинам

Ивэйн ответствует мечом.

Меч супостатам нипочем,

Сражаться черти не устали,

Чертовский щит прочнее стали,

Нечистых вряд ли меч пронзит.

Погибель рыцарю грозит.

Как вдруг нарушило молчанье

Победоносное рычанье.

Лев подкопался под порог,

Чтобы нечистым дать урок.

Лев на бегу не оступился,

Он в горло дьяволу вцепился,

Сатанаила повалил,

И встать не мог сатанаил.

И в замке все возликовали,

Все, как один, торжествовали.

Лев подвиг этот совершил.

Сатанаил другой спешил

Помочь поверженному брату,

Но было страшно супостату.

Нездешней силою храним,

Не отступает перед ним

Лев благородный разъяренный.

Поддержкою приободренный,

Ивэйн готов чертей казнить.

Сам черт боится льва дразнить,

От страха черт изнемогает.

Не рыцарь -- лев его пугает.

Лев так нечистого страшит,

Что дьявол держит круглый щит

Перед раскрытой пастью львиной.

Во многих мерзостях повинный,

Стоял он к рыцарю спиной,

И рыцарь,молнией стальной

Хватив мечом по голой шее,

Пресек зловредные затеи,-

И покатилась голова.

В когтях воинственного льва

Другой сатанаил остался,

И лев с нечистым поквитался.

Отважный лев не сплоховал,

Плечо злодею разорвал,