Убийство в частной лечебнице - Найо Марш

— Мистер Аллейн, — начала Рут, — что там насчет этого страшного, ужасного подозрения по поводу смерти моего брата?

— В настоящий момент, мисс О'Каллаган, вряд ли можно назвать это подозрением.

— Не понимаю. Я разговаривала со своей невесткой. Она сказала мне какие-то ужасные вещи… кошмарные… потрясающие. Она говорит, что моего брата… — Рут резко втянула воздух и при этом выговорила: —… убили.

— Леди О'Каллаган придает определенное значение угрожающим письмам, которые получал сэр Дерек. Вы, наверное, слышали про эти письма.

— Вы хотите сказать, от этих ужасных анархистов? Разумеется, я знаю, что они вели себя очень плохо, но Дерри — мой брат — всегда говорил, что они ничего не могут сделать, и я уверена, что он был прав. Ни у кого другого не было оснований желать ему зла…

«Она не слышала про другие письма», — подумал Аллейн.

— …все его обожали, просто обожали, он был такой лапочка, мистер Аллейн. Я пришла умолять вас не заводить дела. Достаточно одного этого предварительного расследования, но все остальное… то самое… вы знаете, что я имею в виду… Я не могу вынести самой мысли об этом. Пожалуйста… пожалуйста, мистер Аллейн… — она в отчаянии порылась в сумочке и вытащила оттуда колоссальных размеров носовой платок.

— Мне очень жаль, — сказал Аллейн, — я знаю, это очень противная вещь, но рассудите сами. Разве так уж важно, что делается с нашими телами после того, как они больше нам не нужны? Мне кажется, что не очень. Мне думается, что наше стремление уйти от вещей подобного рода зиждется на неверных представлениях. Может быть, с моей стороны и дерзко так говорить. — Рут что-то булькнула в ответ и скорбно замотала головой. — Ну хорошо, представьте себе, что вскрытия не будет. Что бы вы чувствовали тогда? В ваших мыслях всегда оставалось бы место постоянному подозрению, когда бы вы ни вспомнили о брате.

— Он был болен. Это все его болезнь. Если бы только он последовал моим советам! Мистер Аллейн, у меня есть друг, блистательный юный химик, восходящая звезда. Я посоветовалась с ним относительно болезни брата, и он благородно и щедро дал мне замечательное средство, «Фульвитавольтс», оно бы исцелило моего брата. Я просто у-мо-ля-ла Дерри принять лекарство. Оно бы исцелило его, я знаю это точно. Мой друг заверил меня в этом, а он-то знает! Он сказал… — Она внезапно осеклась и бросила на Аллейна странно испуганный взгляд. — Но мой брат всегда надо мной посмеивался, — быстро добавила она.

— И он отказался принимать этот «Фульвитавольтс»?

— Да… по крайней мере… да, отказался. Я оставила ему порошки, но он, конечно… он просто посмеялся. Моя невестка не очень… — Здесь Рут не могла найти слов. — Я уверена, что он их не принимал.

— Понимаю. Обычно люди очень консервативны там, где дело касается медицины.

— Да, правда ведь? — с готовностью согласилась Рут, снова замолчала и высморкалась.

— Отсутствие интереса к исследованиям в области химии, наверное, очень разочаровывает вашего молодого друга, — продолжал Аллейн. — Я знаю блестящего парня, ему всего двадцать пять, который… — Он остановился и наклонился к собеседнице. — Скажите, а не может быть, что мы с вами говорим об одном и том же человеке?

Рут просияла ему улыбкой сквозь слезы.

— Нет-нет, — заверила она его.

— Ну почему вы так уверены, мисс О'Каллаган? — весело спросил Аллейн. — Знаете, я очень верю в совпадения. Моего парня зовут Джеймс Грэхем.

— Нет-нет, — она снова странно помялась и в очередном припадке доверительности добавила: — Я говорю про Гарольда Сейджа. Может быть, вы и о нем слышали! Он становится очень даже знаменитым! Ему… ему почти тридцать.

— Имя кажется мне знакомым, — задумчиво соврал Аллейн.

Зазвонил телефон на столе.

— Извините меня, — сказал инспектор, снимая трубку. — Алло… Да-да, я у телефона. Да. Понятно. Большое спасибо. Я сейчас занят, но нельзя ли мне прийти и повидаться с вами завтра? Хорошо. — Он повесил трубку.

Рут встала.

— Я не должна занимать ваше время, мистер Аллейн. Только, прежде чем я уйду, пожалуйста, позвольте мне умолять вас не продолжать это ужасное расследование. У меня… у меня есть причина считать, что Дерри умер естественной смертью. Все это так ужасно! Если бы я могла убедить вас… — Она делала руками беспомощные и неуклюжие умоляющие жесты. — Скажите мне, что вы не станете копаться в этом! — упрашивала Рут.

— Мне чрезвычайно жаль, — ответил Аллейн официальным тоном, — но это невозможно. Только что состоялось вскрытие. Этот звонок как раз касался результатов.

Она стояла перед ним, разинув рот, а огромные руки судорожно сжимали сумочку.

— И что?.. Что они сказали?

— Ваш брат умер от передозировки опасного лекарственного средства, — сказал Аллейн.

Рут посмотрела на него в абсолютной панике, потом без единого слова повернулась и выскочила из комнаты.

Аллейн записал имя «Гарольд Сейдж» в крохотную записную книжку, которую всегда носил с собой. Потом перечитал написанное с видом полного недоверия, вздохнул, захлопнул книжку и отправился на поиски Фокса.

Глава 8

Гиосцин

Вторник, шестнадцатое. Вторая половина дня

На следующий день, через пять дней после кончины, Дерека О'Каллагана похоронили с большой помпой и церемониями. Аллейн был прав относительно похорон: никаких проявлений со стороны таинственных противников покойного министра внутренних дел не было, и длинная процессия без помех медленно протекла по Уайтхоллу. Тем временем предварительное расследование было возобновлено и закончено. Заслушав отчет патологоанатома и аналитика, присяжные вынесли приговор, обвиняющий в убийстве «неизвестное лицо или группу лиц». Аллейн поговорил в сторонке с патологоанатомом еще до начала слушания.

— Ну что ж, — сказал великий специалист. — Насчет гиосцина особых сомнений у меня нет. Обычная доза составляет от одной до двух сотых грана. Мои расчеты, основанные на следах гиосцина, найденных во внутренних органах, показывают, что он получил более четверти грана. Минимальная смертельная доза была бы куда меньше.

— Понятно, — медленно проговорил инспектор.

— А вы ожидали именно гиосцин, Аллейн?

— Он напрашивался сам собой. Ей-богу, я мечтал, чтобы вы его не нашли.

— Да… Неприятное дело.

— А в патентованные средства может входить гиосцин?

— Да, разумеется. А что, сэр Дерек принимал патентованные средства?

— Не знаю. Это возможно.

— Доза была бы слишком мала, чтобы повлиять на ситуацию.

— А если бы он выпил всю коробочку лекарств?

Патологоанатом пожал плечами.

— А стал бы он глотать всю коробочку?

Аллейн не ответил.

— Понятно, у вас что-то на уме, — сказал патологоанатом, который хорошо его знал.

— Сэр Джон Филлипс ввел ему гиосцин. Предположим, до этого О'Каллаган принял патентованное средство, содержащее этот препарат, — предположил Аллейн.

— Обычная инъекция, как я уже сказал, составляет примерно сотую грана. Количество гиосцина в патентованных лекарствах бывает намного меньше. И то и другое вместе, даже если бы покойный принял значительное количество этой патентованной отравы, вряд ли составило бы смертельную дозу. Разумеется, в том случае, если у О'Каллагана не было особой чувствительности к гиосцину, и, конечно, это никак не согласуется с тем количеством препарата, которое мы нашли в теле. Если хотите знать мое личное мнение, чего бы оно там ни стоило, я считаю, что его убили.

— Спасибо вам за все ваши хлопоты, — мрачно сказал Аллейн. — Я не стану ждать приговора: он и так ясен. Пусть Фокс украшает суд своим присутствием вместо меня. Еще один момент: вы смогли найти следы уколов?

— Да.

И сколько их было?

— Три.

— Три. Все сходится. Ч-черт!

— Это ни о чем не говорит, Аллейн. Укол мог быть сделан туда, где след не виден: в ухо, под волосы, даже точно в то самое место, куда был сделан один из трех известных нам уколов.

— Понятно. Ладно, я должен спешить раскрыть преступление…

— Дайте мне знать, если будет что-то, в чем я смогу вам помочь.

— Спасибо, обязательно. До свидания.

Аллейн вышел, потом что-то вспомнил, вернулся и просунул голову в дверь.

— Если я пошлю вам пару пилюль, вы можете их для меня вскрыть?

— Вы хотите сказать — подвергнуть анализу?

— Да, именно. До свидания.

Аллейн взял такси до лечебницы на Брук-стрит. Там у зловещей личности, облаченной в форменный мундир, он спросил, на месте ли сэр Джон Филлипс. Оказалось, сэр Джон еще не приехал. Когда его ожидают? Зловещая личность ответила, что «ей-богу, не знает».

— Найдите, пожалуйста, кого-нибудь, кто знает, — попросил Аллейн. — Когда сэр Джон освободится, передайте ему эту карточку.