Что будет, если я проснусь - Анна Монахова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Помню, – я подняла голову и посмотрела на маму. – Но при чём тут это?
– Вспомни, как ты шла по большому городу совсем одна, – улыбнулась мама, глядя мне в глаза. – Ты не боялась чужих людей, не думала, что можешь потеряться. Или что тебя кто-то обидит. Будь и сейчас такой же смелой. Понимаешь? Твоя дорога – она только твоя. Её никто не пройдёт, кроме тебя. Ты ведь не сможешь всю жизнь провести дома рядом со мной.
– Теоретически могу, – быстро ответила я.
– Это теоретически. А на самом деле тебе это быстро наскучит. Мы живём для того, чтобы идти вперёд. И понимать, для чего идём.
Мама подождала моего ответа. Но я промолчала.
Когда мама ушла из комнаты, я попыталась представить себе, как день за днём сижу в своей комнате. Как перестаю слышать голоса людей. Как за окном солнце и луна догоняют друг друга. Как я перестаю замечать, день сейчас или ночь и когда я в последний раз ела. Пустота начинает окружать, сжимать в кольцо.
Я вздрогнула, вскочила с дивана. Подошла к окну. И подумала, что ни один дом не вместит в себя весь мир. Дом – это место, куда спешишь, чтобы рассказать о том, что встретил по дороге.
И вот сейчас я стою у двери в школьный класс, и не могу решиться войти. Вместо этого я разглядываю закрытую дверь и думаю, что даже одинаковые на первый взгляд двери могут отличаться друг от друга. Так же и люди. И улыбка на их лице ещё не означает, что они искренне тебе рады.
Дверь в класс была обычной, белого цвета. Но мне казалось, что она сейчас откроется и захлопнется, как пасть. Открыть дверь и войти внутрь меня заставило только неминуемое опоздание. А опаздывать я ненавижу. Шагнуть-то я шагнула. А вот куда идти дальше – не знала. В классе стоял такой гвалт, все слонялись туда-сюда, а кто-то сидел и на парте, болтая ногами. Я снова встала как вкопанная. Будь проклята моя нерешительность!
– Блин, чо, у нас новенькая, что ли? – спросил кто-то из толпы.
Меня начали разглядывать, как манекен в магазине. Я почувствовала, как у меня загорелись уши, щёки. Ещё миг, и я сбегу отсюда. Но тут в класс вошла учительница Светлана Ивановна, и все сразу затихли, сев на свои места. Учительница показала мне свободное место. Я уселась за парту с огромным желанием залезть под неё целиком, но сдержалась.
Учительница объявила:
– Здравствуйте, ребята. С этого года вместе с вами будут учиться два новых ученика. Это Борис Мушинский.
Я даже не посмотрела в сторону Бориса. Нашла одну точку на классной доске и глядела прямо в неё. Может, так у меня получится успокоиться.
– А это Татьяна Лагутина.
Я быстро встала и чуть не опрокинула парту. Послышала пару смешков за спиной и совсем растерялась.
– Таня, ты можешь садиться, – сказала учительница.
Но в моей голове сейчас было столько информации, что я никак не могла заставить себя опуститься на место. Мне просто жизненно необходимо было хоть немного подвигаться, чтобы прийти в себя. И я, понимая, что делаю (опять!) что-то не так, начала ходить по проходу между партами. Я искала взглядом какой-нибудь знакомый предмет или лицо. Всё что угодно, чтобы осознать, что я в порядке. И не находила.
Светлана Ивановна внезапно взяла меня за руку и отвела на место. Обычно я не люблю, когда меня касается малознакомый человек. Но в этот момент я была благодарна учительнице. Этот простой жест успокоил меня. Буря внутри улеглась, я снова могла здраво мыслить. И внезапно осознала, что за партой я не одна. Рядом сидел какой-то парень. Но сейчас я могла концентрироваться только на чём-то одном. Я слушала учителя и старалась не думать о том, что чувствую на себе взгляд этого мальчика. Не люблю, когда меня разглядывают, как экспонат в музее. И что он уставился? Потому что я новенькая?
Кажется, что весь класс смотрит только на меня. Девчонки шушукаются, обсуждают что-то за моей спиной. Но я не слышу точно, о чём они говорят. Слышу только тихий шепот и хихиканье. Я помню, что в старой школе надо мной тоже иногда смеялись. Но это потому, что я часто не понимаю шуток. Вот такая проблема, которая обычно мне не мешает, пока я не начинаю общаться с другими людьми.
Урок шёл, все затихли, начали заниматься. Я тоже затихла внутри себя, попыталась привести в порядок свои мысли. Парень, что сидел рядом, не мешал мне. Казалось, его мысли витают далеко. Но я чувствовала, что иногда он обращает на меня внимание. Я не понимаю, что со мной, но и мне иногда очень хочется посмотреть на него. Но как это сделать, не привлекая внимания?
Я пыталась слушать голос учительницы, записывать домашнее задание, всё что угодно, лишь бы не чувствовать рядом его присутствие, не слышать его дыхание. Не ощущать случайное прикосновение его колена к моей ноге.
Я была рада, когда прозвенел звонок на перемену. Выбежала в школьный коридор. Я ходила из одного конца коридора в другой, не обращая внимания на удивлённые взгляды или смешки моих одноклассников. Ходьба – это всё же лучше, чем истерика. Вокруг бродили и бегали целые толпы народа.
Иногда, когда я в толпе, мне хочется, чтобы все люди замерли. От них постоянно исходит какая-нибудь информация, и это очень мешает сосредоточиться. В такой момент я искренне жалею, что людей нельзя выключить, как компьютер. Или отложить в сторону, как книгу, чтобы успеть переварить информацию, или не потерять контроль над тем, что мне важно.
Конечно, я понимаю, что совсем без людей мир не был бы таким, к какому я привыкла. Я рада, что у меня есть семья и знакомые. Иногда они слишком много разговаривают. Неважно, со мной или с кем-то ещё. И это порой доводит меня до белого каления. Когда какая-нибудь из знакомых девчонок много болтает, я прошу её помолчать. И чаще всего мои друзья догадываются о моих проблемах и ждут. Те, кто хорошо знают меня,
