Усыновите меня, профессор! - Nordost

к одной, бледно-желтой, на левом плече Охотника. — Звезда Беллатрикс, Воительница.

Поттер длинно выдохнул. И как он умудрился сдать СОВ по астрономии, интересно? Я повернулся к нему:

— Это игрушка. Просто семейная детская игрушка, мистер Поттер. Смотрите. Регулус!

Картинка сменилась. Перед нашими глазами засияла крупная голубая звезда.

— Созвездие Льва, — прокомментировал я.

— Сириус, — едва слышно прошептал Поттер и коснулся артефакта. Ярко-белое свечение залило комнату. Мальчик с опаской посмотрел на меня, явно ожидая язвительного комментария, но я сказал только:

— Большой Пес из созвездия Гончих псов.

— На астрономии так прекрасно не было, — прошелестела Грейнджер, словно отвечая на мой незаданный вопрос.

— Да-а, — зачарованно протянул Лонгботтом.

Все трое уселись на пол, и позабыв обо всем на свете, по очереди называли звезды, завороженно смотря на послушно сменяющийся небесный круговорот. Собственно, эта штука именно так и называется.

Детский сад, да и только. Салазарова печенка, и эту команду взрослые маги бестрепетно бросали в самое пекло… И я в том числе. К драному книззлу добро и любовь, оставляющие детей без детства! Во рту стало горько, и мучительно захотелось  употребить чего-нибудь покрепче кофе или чая. Поразмыслив, я решил, что пара глотков алкоголя на данном этапе совершенно не повредит: запах уберем, чтобы не смущать молодежь, а на мои мыслительные процессы и скорость реакции такая доза точно не повлияет.

Я спустился вниз и, пошарив по кухне, отыскал початую бутылку коньяка. Глотнул из горла, опустился на скрипучий стул и прикрыл глаза. Пусть поиграют пока.

Через полчаса я практически за шкирку вытащил себя из теплого коньячного дурмана, а Поттера — с чердака.

— Мистер Поттер, ваши друзья могут продолжать наблюдать за движением галактик хоть до утра, а у нас с вами есть более важное дело.

Поттер поднял на меня ошалелые от впечатлений глаза и закивал. Его друзья, по-моему, даже не заметили нашего ухода.

Лабораторией за год, похоже, никто ни разу не воспользовался. Интересно, а откуда Орден Феникса добывал зелья, у Слагхорна воровали, что ли? С них станется. То-то защита возле подземелий временами вела себя странно: вроде прошел кто-то, не свой, но и не чужой. Изрядно полазив по темным нишам, выложенным отсыревшим кирпичом, я, наконец, обнаружил простенок с явно повышенным магическим фоном. Сверившись с записью Андромеды, я взмахнул палочкой. С минуту ничего не происходило, затем старые кирпичи начали нехотя, со скрежетом, перестраиваться, открывая узкий проход. Отодвинув Поттера к себе за спину, я осторожно вступил в короткий коридор.

Через пять шагов мы оказались в крохотной каморке. Мальчишка шумно сопел мне куда-то в район второго грудного позвонка и слегка подпрыгивал, пытаясь заглянуть через плечо. Смотреть было, в общем-то, не на что. На полу потайной комнаты образовался солидный слой пыли — значит, давно никто не заходил. У дальней стены, полускрытый пушистым пылевым покрывалом, лежал длинный продолговатый сверток. Я избавился от пыли невербальным беспалочковым Эванеско — еще не хватало и тут расчихаться, — и подошел ближе. Сверток вел себя спокойно и казался абсолютно безопасным.

— Это он, что ли? — Прежде чем я успел раскрыть рот, Поттер материализовался около мирно лежащего гобелена и пнул его носком кроссовки. — Гобелен Блэков?

— Поттер! — заорал я, отталкивая бестолкового мальчишку. — Это темномагический артефакт, а не мешок картошки!

— Ну и что? — Он пожал плечами. — В этом доме везде темномагические артефакты, в каждой комнате, я уже привык.

Я закатил глаза. Привык он, видите ли.

— Поттер, вы идиот!

— Ага, я знаю, — беззаботно согласился парень и снова пошевелил старую тряпку. — Разворачивать будем? Ой!

Растоптанная обувка вошла в гобелен почти наполовину, словно в кучу песка. Поттер дернул ногой и, качнувшись от резкого движения, с размаху сел на пол — кроссовка не сдвинулась ни на дюйм.

— Он не отпускает!

Я кратко, но весьма образно высказал все, что я думаю о поттеровском мыслительном аппарате, выхватил из кармана чернильницу и выплеснул кровь Андромеды на пакостную тряпку. Затем подхватил парня подмышки и потянул.  Зверюга держала крепко.

— Помогайте, Поттер, соплохвост вас задери!

Мальчишка уперся в пол свободной ногой и рванулся что было сил. Капли крови впитались в ветхую поверхность, гобелен чавкнул и выпустил жертву. Мы с Поттером откатились к двери.

Расцепившись с гриффиндорским недоразумением, я поднялся и, указывая на выход, безапеляционно заявил:

— Вон отсюда!

Все еще сидящий на полу Поттер упрямо задрал подбородок:

— А если вам понадобится помощь?

Я зашипел, как раскаленное масло на сковородке — вот-вот кипящие брызги полетят во все стороны, — с трудом сдерживаясь, чтобы не схватить придурка за шиворот и не выкинуть отсюда к чертовой матери:

— Я сказал, вон отсюда, Поттер! Экспеллиармусом разъяснить?

— Да ушел уже, — обиженно пробурчал герой, принимая вертикальное положение. — И незачем так орать. Я снаружи буду, зовите, если что.

Я фыркнул и повернулся к нему спиной. Тоже мне, спаситель нашелся...

Гобелен все это время удачно притворялся обычной дряхлой ветошью. Я осторожно левитировал его и потряс в воздухе, пытаясь развернуть. Не вышло. Через четверть часа, испробовав на упрямой тряпке все известные мне подходящие случаю заклинания, я понял, что придется все-таки руками. Руками очень не хотелось, я к ним как-то привык за почти четыре десятка лет совместной жизни, но по-другому, похоже, никак. Отчаянно надеясь, что кровь родственницы успокоила плотоядные наклонности артефакта, я убрал палочку в рукав и нежно взялся за кисточки, венчавшие углы гобелена. Ничего не произошло. Когда рулон был раскатан, я медленно выпрямился и обнаружил, что все это время, оказывается, не дышал.

Рисунок на гобелене полностью соответствовал тому, что имелся двумя этажами выше, только выжженные пятна отсутствовали. Никаких побочных ветвей и незнакомых имен. Пустышка. Ну что ж, зато теперь можно быть уверенным, что со стороны Блэков претендентов на наследство не предвидится.

Снаружи затопотали, загомонили. Через неровное отверстие было видно, как Грейнджер размахивает руками, сжимая в кулаке какую-то безделушку на цепочке или шнурке, что ли. Я шагнул к выходу, собираясь разогнать бестолковую команду и тут... Лонгботтом, бежавший по лестнице следом за подругой, споткнулся на выщербленной последней ступеньке и, пролетев по инерции несколько шагов, сбил с ног ничего не подозревавшую девушку. Грейнджер в результате столкновения с телом, превышающим ее по массе, как минимум, в полтора раза, мухой влетела в проем, образованный зачарованными кирпичами и впечаталась прямехонько в меня. Меня шатнуло назад, девчонку