Канцлер - Валерий Пылаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Этот сброд? – фыркнул Кеннеди. – Дайте мне дирижабль и роту морпехов – и к завтрашнему утру мы…
– А Георг? – сердито огрызнулся Джонсон. – На острове наверняка полно англичашек. И не удивлюсь, если они уже спелись с местными социалистами. Король таких терпеть не может всю эту шушеру, но нас они оба не любят одинаково… Нет, Бобби. – Джонсон покачал головой. – Если мы отправим в Пуэрто-Рико солдат – и уж тем более, если хоть одного из них поймают на корабле под флагом Британии – это тут же объявят поводом к войне… Мы и так ходим по чертовски тонкому льду, джентльмены!
– Знаю, – усмехнулся я. – Собственно, поэтому я придумал план получше. Иными словами, у меня есть предложение, от которого вы оба едва ли сможете отказаться?
– И какое же? – осторожно поинтересовался Кеннеди.
– Все очень просто. Вы не можете отправить в Сан-Хуан своих людей – значит, их там и не будет. Работы для федералов или даже морской пехоты хватит и дома. Вы с господином президентом займетесь мафиози, транспортной компанией, «Бостонскими силовыми машинами»… и плотиной Гувера в Неваде, конечно же. Постарайтесь отыскать хоть какие-то железки, если еще не поздно. – Я откинулся на спинку кресла. – А я поймаю вам этого злобного дока фон Брауна.
Глава 10
– Какая же скукотища. – Хельга зевнула, прикрыв рот рукой. – Помнишь, я говорила про выходные?.. Кажется, кто-то нас подслушал – и отсыпал их столько, что я скоро сойду с ума.
Действительно – круиз занял меньше недели, но почему-то казался бесконечным. Гигантский «Олимпик» развивал изрядную для своих габаритов скорость в двадцать восемь узлов, но для пути через океан этого было совсем немного. Воздух с каждым километром на север от широты Карибов становился заметно холоднее, и все же в целом Атлантика радовала погодой – спокойной и солнечной. Все дни после выхода из Сан-Хуана облака на небе почти не показывались. Пожалуй, я бы даже обрадовался небольшому шторму – он вряд ли смог бы навредить огромному кораблю, зато наверняка хоть немного расшевелил это сонное общество богатеев из кают первого класса.
Но никакого шторма не намечалось, танцы, а музыка и даже кино надоели уже на второй день. Дни тянулись, неторопливо прокатываясь мимо волнами вдоль бортов «Олимпика», и блаженный отдых понемногу превращался из удовольствия чуть ли не в каторгу. Видимо, для деятельных натур вроде нас с Хельгой пути назад уже не было, и простые радости жизнь вроде роскошного стола, уютных гостиных и джаза давно потеряли всякую ценность. Не знаю, как ее, но меня никак не отпускало ощущение, что пока мы прохлаждаемся в круизе – пусть и вынужденно – или в Европе, или где-нибудь на Карибах случится что-то смертельно важное и неприятное.
А меня не будет рядом, чтобы все исправить.
Впрочем, у нас еще оставалась работа – проследить за фон Брауном, выкрасть его, когда «Олимпик» встанет на якорь в Шербуре – и поскорее убраться под крылышко к Оболенскому в российское посольство в Париже. И герр ученый явно не собирался облегчать мне задачу: выкупил целую каюту во втором классе и, можно сказать, не показывался на людях. Сам я толком не смог ничего разведать, но небольшая беседа со стюардами и десяток купюр сделали свое дело: я узнал о таинственном пассажире с палубы D если не все, то вполне достаточно.
Фон Браун отсиживался за запертой дверью – за весь путь от Нью-Йорка его видели снаружи раз или два. Все необходимое заказывал прямо в каюту и всегда давал щедрые чаевые – но приятными манерами не отличался: сразу же выпихивал приносивших еду стюардов, а от уборки отказывался, моментально выходя из себя. Был подозрителен, хмур и, похоже, толком не высыпался, хотя наверняка лежал на койке целыми днями.
Что-то определенно перепугало старикашку до чертиков.
Поэтому он и заперся у себя в каюте, а нам Хельгой оставалось только изображать счастливых молодоженов, отправившихся в Старый Свет прокутить изрядный кусок отцовского состояния. Джозеф Грант-младший с юной супругой поднялся на борт «Олимпика» в Пуэрто-Рико, успев буквально перед отплытием купить билет в двухместную каюту-люкс. Я бы предпочел второй класс или даже третий – чтобы лишний раз не мелькать среди богатой публики, где кто-нибудь мог ненароком узнать в лицо сиятельного князя Горчакова или ее высочество принцессу Священной Римской Империи. Риск был минимальным – в списке пассажиров из Нью-Йорка не нашлось ни одной знакомой фамилии, и все же осторожность едва ли стала бы лишней… но Хельга потребовала путешествия на широкую ногу.
И, похоже, сама успела об этом пожалеть.
– Бойся своих желаний, фрайин, – усмехнулся я. – Иногда они сбываются.
– Что-то не припомню, чтобы я хотела оказаться на неделю запертой на одной палубе с целым полчищем престарелых снобов. – Хельга понизила голос и огляделась по сторонам. – Половина из них то ли дело раздевает меня взглядом.
– Видимо, потому что вторая половина – их почтенные женушки, сестры или дети. – Я пожал плечами. – Думаешь, во втором классе было бы лучше?
– Ну… Там ты смог бы врезать кому-нибудь, – усмехнулась Хельга. – И защитить мою честь… Впрочем, нет – лучше уж я сама – ни за что не упустила бы возможность развлечься.
– Держите себя в руках, ваше высочество. – Я подцепил вилкой кусочек стейка. – Мы все-таки в высшем обществе.
– Черт бы побрал их всех. И черт бы побрал это платье. – Хельга поправила декольте. – Кажется, у меня сейчас сиськи вывалятся!
Даже среди пышно и порой весьма маняще одетых дам вокруг ее высочество действительно смотрелась в высшей степени… соблазнительно. Линия ткани цвета шампанского проходила по коже идеально – на грани между великосветской модой и вульгарщиной, открывая ровно столько, сколько нужно. Когда Хельга двигалась, порой действительно казалось, что еще немного и… но ничего такого, конечно же, не происходило.
Портной из Майами знал свое дело.
– Вывалятся? – переспросил я. – Собираешься порадовать местных старичков и вогнать в тоску старушек?
– Собираюсь хоть немного расшевелить тебя, чурбан. – Хельга высунула кончик языка. – Но, судя по всему – бесполезно. Почему ты… такой?
– Ну… Видимо, я слишком хорошо знаю, что означают твои имя и титул. – Я пожал плечами. – Даже твои, как ты выразилась, сиськи – кстати, весьма аппетитные – достояние Священной Римской Империи и всего германского народа.
– Звучит отвратительно.
– Зато честно, фрайин. – Я отодвинул тарелку. – В конце концов, положение и меня обязывает…
– К чему, Горчаков? Я видел, как ты
