Монстр внутри - Оливия Нортвуд

Дверь в палату была приоткрыта. В коридоре переговаривались две женщины. У той, которая разглаживала невидимые складки на своей медицинской форме, была тёмная матовая кожа и сочувствующий взгляд. На её груди висел бейдж с именем, но разглядеть отсюда, как её зовут, было невозможно. Зато он прекрасно знал её собеседницу в чёрном брючном костюме. Сара Говард, социальный работник, была частым и нежеланным гостем в их доме. Перед её приходом мать прихорашивалась, наносила макияж, надевала чистую одежду, выпроваживала друзей из дома и прибиралась. Она создавала видимость благополучной матери-одиночки. Сара придирчиво осматривала дом, заглядывала в холодильник и подолгу говорила с ним наедине, сидя на краю кровати в его комнате.

Он никогда не понимал, для чего мать устраивала этот спектакль. Но принимал в нём участие. Потому что в те дни, когда Сара Говард оставалась довольна, мама покупала ему мороженое или какую-нибудь игрушку и ему не приходилось больше выпрашивать у мороженщика помятый рожок бесплатно или ждать, пока школьные друзья наиграются. Но мальчишка не понимал логику матери. Она столько раз говорила, что хотела бы от него избавиться, но почему-то всеми силами пыталась удержать его рядом с собой.

– Мальчик был обезвожен. Пролежал в подвале почти три дня без воды и еды. – Сара тяжело вздохнула, сделала глоток кофе из большого картонного стакана и, поджав тонкие губы, взглянула на медсестру. – В доме ещё один ребёнок, восьмимесячная девочка. Забрать её мы пока не можем, но я постараюсь. – Сара устало провела ладонью по лицу.

– Сейчас он в норме. Капельница стабилизировала состояние. Когда он проснётся, я предложу ему поесть. – У медсестры были смешные резиновые туфли розового цвета и мелкие косички, собранные в тугой пучок на затылке.

– Постарайтесь реже с ним контактировать, чтобы не привязался. Мальчика, скорее всего, отправят в приют, если я не успею подыскать ему временных опекунов.

– Вы говорите о ребёнке так, словно он щенок. – Медсестра нахмурилась и сложила руки на груди.

– По крайней мере, его мать – настоящая сука. – Сара повесила сумку на плечо и зажала её под мышкой.

Она развернулась и ушла. Словами она словно ударила его в грудь, выбив из лёгких воздух, который он вдыхал бесшумно и маленькими порциями.

Мальчик не хотел, чтобы они поняли, что он проснулся. Он ещё долго слышал в голове слово «сука» и то, как каблуки Сары стучали по кафельному полу больницы. А потом не выдержал и закашлял, потому что в горле пересохло.

– Привет, малыш, я Росслин. Принести тебе воды? – Девушка улыбнулась и сжала его пальцы своей тёплой ладонью.

Мальчик подумал и решил, что обязательно привяжется к Росслин, пусть и против своей воли.

7

Глава

Грейс вошла в бар, сощурилась от обилия красного цвета и неона и осмотрелась. Столы, со стульями, затянутыми в красную лаковую кожу, стояли вокруг сцены, в пятничный вечер почти все они были заняты. Сцена подсвечивалась алым неоном, на подиуме поблёскивали несколько металлических шестов, а вход в гримёрку прикрывали бархатные портьеры красного и чёрного цвета.

Грейс раньше не приходилось бывать в стриптиз-барах, даже девичники, на которые её приглашали немногочисленные подруги и коллеги, обходились без танцев у шеста. Но именно так она и представляла себе интерьер стриптиз-бара, настолько карикатурным выглядел «Дьявольский треугольник».

Грейс обнаружила, что она единственная женщина в одежде. Даже официантки сновали между клиентами и столиками в коротких шортах и топах, под которыми не было белья.

Грейс никогда не испытывала страха в окружении мужчин, даже зная, что один из них, тот, кто не способен обуздать свою похоть и агрессию, привёл её сюда, но, почувствовав на себе их взгляды, она напряглась и сжала телефон в кармане брюк. Джеймс ждал её в машине на парковке.

В машине Джеймс обглодал себя практически до костей. Грейс сидела на пассажирском сиденье в его «Рендж Ровере» и молчаливо наблюдала за ним. Эмоции на его красивом, гладко выбритом лице так быстро сменяли одна другую, что она невольно улыбнулась: то, как он пытался договориться с собой, забавляло Грейс.

От него пахло свежим, травянистым парфюмом и сигаретным дымом. Грейс захотелось открыть окно: запах и слишком громкие мысли Джеймса заглушали её собственные.

С ним было сложнее, чем с Эваном. Эван всегда был поблизости, но он видел в ней полицейского, напарника. Джеймс и его попытки защитить её как женщину вызывали лёгкое, отрешённое раздражение и, в чём она со стыдом признавалась сама себе, восторг. Возможно, Грейс нужно чуть больше времени, чтобы доказать ему, что она не «дева в беде», или чуть больше сессий с психотерапевтом, чтобы осознать: нет нужды доказывать кому-то, что она сильная.

– Серьёзно, – Джеймс в очередной раз закурил и развернулся к ней, – я должен пойти с тобой. Я знаю этих людей, я задерживал их.

– Давай попробуем сделать всё тихо? Без задержаний. Я поговорю с кем-то из девочек, и если выясню, что Кэтрин кто-то угрожал…

– Грейс, ещё совсем недавно они забирали у девочек паспорта. Конечно, ей угрожали. Ты не знаешь, как они относятся к женщинам, которые на них работают.

– Я взрослая девочка, Джеймс. Думаю, что знаю. В любом случае Мак-Куин просил не привлекать лишнего внимания к делу. Если ты заявишься в бар с глоком в поясной кобуре и станешь угрожать владельцу – это привлечёт внимание.

– Ладно, я…

– Я справлюсь.

– Поставь мой номер на быстрый набор и позвони мне, если почувствуешь, что тебе угрожает опасность.

Грейс провела ладонью по бедру, понимая, что ей не хватает приятной тяжести глока. С оружием она всегда чувствовала себя спокойнее, увереннее, сильнее, но его негде было спрятать: на Грейс был чёрный костюм из тонкой ткани и шёлковый бельевой топ – она была всё равно что обнажена.

Вечер только начался. Грейс понятия не имела, планируется ли какое-то тематическое выступление на сегодня, она не видела афиш снаружи, но музыка ей нравилась.

Грейс отыскала свободное место за барной стойкой и обратилась к бармену:

– Олд фэшн, пожалуйста, если у вас хороший бурбон.

– Смело. И очень сексуально. – Бармен улыбнулся, его тёмные глаза приобрели пугающий красный оттенок.

– Пожалуй. – Грейс всё ещё принимала антидепрессанты и знала, что смешивать их с алкоголем не лучшая идея. Она заказала олд фэшн по привычке и чтобы не выделяться.

– Вы здесь одна?

– Это так заметно? – Грейс начала нервничать.

Она думала, что он