Привет, красотка! - Патрик Санчес

— Чудесно, давайте встретимся на неделе. Ой, пора помочь Джереми, — спохватилась Руби. Молодой человек, потеряв интерес к женской болтовне, рассматривал платья через несколько стоек. — Ничего, если он воспользуется женской примерочной?

— Я никому не скажу, если вы не скажете, — заговорщически сообщила Ванда и с улыбкой добавила: — Было очень приятно познакомиться.

Руби подошла к Джереми, который успел кое-что найти.

— Твое мнение? — вопросил он, показывая Руби короткое черное коктейльное платье.

— Не знаю, Джереми, ты довольно тощий. Вдруг черный цвет тебе не пойдет? — озабоченно сказала Руби, уязвленная тем, что Джереми может носить сексапильные черные наряды, а она — нет. Облегающее мини-платье лишний раз напомнило о безуспешных попытках похудеть, которые Руби почти забросила.

— Сходи примерь, — велела она. — Ванда разрешила тебе зайти в женскую кабинку. Я подберу еще что-нибудь.

Джереми зашел в примерочную, а Руби вновь принялась перебирать вешалки в поисках платья, которое пошло бы мужчине. Выбрав изящный темно-синий наряд, она отнесла его в кабинку, чувствуя себя законченной подружкой гомосексуалиста. Есть ли на свете унижение горше, чем таскать голубому приятелю в примерочную прелестные платья, в которые ей не влезть?

— Господи! — проворчала Руби, вручая Джереми синий шедевр. — Я просто чертова Маргарет Чо[27].

Джорджтаун

— Черт побери все это! — застонала Симона, шаря на туалетном столике в поисках берущей: ее разбудил адский грохот молотков и скрежет пил. Мастера приступали к работе между восемью и полдевятого утра, доведя хозяйку квартиры до белого каления: после выпуска одиннадцатичасовых новостей она добиралась домой далеко за полночь, а засыпала под утро. Она упрашивала бригадира ремонтников не шуметь до полудня, но это означало повышение расценок и грозило затянуть ремонт.

Всю неделю Симона ругала себя за покупку старой развалюхи, требующей капитального ремонта, — в новом доме где-нибудь в пригороде не пришлось бы спать под завывание дрелей. Однако на выбор жилья повлиял скорее район, чем дом, — все-таки Джорджтаун. Симона выросла недалеко от Вашингтона, в Силвер-Спринг, штат Мэриленд, и засматривалась на роскошные особняки престижных районов, когда родители водили ее в кафе или музеи. Упорное стремление добиться успеха родилось вместе с Симоной, и уже в раннем детстве она поняла, что Джорджтаун — место обитания преуспевающих (или унаследовавших состояние от уже преуспевших) людей. Однажды вечером мать, подрабатывавшая уборщицей, чтобы помочь мужу прокормить семью, заметила, что дочь не сводит взгляд с особняков на Фоксхолл-роуд. «Мама, а я буду там жить?» — спросила Симона. «Simone, si trabajas fuerte tu puedes hacer lo que quieres. Por esohemos venido a este pais», — ответила мать, говорившая исключительно по-испански. Это означало, что Симона сможет жить, где захочет, если будет работать, не жалея сил. Симона вспоминала эти слова, когда временами ей хотелось все бросить.

Вернувшись в Вашингтон после нескольких лет работы на кабельном телеканале в Техасе, она поселилась в скромной квартирке в Арлингтоне, штат Виргиния, но вскоре смогла позволить себе приобрести дом в Джорджтауне. Вот как это вышло.

Симона работала на маленькой телестудии в Сан-Антонио, когда ее пригласили вести вечерние новости на столичном Шестом канале. Разница в оплате была небольшой, но ее радовала возможность жить ближе к семье и — особенно — открывавшиеся перспективы. Симона заменила афроамериканку Кэрол Фарнсуорф, которая не то уволилась по собственному желанию после двадцати двух лет работы в эфире, не то ее ушли, сочтя слишком старой для телевидения. Много лет в качестве реверанса в сторону многочисленных афроамериканцев, проживающих в Вашингтоне, новости обязательно вели белый и темнокожий дикторы. Приняв решение о замене Кэрол, продюсеры решили попробовать кое-что новое. В восьмидесятые и девяностые в Вашингтоне и пригородах значительно возросло число латиноамериканцев, чего не учитывала ни одна телестудия. Шестой канал стал пионером в охвате этой весьма обширной аудитории.

Просматривая бесчисленные записи, продюсеры увидели Симону и поняли, что можно больше не искать. Тридцатичетырехлетняя Симона Рейс была вполне взрослой, чтобы зрители серьезно воспринимали ее в качестве диктора новостей, и достаточно молодой, чтобы стать сенсацией. Красота Симоны не оскорбит серьезных зрителей новостей и привлечет широкую мужскую аудиторию, охочую до хорошеньких лиц и потрясающих фигур. Симона была небольшого роста, смуглая, с прямыми каштановыми волосами, карими глазами и большой упругой грудью. У нее была прелестная улыбка, и она умела сопереживать тем, у кого брала интервью.

Родители девушки иммигрировали в Штаты из Боливии, когда ей еще не было двух лет. Симона была латиноамериканкой, но, как выразился продюсер при просмотре ее репортажа, «до известных пределов». Известно, что для «мыльных опер» и чтения новостей выбирают самых светлых среди темнокожих; руководителей телестудии привлекли смуглая кожа, темные глаза и волосы Симоны в сочетании с почти европейскими чертами лица. Белые не стешут воротить нос от «почти своей», латиноамериканцы прилипнут к телевизорам, где вечерние новости ведет одна из них, а очарование Симоны поможет завоевать симпатию афроамериканской и азиатской аудиторий. Подписывая скромный контракт с новой ведущей, продюсеры и представить не могли, какой ее ждет успех.

С первого дня Симона произвела сенсацию среди обывателей округа Колумбия. «Видели новую телеведущую на Шестом?» — звучало вокруг каждого кулера[28] наутро после появления на телеэкране Симоны в блузке с глубоким вырезом, позволявшим видеть пышную упругую грудь. Вскоре она появилась на первой странице раздела «Стиль» газеты «Вашингтон пост» и снялась в костюме от Донны Каран для обложки журнала «Вашингтониан». Издания пестрели заголовками вроде «Когда новости успели стать сексапильными?» или «Симона Рейс: самая привлекательная телеведущая округа Колумбия рассказывает свою историю». Руководство Шестого канала решилось добавить политическим новостям сексапила, и это сработало, да еще как!

Многие вашингтонские дикторши отличались красотой, но ни одну не считали чувственной, поэтому спустя несколько недель после появления Симоны на телеэкране одиннадцатичасовые новости Шестого канала взлетели на первое место в рейтинге местных телепрограмм, обогнав остальные новостные передачи и даже повтор «Сейнфилда» по Пятому каналу. Люди включали телевизор, чтобы увидеть Симону Рейс. Те, кого не интересовали последние события, с интересом разглядывали одежду ведущей, спорили, природные у нее формы или нет, а некоторые молодые парни деятельно мастурбировали, пока Симона сообщала новости о Тони Блэре или президенте Буше.