Аспект силы - Сергей Извольский

Щеки у Риты покраснели, стараясь не заплакать она сглотнула ком в горле. Так, похоже вчера вечером я что-то упустил — обратил внимание, что у нее снова сегодня прическа сделана так, что выбившиеся в беспорядке локоны закрывают половину лица. Шагнул вперед и перехватив руку, преодолевая слабое сопротивление, отодвинул несколько прядей, увидев слабый синяк на скуле.

— Тебя били.

Не поднимая глаз, Рита едва заметно кивнула.

— Почему ты мне не сказала сразу?

Рита промолчала, словно оцепенев, а на меня вдруг накатила глухая злость. Краски мира поблекли, выцветая почти до серого, при этом фигуры людей стали гораздо ярче, выделяясь подсвеченными пятнами. Я оказался в странном состоянии холодной ярости — при этом пребывая в абсолютном спокойствие и уверенности в своих действия, принимая максимально рациональные решения и не испытывая никаких сомнений. Это был боевой транс, особенность некоторых домов Арагона, у патрициев которых есть кровь демонов.

Вывести меня в подобное состояние последние полгода безуспешно пытался мастер меча — используя самые разные способы, вплоть до оскорблений и унижения. Но проснулось это состояние только в тот момент, когда протектор Рамиро убил маму — теперь я это понял, просто тогда в боевой транс переключился всего на несколько секунд, будучи сразу же нейтрализован химерами.

— Кто?

Голос мой прозвучал глухо и по-иному — это теперь был один из тех шипящих голосов, что вновь зазвучали в моей голове, вернувшись. Подняв взгляд, Рита вздрогнула и невольно сделала шаг назад. Среагировала она так на изменение моих глаз — из них ушел красный цвет, подарок демонической сущности, в состоянии боевого транса разойдясь по крови. Сейчас у меня должна быть просто светло-серая радужка, практически незаметная из-за расширенного зрачка, что делает взгляд неестественным, нечеловеческим.

— Рита, кто? — повторил я вопрос вместе с шипящим в голове многоголосьем.

— Паула. Летиция и Дебора и держали.

— Они сейчас в душевой?

— Да.

— Пойдем, — потянул я Риту за собой.

Когда мы подошли, за последней инфант отряда как раз закрылась дверь. Не раздумывая зашел следом — собравшиеся в раздевалке девочки завизжали, прикрываясь снятыми комбинезонами и прячась друг за друга. В состоянии абсолютного спокойствия анализируя их реакцию вспомнил, что у плебеев серьезно отличаются нормы поведения, так что заходя в женские душевые я сейчас нарушаю сразу многие правила, писаные и неписанные. Но я уже здесь, разворачиваться и выходить смысла нет, будет еще хуже будет, так что уверенно ведя Риту за собой прошел через раздевалку мимо отшатнувшихся инфант. В душевых невольно отметил, что здесь и обстановка получше, и даже отдельные кабинки не то что у нас в мужской, что это вообще за дискриминация?

Троица инфант во главе с Паулой готовилась принимать полноценный душ, для чего рядом собралась небольшая свита носителей воды. Комбинезонов на них сейчас не было, и монитор имена не подсвечивает, так что лучше лишний раз удостовериться.

— Они? — уточнил я у Риты.

— Они, — шепнула она негромко в наступившей тишине.

Мое появление вызвало заметную растерянность, инфанты расходились по сторонам и прятались по кабинкам. Паники не случилось только у альфа-троицы — навстречу нам уверенно шагнула Паула, начав что-то возмущенно говорить. В ставшем для меня сером мире ее фигура выделялась ярким цветом смуглой кожи, в замедлившемся восприятии времени рот открывался медленно и тягуче.

Не слушая что говорит Паула, я ткнул ей носком ботинка в голень — в кость под колено, а когда она взвизгнула и согнулась от боли, удержав равновесие на одной ноге, положил ей ладонь на лицо и толкнул в одну из кабинок. Звучно ударившись затылком о стену, Паула сползла на пол, а я уже подсечкой уронил на кафельный пол вторую инфанту — на мокрый кафель упала она упала с размаха, со всей высоты собственного роста со звучным шлепком и сразу заплакала от боли. Передо мной осталась стоять третья, испуганно глядя — к такому она оказалась совершенно не готова.

— Как тебя зовут?

— Дебора, — цепенея под моим взглядом ответила девочка.

— Дебора, слушай внимательно. Рита — моя подруга. Если еще хоть кто-то посмеет ее обидеть, я приду снова и наказание будет более серьезным, — глядя в глаза испуганной Деборе, не опуская взгляда я ударил ногой по опорной руке поднимающейся Летиции, отчего она снова со звучным шлепком приземлилась на пол.

Отброшенная в кабинку Паула тоже поднялась, пытаясь выбраться, но я подошел ближе и толкнул ее на обратно — последовал глухой удар затылком в стену, и крупная инфанта упала на пол без сознания. Дебора, единственная невредимая из троицы, уже смотрела на меня дрожа от страха.

— Дебора, передай Пауле, что теперь она персонально отвечает за Риту своим здоровьем, а тебя я назначаю моим осведомителем. Рита, знакомься, это Дебора, если кто-то попробует тебя обидеть, неважно будет ли это попытка ударить или посмеяться, обращайся к ней. Дебора, если ты увидишь попытку задеть Риту, сразу должна доложить мне. Тебе это понятно?

Что-то прозвучало в ответ, но это скорее было судорожным выдохом.

— Дебора, или ты сейчас говоришь «да, понятно», или я назначу другого ответственного за передачу информации, а ты ляжешь рядом, — показал я на Летицию и Паулу.

— Да, понятно.

— Отлично. Все, теперь я вас оставлю. Рита, жду тебя на выходе в коридоре. Если ее долго не будет я вернусь, — посмотрел я на Дебору, показывая на Паулу с Летицией и вышел в опустевший спортивный зал. Быстро принял душ, прошел через очистку сжатым воздухом, торопливо оделся и в коридоре на выходе встретил взволнованную подругу. Все это время я еще находился в боевом трансе, но едва увидел Риту, как сразу блеклым краскам мира вновь вернулась яркость, а фигуры людей перестало подсвечивать контуром силуэтов. Глаза мои при этом вернулись к привычному виду, так что Рита смотрела уже безбоязненно.

— Что теперь будет? — спросила она шепотом.

— Это тебя надо спросить, — жестом показал я в сторону столовой, куда мы пошли медленным шагом.

— Меня?

— Почему ты вчера не сказала мне, что тебя избили?

— Я… Я не знаю.

— А если честно?

— Мне было стыдно, я боялась, что ты… что будет еще хуже.

— Ты боялась, что я никак не отреагирую и ты поставишь меня в неудобное положение?

— Да.

— Впредь никогда больше так не делай.

— Прости, — едва слышно