Сто причин убить его - Николай Иванович Леонов

одной причине: у Владимира Борисовича Иванченко на комбинате работает родной отец — Иванченко Борис Аркадьевич.

— И я так понимаю, — улыбнулся Лев, — что Иванченко-старший работает не электромонтером.

— Правильно понимаете. Он работает на комбинате начальником юридического отдела. И работает хорошо. За ним мы, как за каменной стеной. Я доверяю Борису Аркадьевичу, но не хочу осложнений, которые могут начаться из-за их близкой родственной связи. Неизбежны склоки, интриги, недовольства. Не хотелось бы думать и о другом, как, например, возможный умышленный сговор в корыстных целях между родственниками, которые занимают на одном предприятии столь высокие должности. Скорее всего, такого бы и не было, но если бы случилось, потери комбината были бы катастрофическими. Я не хотел рисковать, мне не нужны были такие сложности, и я отказал Иванченко. Да и не делают так в наших кругах. Негласное правило.

— Но, увы, с Загородневым сложности у вас на порядок выше, — заметил Лев.

— Этого я предвидеть не мог. Да и никто не мог, — тихо ответил генеральный директор.

Пообщаться с начальником юридического отдела Гурову удалось примерно через час после аудиенции у генерального директора. Невысокий сосредоточенный мужчина с лысеющей на темени головой, в очках с толстыми стеклами, он внимательно посмотрел на полковника и попросил двух сотрудников за приставным столом выйти.

Разговор пошел на юридическую тему. Иванченко сразу начал говорить о юридической составляющей этого несчастья. Не все, что делалось Загородневым, было частью его работы на комбинате, имелись и его личные творческие разработки, его, так сказать, ноу-хау, которые он намеревался внедрять и на комбинате, и за его пределами.

— Это ведь тоже наука, Лев Иванович, — говорил Иванченко. — Маркетинг — это не всегда какой-то отдельный вид деятельности или профессии. Хотя есть именно маркетологи, которые занимаются продвижением, изучением спроса, да много чем. По сути, маркетинг — это часть работы любого топ-менеджера, любого управленца. Это, как и другие неотъемлемые части работы руководителя, кадровая работа, контроль за исполнением своих приказов и тому подобное. Директор этим лично не занимается, а делегирует полномочия кому-то из заместителей, но он обязан быть в курсе постоянно, иначе будет страдать четкость и точность управления.

— Интересно, а о каких ноу-хау Загороднева вы говорите? — удивился Гуров. — Это юридически оформлялось у вас?

— Нет, — после короткой паузы качнул головой Иванченко. — Такие вещи часто не оформляются как вид интеллектуальной собственности. Есть разные пути. Декларирование как собственного изобретения, как собственной методики, заявление об этом в интернет-пространстве, в каком-то сообществе, в рекламном продукте уже является основным доказательством собственности, если никто не оспорил прав заявителя в ближайшее время и не предоставил доказательств. А речь идет о подготовке управленцев, обучении стратегическим вопросам. Дело в том, что Иванченко придумал свою собственную методику — цикл семинаров. Он ее опробовал на наших сотрудниках, он занимался тем, что собирал группы для обучения в городе.

— Борис Аркадьевич, а почему ваш сын решил несколько лет назад попробовать занять должность, которую получил Загороднев? — Гуров внимательно смотрел на собеседника, пытаясь уловить все нюансы его реакции.

— А-а, — покачал головой Иванченко, — вы и это уже знаете. И, конечно, сделали свои выводы… Вы подозреваете меня в убийстве Загороднева?

— Если честно, то у меня как-то в голове не укладывается такой дешевый сюжет из детективов времен Великой депрессии на Западе, — признался Гуров. — Но все же! Вы серьезный человек, опытный юрист — вы должны были понимать, что руководство не пойдет на вариант, когда два человека, имеющие близкое семейное родство, занимают такие важные посты на комбинате. Это логично, не правда ли?

— Да не знал я, что Владимир подавал документы на замещение вакантной должности, — поморщился Иванченко и швырнул на стол авторучку. — Не знаю, зачем он это сделал. Узнал я подробности спустя пару месяцев. Случайно. Но разговора с Владимиром так и не получилось. Попробовал, и не получилось. Он за два месяца настолько увлекся проектом своего делового центра, что я и не стал ворошить старое. Да и никогда у нас не было с сыном такого близкого контакта, чтобы мы откровенно обсуждали наши планы, нашу работу. Он отдалился, когда окончил университет и стал работать самостоятельно. Да и жить тоже.

Гуров молча кивнул. Было понятно, что Борису Аркадьевичу нужно выговориться, что гибель Загороднева хоть и коснулась всех на комбинате, потрясла сотрудников, но у этого человека своя беда в жизни — отношения с сыном. Да, если верить Иванченко-старшему, то тут и близко не могло быть никакого сговора. Верить надо, но все же придется использовать и другие варианты проверки этой версии. А ведь не юлит, не испытывает страха. Другое состояние у этого человека.

— Вы меня просветите, — горько усмехнулся Иванченко, — что там за версия такая хитрая у вас в голове. Для чего моему сыну, или нам с ним, организовывать убийство Загороднева? Власть на комбинате захватить?

Глава 4

Охрана автостоянки — дело неблагодарное. Чаще всего автовладельцы заключают договор предоставления парковочного места и никакой ответственности за повреждение или угон автомашины не несут. Конечно, есть еще и судебная практика, и любой здравомыслящий судья, если решать дело по совести, примет сторону автовладельца. Территория огорожена, сторожа имеются, а это значит, что налицо все признаки ограничения доступа на территорию посторонних, кто не держит там свою машину. А это, собственно, и есть охрана. И ответственность за умышленное повреждение или угон машины с автостоянки можно повесить на охрану и фирму-владельца автостоянки. Вопрос только в том, у кого больше веса в этом мире. Если ты ничего не можешь, если у тебя нет покровителей, которые могут прикрыть, и в случае необходимости замолвить за тебя словечко, то соваться в такой сомнительный бизнес не стоит. Останешься по суду и без бизнеса, и без квартиры… без всего.

— Большая зарплата? — спросил Крячко. — В охране Матвеева получал, я думаю, существенно больше?

Кувалдин пожал плечами, явно не зная, что ответить. Признавать очевидное было стыдно, возражать и врать — глупо. Да и о чем вообще говорить, когда ты сам виноват, что твоя жизнь и карьера катятся под горку. Все вроде понимаешь и пытаешься измениться, а не получается. И не скажешь, что ты слабак, что характера нет, а жизнь все равно не складывается.

Крячко смотрел на бывшего охранника коттеджного поселка, которого недавно Рыбин выгнал за систематическое пьянство. Крепкий, высокий молодой мужчина. Можно сказать, что симпатичный, бабам такие нравятся. А вот перебивается сторожем на автостоянке, жена ушла, точнее, выгнала она его. Живет на съемной квартире, не стрижен, бреется редко, воротник рубашки грязный. Опустился мужик. А тут еще на него