Высокий свет. Стихи - Айрат Мударисович Сулейманов

новую зарю

Перед делом трудным,

Как прекрасно, говорю,

Просыпаться утром.

Еще не вечер

Поутру в прибрежном краснотале

В камышовой чаще, на реке

Мы когда-то время коротали

С тальниковой удочкой в руке.

Там, на мелководье, на излуке,

Где в тумане не видать ни зги,

Попадались окуни и щуки,

Не считая всякой мелюзги.

В понизовие дымок клубится,

Утренние травы в серебре.

Хороша душистая ушица,

Сваренная прямо на костре.

Неуемный детский дух свободы,

Он в природе всюду на виду,

В те незабываемые годы

По тропинкам памяти иду.

Я иду, ступая через годы,

Весь с природой воедино слит,

И воскресший детский дух свободы

Пятки жжет и мысли теребит.

Митингуют шумные сороки,

Попусту кузнечики скрепят,

И дубы, как истые пророки,

Болтовню их слушать не хотят.

Рыбу ловят рано на рассвете,

Уток бьют в осенний перелет,

А меня затягивают сети

Постоянно, то есть круглый год.

Я иду судьбе своей навстречу,

По пути бывает нелегко,

Но, как говорят, еще не вечер,

До заката ой как далеко.

Лопух у дороги

Лопоухий лопух у дороги

Необузданным соком набух,

Лезет, глупый, козлом тонкорогим

Под колеса…

И правда – лопух.

Ребятня деревенская топчет,

Мнут колеса, копыта коней,

Глядь, наутро опять он полощет

Широченные чаши ушей.

Выжил все-таки и оперился,

Превратился в колючий репей,

Ни на сколечко он не смирился

С неудачливой долей своей.

На угрюмого черта похожий,

Хуже дьявольского Сатаны,

Злобно стал непутевых прохожих,

Как зубами, хватать за штаны.

Козлик мимо шагал, ел колючки,

И репейник совсем не со зла,

А в отместку за прошлые штучки

Укусил молодого козла.

Это он, греховодник бодливый,

Опустив крутолобую вниз

И мотая козлиною гривой,

Его листья прожорливо грыз.

И в хвостах лошадей угнездился,

И в штанах у людей затвердел,

Он на них за грехи не сердился,

О добре он напомнить хотел.

Напоит сам себя и накормит,

А позднее, к началу зимы,

Он укроет окрепшие корни

Сам собой, чтоб увидели мы,

Как на зло погубителям этой

Первозданной земной красоты,

К удивлению Белого света,

Светлым цветом распустит цветы.

Изойдется томительным соком,

Горделивою статью своей…

О красивом, о чем-то высоком

Мне напомнил обычный репей.

Бег времени

Время летит ослепительно быстро,

Посвистом ветра, галопом коня.

Мы на земле – мимолетные искры,

Но не сгораем до судного дня.

Черпаем светлость в пришедшем рассвете,

И не считаем ни бед и ни лет.

Каждый стремится оставить на свете

Доброе дело и значимый след.

Было и есть с сотворения века,

И остается до нынешних лет

Веха в полвека для человека –

Время успеха и время побед.

Мамина молитва

Мама испечет пирог,

На столе его разрежет

И немного за порог

Кинет птичкам крошек свежих.

Клюй, заморыш воробей,

Клюйте, бедные синички,

За страдания людей

Помолитесь Богу, птички.

Птицы певчие поют

Да за пищей рвутся к битве,

Все они съедят, склюют,

Не подумав о молитве.

Грешны мы… И день ко дню

Люди грех вершат, наверно,

Высоко теперь ценю

Мамину святую веру.

Есть икона, стол неплох,

Хлеб не чаем запиваю,

А вот кинуть птичкам крох

Очень часто забываю.

За забывчивость мою

Надо б маме помолиться,

Но давно уже в раю

Мама – ангельская птица.

О погоде

Прогнозы погоды ошибочно-лживы,

Метеорологи, как доктора,

Нам напророчили лето дождливое,

Вышло: все лето палила жара.

Солнце само до предела устало

Огненной лавой палить и сиять,

И никакими земными уставами

Жуткой стихии жары не унять.

А ведь зимой мы мечтали о лете,

Чтобы морозы ушли со двора.

Так повелось, человеку на свете

Холод противен и в тягость жара.

Нашей прекрасной и доброй природе

Трудно желаньям людей угодить,

Мы при любой благодатной погоде

Ждем перемен…

Начинаем хулить

То затяжные дожди, то ненастье,

То утомительно-длительный зной,

Не сознавая, что истина счастья

В каждом мгновении жизни земной.

Мне не страшны никакие угрозы

Лютой погоды…

Кричу я:

– Держись!

Чередованье жары и мороза –

Это и есть настоящая жизнь.

Дуэт

Утром птичий хор поет…

а соловей-то

Заливается вовсю на все края,

И никто из них не ведает, что флейта

Или скрипка

Посерьезней соловья.

Было, есть и будет так от века,

Ничего здесь удивительного нет:

Рукотворное творенье человека

И природа вся

Слились в один дуэт.

Стало бы вольготней

нашим рекам,

Грудью всей вздохнул бы

белый свет,

Если бы природа с человеком

Навсегда слились в один дуэт.

Абстракционистам

Целый воз неумелых абстракций

Виснет в зале на грустной стене,

Кучей старых, пустых облигаций

Этот мусор представился мне.

Крылья режут, возвышенность тушат,

Объявляют реальности бой

И еще неокрепшие души

Губят мерзкой никчемной мазней.

Созерцателям скажем банально,

Посмотрите Ван Гога, Дали…

Их абстракции все же реальны,

От небес они и от земли.

О глазах голубого апреля,

О любви, уносящей в зенит,

Гениальная кисть Рафаэля

Удивленной толпе говорит.

О широких полянах росистых,

О природе…

намедни и днесь

Высоко живописцы России

Нам поют лучезарную песнь.

…Ну, а те, -

без нужды и без просьбы,

Пишут-мажут стилом по воде.

Для абстракции место нашлось бы,

Надо знать:

что, когда,

да и где.

Пурга

Воет вьюга, хоть в сугроб ложись,

С головы до пят – мороз по коже,

Думаю невольно:

наша жизнь

На пургу зловещую похожа.

Весь вконец продрог и сбился с ног,

В рыхлом снеге вязну по колено,

Вижу рядом прошлогодний стог,

Подошел к нему, зарылся в сено.

Здесь, в степи, ни друга, ни врага,

Только снег беснуется и кружит.

Я готов хоть к черту на рога,

Но пурга метелит и утюжит.

Выполз из-под стога в снеговей,

На дорогах пасмурно и колко,

В океане человеческих страстей

Я и правда – как в стогу иголка.

Жуткий ветер колошматит в грудь,

Все вокруг незнамо, незнакомо,

Еле-еле одолел я путь

От развилки до родного дома.

Не желал бы тем, кто вышел в путь,

Ни пурги такой,