Приют для беглянки (СИ) - Бальс Лора

К вечеру Майя была неплохо приодета и снабжена полным набором уходовой и декоративной косметики. Как она ни возражала, Вика вручила ей даже несколько комплектов белья, приговаривая: «Да бери, оно как новое, в режиме кипячения стирала». Всё это было жутко неловко, но совершенно необходимо. Майя провела с минимумом личных вещей всего лишь чуть больше суток, но даже за это недолгое время остро ощутила их нехватку.

Особо яркую благодарность она испытала на следующий день, собираясь на встречу с потенциальными работодателями. Только благодаря Виктории она не выглядела, как бездомная бродяжка.

Как и обещала Вика, владельцы фермы оказались приветливыми добродушными людьми. Майя сразу призналась, что у неё нет подходящего опыта, но те не выказали никакого разочарования.

— На самом деле, работа не сложная, — ободряюще произнесла хозяйка Юлия, которая сразу предложила обращаться к ней просто по имени. — Никаких специфических знаний вам не понадобится, главное — ответственность и любовь к животным. Всё покажу-расскажу, первое время буду на подхвате, если что, помогу. Думаю, проблем у нас не возникнет.

Так неожиданно она получила работу. Платили не особенно много, но нищета ей больше не грозила. Майе нравилась царившая на ферме спокойная, умиротворённая атмосфера, нравилось возиться с лошадьми. Впервые за много лет она делала что-то полезное, что-то, что ей нравилось — и получала в ответ не бесконечные придирки, а улыбки и благодарность.

Несколько чудесных недель Майя была почти счастлива. Почти, потому что даже сейчас она не могла избавиться от гнетущего липкого страха. Тот, казалось, уже стал её неразрывной частью, навсегда впитался в сознание.

Оказываясь за пределами дома, она то и дело озиралась по сторонам, вздрагивала от резких звуков и каждую минуту, каждый миг ожидала, что вот-вот увидит перед собой взбешенного Эдуарда. Чем сильнее она старалась гнать подобные мысли, чем старательнее убеждала себя в том, что здесь её не найти, тем навязчивей становилась неотступная тревога.

Однако какие бы пугающие картины ни рисовало её воображение, настоящая угроза подкралась с неожиданной стороны.

Очередной рабочий день начался, как обычно. Майя уже полностью освоилась и отлично справлялась со всем, что ей поручали. К обеду она почти закончила ежедневную рутину, теперь нужно было приготовить к прогулке нескольких лошадей посмирнее — должны были приехать люди на пробный урок.

В назначенное время она вывела выбранных лошадей к прогулочной тропе — и замерла, потрясённая, чувствуя себя так, будто из неё разом вышибли дух. Её уже ждали — хозяйка увлечённо расписывала двум гостьям прелести конного спорта. Те слушали, кивали, задавали вопросы. Одну из них Майя видела впервые в жизни, а вот вторую… Вторая была женой одного из коллег Эдуарда.

Она попятилась, желая только одного — исчезнуть, скрыться с глаз, пока не произошло непоправимое. Однако её уже заметили.

На мгновение у неё мелькнула шальная надежда — может, старая знакомая её не узнает? Последний раз они виделись лет пять назад. После того как Эдуард начал распускать руки, он уже не выводил её на корпоративы и дружеские посиделки — она заметно подурнела и стала непригодной для того, чтобы ею красоваться.

Возможно, у неё и был шанс. Знакомая скользнула по ней мимолётным взглядом и уже было переключилась на лошадей, но тут Юлия произнесла:

— А вот и наши красавцы! Спасибо, Майя.

— Майя? — гостья встрепенулась, снова поворачиваясь к ней. — Майя Стрельцова?! Ну точно! А мне ведь сразу показалось, что я тебя где-то видела!

— Здравствуй, Кира, — обречённо вздохнула она. Попыталась приветственно улыбнуться, но сама почувствовала, что получилась лишь жалкая гримаса.

— А ты как здесь? Вы с Эдькой расплевались, что ли? То-то он последнее время злющий, как чёрт. Мой Стасик говорит, всех уже закошмарил…

— Кир, — напряжённо перебила Майя. — Ты можешь никому не говорить, что меня видела? Совсем никому. Это очень важно.

Та заинтригованно присвистнула.

— Ну ты даёшь! Решила основательно своего встряхнуть? Что он учудил-то? Хотя ты права, их всех не помешает держать в тонусе. Я вот своему недавно ультиматум выдвинула — или у нас наконец будет нормальный отпуск, или я еду одна, пусть так и знает!

— Кира! Так ты не скажешь?

— Что? А, нет, конечно. Можешь на меня положиться. Слушай, а ты сама на этих зверях каталась? Они точно не сбросят?

Майя что-то ответила, сумела почти спокойно распрощаться, но при этом почти не замечала окружающей действительности, с трудом осознавала, что делает. В голове стоял звон, сердце мелко и быстро колотилось где-то в горле, словно грозило выскочить наружу.

Ей понадобилась вся имеющаяся сила воли, чтобы заставить себя остаться на месте, закончить дневные дела. Надежда на молчание Киры то робко разгоралась, то исчезала совсем. К концу рабочего дня она была близка к истерике и совершенно не представляла, что делать дальше.

В таком состоянии её и застала Вика, которая взяла за обыкновение что ни день забегать на чай или приглашать её к себе. Выслушав её сбивчивый, путанный рассказ, новая подруга нахмурилась, но вслух взвешенно произнесла:

— Во-первых, ещё не факт, что эта твоя приятельница проболтается. Обещала ведь молчать.

— Не промолчит, — безнадёжно отозвалась Майя. Чем дольше она об этом думала, тем меньше сомнений оставалось. — Кому-нибудь обязательно проболтается. Не со зла, а так… Но проболтается. Скажет мужу, тот ещё кому-нибудь. До Эдуарда обязательно дойдёт.

— Ну и что? — в голосе Виктории прорезались воинственные нотки. — Ты ведь не можешь всю жизнь прятаться. Ну узнает он, где ты живёшь — и что? Ты тут не одна, силой назад не утащит. Драться полезет на людях? Пусть попробует!

— Ты не понимаешь… Вика, ты представить не можешь, на что он способен.

— Может быть, — скептически кивнула та. — Но я хорошо представляю, что могут другие. У Ирмы, вон, руки чешутся твоему Стрельцову хвост прижать — решайся! Разведётесь, и заживёшь свободным человеком.

— Если бы всё могло быть так просто, — горько хмыкнула Майя. — Ты думаешь, он успокоится на разводе? Вика, он меня после такого уничтожит!

— Ну смотри, — Виктория успокаивающе накрыла ладонью её нервно стиснутые руки. — Ты ведь можешь какое-то время вообще не оставаться одна. Утром тебя и так подвозит Арсений, на ферме всё время неподалёку люди. После работы я могу забирать, всё равно там каждый день бываю, просто надо будет по времени перестроиться. Опять же, вечером до возвращения Арса оставайся у меня. Не станет же твой благоверный тебя убивать при свидетелях. А потом, глядишь, всё и уляжется. Не может ведь он вечно тебя преследовать.

— Не знаю, — скорее себе, чем подруге, прошептала Майя.

Буря разразилась уже на следующий день.

У Майи с утра всё валилось из рук. Она на ходу забывала, куда идёт и что собиралась сделать, она чуть было не принялась чистить голову одной из лошадей металлической скребницей вместо щётки, другой забыла протереть ноздри и уши, а самому спокойному из здешних коней, вороному красавцу Угольку, так неуклюже расчёсывала хвост, что тот в конце концов взвился на дыбы, выражая крайнее возмущение.

Майе ежесекундно казалось, что за ней кто-то наблюдает. Следит, притаившись за углом подсобки, в пустом деннике, среди кустарников, которые, оказывается, так густо разрослись вдоль прогулочной тропы… Она повторяла себе, что это просто страх, паранойя, что она сама сводит себя с ума, но руки всё равно мелко подрагивали, а в горле застрял ком, не дающий нормально вздохнуть.

К обеду Юлия, отчаявшись дождаться от неё толка, предложила ей пойти домой, но Майя не рискнула. Четырёхкилометровый путь вдоль не особенно бойкой просёлочной дороги сейчас виделся непреодолимым препятствием, полигоном для охоты, с которого у загоняемой дичи нет ни единого шанса ускользнуть невредимой.

Изнывая от тревоги и неспособности как следует сосредоточиться на делах, она дождалась Вику. Подруга, мельком на неё взглянув, сразу всё поняла.