8, 9 – аут. Потустороннее - Владимир Буров

– Кстати, вы можете зайти к нам с бутылочкой Хеннесси, – сказал бывший мэр. – Мы с Пестелиной будем рады.

Но София была еще в пылу боя. Она была еще очень зла на бюрократию вообще, и на спортивных бюрократов в частности. Поэтому она ответила:

– У вас все еще та же жена?

Глава шестая

– Можно, я поеду на озеро?

– А работать, кто будет?

– Так ведь нет никого.

– Ты знаешь, что такое закон подлости?

– Это когда ждешь двоих, а приходит один?

– Нет. Это когда не ждешь никого, а придут семь человек. Вот ты уедешь, и сразу придет компания.

– Он обещал мне четыре тысячи.

– Это хорошо. Но надо требовать деньги сразу. Потом не отдаст.

– Потребуйте с него для себя еще хотя бы две тысячи.

– Не даст. Это перебор. Наверное, он имел в виду, что ты и так отдашь мне половину.

– Я не против. Но как-то жаль. Я вроде бы с этими деньгами уже сжилась. Если я тебе отдам половину, то отдам как бы свои личные бабки. Мне бы не хотелось. Да у меня их пока и нет. Он только обещал. Тем более, кажется, он будет не один.

– Сколько же их? – спросила Галя.

– Двое, – ответила Олеся. Они были вдвоем в зале. Посетителей – никого. Но, по словам Олеси, приезжал один на мерседесе, и предлагал съездить отдохнуть на озеро.

– Только до вечера, – сказал он. – Даже раньше.

– Ты видела и второго? – спросила Галя.

– Нет, но мне показалось, что в машине за тонированным стеклом был кто-то еще.

– Ты не боишься с двоими сразу?

– А чего бояться, если они нормальные?

– Ты этого знаешь?

– Я бы сказала, но ты будешь смеяться.

– Да? Кто это такой смешной был? – удивилась Галя. – Женщина?

– Нет, не женщина.

– А то тут, бывает, приезжают ночью на мерседесах. Шикарные дамы. Заказывают коньяк, рекламируемую сейчас Киевскую и берут с собой девочку, если понравится. Откуда только они появились, не понимаю.

– Это был Итальянец.

– Что? Я не расслышала. Повтори.

– Ну, мне показалось, что это был он, – сказала Олеся.

– Если бы это был он, то лучше не ездить. Он не заплатит.

– Че, крохобор?

– Ну, не знаю. Просто такая подлая натура. Только его убили недавно. Ты не в курсе? Разве это было не при тебе?

– При мне. В первый день работы.

Приехал Итальянец. Даже не поздоровавшись с Галей, он хотел забрать Олесю.

– Ну-ка, подойди сюда! – крикнула Галя. – Ты, че, в натуре, совсем приборзел?

– Что вам угодно? – спросил Итальянец.

– Мне?! Впрочем, ладно. Мне нужны деньги. Ты забираешь мою единственную официантку. Давай сразу деньги.

– Потом, – ответил Итальянец.

– Потом суп с котом, Давай, давай сюда шесть тысяч.

– Я обещал четыре.

– Я начальник. Ты забираешь моего подчиненного. Плати.

– У меня нет с собой таких денег.

– Тогда иди трахай пенек.

Итальянец вытащил шесть тысяч, и отдал даме. Он уже завернул за угол бара, но вернулся.

– Дай мне бутылку Хеннесси.

– Три с половиной тысячи.

– Что-то дорого.

– Это не…

– Хорошо, я отдам.

– Нет. Я не принимаю обещания. Только наличными.

Итальянец порылся в карманах, собрал три тысячи, и положил на стойку бара.

– Этого мало. Зачем тебе Хеннесси? Кого поить. Возьми десятилетний армянский. Выйдет две бутылки. Или Мартель. Есть Камю. Ты стал миллиардером? Хеннесси, между прочим, пьют только миллиардеры.

– У меня друг только освободился. Ему нужна хорошая – слово на б – и бутылка Хеннесси.

– А закуска?

– У нас собой большой кусок запеченной осетрины.

– Нет денег – принеси осетрины, – сказала Галя. – Большой кусок.

– Ты даже с мертвого готова содрать шкуру, – сказал Итальянец, и пошел к машине. Он принес большой кусок осетрины.

– Себе оставил? – спросила Галя.

– У меня было два.

– Может, он тебе нужен?

– Ешь. – Итальянец хотел сказать:

– Жри. – Но он был еще не пьяный.

Когда они уехали, Галя сказала, вышедшему в зал повару:

– Кажется, он не узнал меня.

– Кто? – спросил Валера.

– Кто, кто, Итальянец.

– Его же убили.

– Оказывается, нет.

– Может, тебе купить электрошокер?

– Зачем? Чтобы он потом меня им пытал? Или, чтобы гонять поваров из зала? Вот если сейчас кто-нибудь войдет, что ты будешь делать?

– Уйду на кухню, – ответил Валера.

– Так он тебя уже успеет увидеть! Неужели ты этого до сих пор не можешь понять? Или тебе штраф выписать?

– Штрафы отменены, – сказал повар.

– Штрафы отменены, – повторила Галя. – И добавила: – Тогда я тебя просто задушу. – Она протянула руки к шее повара, и начала душить. Галя хотела, чтобы Валера обнял ее, может быть, сначала тоже стал бы душить. Потом бы сказал:

– Ты моя Дездемона, – и потащил в банкетный зал. Или на мойку. Встреча с Итальянцем привела ее в состояние сильного возбуждения. Не как встреча с покойником, разумеется, а как встреча с тем, кого уже нет, или он далече. Но вдруг неожиданно появляется. Как во сне. Нет не во сне. О реальности напоминала осетрина, которая все еще лежала на стойке завернутая в газету. Но Валера уже начал душить ее. Не по-настоящему, разумеется. Нет, сначала он решил немного подушить ее по-настоящему, так сказать, в натуре, и только потом перейти удержание за сонные артерии.

Галя задергалась. Валера подумал, что уже теряет сознание. Он так же делал ей несколько раз. Просто чисто для кайфа. Галя сама его просила:

– Подуши меня, пожалуйста. Я хочу потерять сознание.

На самом деле она все еще понимала. И задергалась только потому, что увидела на прилавке осетрину. Ей показалось, что скоро она уйдет куда-то – вероятно, подсознательно имелся в виду мир иной – а осетрина, вкусная, недавно пойманная большая осетрина, хвост которой не умещался даже в багажнике машины, когда ее везли на разделку, останется здесь одна. Останется навсегда. Очень бы не хотелось! И Галя начала биться в руках повара. А он думал, что это началась стадия отхода в кайф. И решил подержать еще немного. Чтобы уж окончательно барменша потеряла сознание. И только тогда понял, что совершил ошибку, что большие пальцы его все еще находятся на середине ее горла, когда дама начала хрипеть.

– Прости, – сказал он, – я думал, что они на сонных артериях уже. – Валера испугался и не стал вводить Галю в транс потустороннего мира. Просто отпустил ее и все.

Она сначала отпрянула назад. Потом схватилась рукой за горло, начала кашлять, сделала два шага вперед, и ударилась лбом о косяк двери, которая вела на кухню.

Галя очнулась, и только сказала, глядя в зеркало:

– Производное от слова на букву П! – Останется шрам.

– Клаенсы! – произнес Валера сакральную фразу, – как назло. Семеро.

– Ты как будто увидел на горизонте пиратский корабль, – сказала Галя. И добавила: – Я так и знала. Она надела на лоб красную повязку из сложенного в ленту платка, и вышла с кухни. Осетрина так и лежала на широкой стойке.

Конец ознакомительного фрагмента.