Микки-7 - Эдвард Эштон

последние девять лет мы все находились в тесном контакте. Я плохо знал Гейба, но это говорит лишь о том, как много времени мы проводим втроем и как мало общаемся с другими колонистами. Конечно, я знал его в лицо и в целом считал неплохим парнем, но не более того. Впрочем, так о нем думали и Берто с Нэшей.

— Я знал, кто он такой. Друзьями мы не были. Но разве это важно? Берто, мы только что потеряли шесть десятых процента всего населения.

— Ты прав, — кивает Берто. — Если честно, я не был большим поклонником Гейба. Во время перелета он постоянно гонял всех за то, что мы мало времени проводим на тренажере и не следим за физической формой. Но я понимаю, что ты имеешь в виду. Прежде чем начать размораживать эмбрионы, следует пресечь утечку наличного генетического материала.

— На этот счет я спокойна, — говорит Нэша. — Если возникнет острая необходимость в непримечательных белых парнях, мы всегда сможем допечатать нескольких Микки.

Оба хохочут. Я поначалу впадаю в ступор, но потом тоже смеюсь за компанию.

— А если серьезно, — говорит Берто, — Микки высказал здравое предположение.

Не помню, чтобы я вообще высказывал какие-либо предположения, но ладно.

— Точно, — подтверждает Нэша. — Вряд ли Гейб пошел гулять и заблудился.

— Значит, на него напали ползуны, — заключает Берто.

Нэша отрывает взгляд от остатков ямса в тарелке.

— Ты уверен?

— Нет, но… а что еще могло случиться? Других животных крупнее амебы мы на этой планете пока не видели.

Нэша качает головой.

— Ползуны, рыскающие у самого купола, уже дурная новость. А если они и правда разделались с вооруженным охранником, дело и того хуже. Он был в бронезащите?

Да, был, но опять же: откуда бы мне про это знать?

— Не знаю, — говорит Берто, — наверное, нет. У охраны не было причин облачаться в полную броню… до сегодняшнего утра. Это первый случай, когда ползуны кого-то убили.

— Они убили меня, — вставляю я. — Дважды, если быть точным.

Берто обнимает меня одной рукой и прижимает к себе.

— Знаю, приятель.

Нэша фыркает. Я бросаю на нее обиженный взгляд, но она демонстративно уткнулась в тарелку и не замечает. К злобным подколкам Берто в свой адрес я уже привык, но от Нэши такого дерьма не ожидал.

— Броня броней, — продолжает Берто, — но у Гейба в любом случае должен быть огнемет. Как можно поддаться горстке несчастных жуков, когда ты вооружен хреновиной, способной за секунду превратить в жаркое буйвола?

— Пламя на них не действует, — вставляю я.

Оба одновременно поворачиваются ко мне.

— Что? — вскрикивает Нэша.

— Да, Микки, — вторит Берто, — о чем ты говоришь?

Я открываю рот, но, увидев, как широко распахиваются глаза Берто, тут же снова его захлопываю. Непременно нужно сыграть с ним в покер. Взгляд Нэши мечется между нами.

— Кажется, я перестала понимать, что происходит. Мы ведь друзья, Микки, неужели у тебя от нас какие-то секреты?

— Нет-нет, — перебивает Берто, — Микки прав. У него вчера был с собой огнемет, но оружие не спасло его от смерти. Боюсь, я просто забыл об этом.

Я припечатываю его убийственным взглядом:

— Прямо-таки забыл?

— Ага.

— Забыл, как твоего лучшего друга разорвали на части ползуны, хотя с того момента еще и суток не прошло?

— Ну, знаешь, — кривится Берто, — я бы не сказал, что лучшего.

— Разорвали на части? — переспрашивает Нэша. — Я думала, он замерз насмерть на дне расщелины…

Я притворяюсь рассерженным и удивленным:

— Что за ерунда, Берто, кто это замерз насмерть?

Он бросает на Нэшу злобный взгляд и мотает головой:

— Неважно. Суть в том, что ты провалился и никто из нас не смог бы тебя вытащить.

— Неправда, — тут же возражает Нэша, яростно тыкая вилкой в несчастный ямс. — Я бы наверняка смогла. — Она взглядывает на меня и печально улыбается: — Но ты сам мне не позволил. Ты вчера поступил как настоящий мужчина, проявил храбрость, Микки. Запретил мне рисковать жизнью ради твоего спасения. Этого у тебя не отнимешь, хоть ты и провалился в расщелину по собственной дурости. — Улыбка гаснет, и она хмурится. — Но давайте ближе к делу: неважно, как Гейб Торичелли умудрился влипнуть в эту историю, но сегодня утром его убили, похитили или съели, благодаря чему мне теперь придется отлетать две долбаных смены подряд. — Она поворачивается к Берто: — А кстати, почему ты свободен от дежурства? Вчера ты налетал не больше моего.

Берто пожимает плечами:

— Видимо, я у Маршалла в любимчиках, в отличие от тебя.

Не успевают его слова растаять в повисшей тишине, как у меня на экране окуляров всплывает сообщение:

<Команд-1>: Вам следует явиться в кабинет командора Маршалла не позднее 10:30. Неявка с отчетом будет расцениваться как прямое неповиновение приказу и повлечет за собой уменьшение рациона. Доложите о приеме сообщения.

Я только успеваю ткнуть в отправку уведомления о прочтении, как рядом с первым раскрывается второе окно и частично загораживает Нэшино лицо.

<Микки-8>: Видел вызов от командора?

<Микки-8>: Да, видел.

<Микки-8>: Блин. Мы теперь оба Микки-8, да?

<Микки-8>: Похоже на то.

<Микки-8>: Отлично, здравствуй, путаница.

<Микки-8>: Уверен, как-нибудь разберемся.

<Микки-8>: Думаешь, система не заметит, что кто-то выходит под одним логином с двух разных локаций одновременно?

<Микки-8>: Думаю, если не начнут докапываться специально, то нет.

<Микки-8>: Но если начнут, мы оба окажемся в глубокой жопе.

<Микки-8>: Это точно.

<Микки-8>: Короче, думаю, Маршалл вызывает нас за тем, чтобы отчитать за очередную гибель и попенять на расход семидесяти килограммов белка из запасов колонии. Может, возьмешь это на себя? Меня все еще колбасит после бака, я бы поспал.

<Микки-8>: А у меня есть выбор?

<Микки-8>: Пи-и-и…

Моргнув, я закрываю оба окна. Берта и Нэша сидят, уставившись на меня.

— Фу, как некультурно, — говорит Нэша.

— Да, — вторит ей Берто. — Ужасно. — Он отодвигается от стола, встает и забирает поднос. — Что ж, все обсудили, мне пора бежать. Хорошо тебе поразвлечься на вылете, Нэша!

Нэша поддевает вилкой кожуру ямса и кидает в спину уходящего Берто. Я с трудом подавляю желание подобрать ее и съесть.

— Ладно, — говорит Нэша, когда Берто исчезает из виду. — До начала смены еще целый час, мне нужно как-то убить время. Не хочешь продолжить то, что начали в душевой?

У меня уходит пара секунд, чтобы связать ее вопрос с упоминанием о том, что она видела меня в душе, и еще три секунды, чтобы выкинуть из головы непрошеные образы, как они с Восьмым обнимаются. Не могу же я ревновать к самому себе?

Похоже, могу.

Впрочем, какая разница. К худу или