Собрание сочинений. Т. 4. Дерзание.Роман. Чистые реки. Очерки - Антонина Коптяева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда в апреле к Оренбургу придвинулся с северо-востока четвертый армейский корпус колчаковского генерала Бакича, а с юга подошли первый и второй казачьи корпуса, то положение фронта обороны многим показалось безнадежным. Но над Оренбуржьем уже сияла весна. Шумел на реках стремительный ледоход. И на весь мир прогремели в эти весенние дни знаменитые бои на реке Салмыш и под хутором Беловом на берегах Сакмары. Не прекращались бои и на Меновом дворе, и в других пригородах Оренбурга. Рабочие полки первыми нанесли сокрушительный удар колчаковцам, разгромив на переправе через полноводный в разливе Салмыш прекрасно вооруженные, свежие силы генерала Бакича.
С большими потерями и с необыкновенным упорством дрались они за хутор Белов, где каждая пядь земли по нескольку раз переходила из рук в руки. Не давая бойцам зря тратить патроны, командиры подпускали врага почти вплотную.
Двести семьдесят седьмой Орский стрелковый полк с командиром Юлиным и комиссаром Михаилом Тереховым был особо отмечен в рапорте Фрунзе Ленину и награжден почетным революционным Красным знаменем за инициативу, принесшую нам 26 апреля 1919 года победу на Салмыше (войска Фрунзе перешли к решительному наступлению по всему фронту 28 апреля). Надо сказать, что почти половина бойцов Орского рабочего полка была в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет.
Однако положение оренбургской рабочей обороны — в связи с провалом широкого наступления по приказу Гая, особенно неудачно проведенного в южных пригородах из-за недостатка воинских сил, — стало опять тяжелым и еще осложнилось после восстания в районе Илецкого городка и захвата его белоказаками.
Двенадцатого мая 1919 года Ленин телеграфировал М. В. Фрунзе:
«Знаете ли Вы о тяжелом положении Оренбурга? Сегодня мне передали от говоривших по прямому проводу железнодорожников отчаянную просьбу оренбуржцев прислать 2 полка пехоты и 2 кавалерии или хотя бы на первое время 1000 пехоты и несколько эскадронов. Сообщите немедленно, что предприняли и каковы Ваши планы…»
22 мая Ленин снова напомнил Фрунзе:
«На мою телеграмму от 12 мая об Оренбурге до сих пор от Вас ответа нет. Что значит Ваше молчание? Между тем из Оренбурга по-прежнему идут жалобы и просьбы о помощи. Прошу впредь более аккуратно отвечать на мои телеграммы. Жду ответа.
Ленин».Фрунзе ответил Ленину:
«На Вашу телеграмму от 22 мая сообщаю следующее: по существу Вашего требования в отношении Оренбурга все, что только позволяли сделать средства, находившиеся в моем распоряжении, сделано. Должен доложить, что этих средств для исчерпывающей помощи Оренбургу и одновременно с этим разрешения задач на основном, Уфимском направлении совершенно недостаточно…»
А между тем правительства США, Англии, Франции, Японии и Италии, получившие около двухсот миллионов из золотого запаса России, переданного самарской учредилкой и уфимским правительством Колчаку, дважды заявили, в мае и июне 1919 года, о своем признании власти Колчака в России и готовности помочь ему. С их помощью армия Колчака была доведена до трехсот тысяч штыков.
И 29 мая Ленин снова телеграфировал Реввоенсовету Восточного фронта: «Если мы до зимы не завоюем Урала, то я считаю гибель революции неизбежной…»
Лишь к середине мая белоказаки, не сумев добиться в тяжелых боях решительного успеха и только придвинувшись к Оренбургу, утратили боевой пыл: действия их стали несогласованными и вялыми. Зато начало разгораться контрреволюционное восстание казачества в районе Илека. Колчак ждал и требовал от своего верного сторонника Дутова соединения оренбургских казаков с уральскими, чтобы ударить по правому берегу Урала в тыл Красной Армии. Для этого надо было обязательно уничтожить оборонную группу в Оренбурге. Однако уничтожить ее никому не удалось: героический рабочий класс, воодушевленный поддержкой Ленина, оказался непобедимым.
Военные историки пишут, что тогда в штабе белой армии возникли разногласия между генералом Багиным и его командующими первым и вторым казачьими корпусами. Много говорят об упадочном настроении казачества, его стремлении к нейтралитету на своих исконных землях и даже чуть ли не о революционности большинства казаков. Говорят и спорят… Конечно, многие казаки перешли на сторону советской власти. Мы знаем целые кавалерийские полки, сражавшиеся под красным знаменем, и никогда не забудем таких казачьих командиров-большевиков, как Николай Дмитриевич Каширин. Но удар белоказаков по Оренбургу весной 1919 года был чрезвычайно сильным, и, если бы не героизм рабочих и не прямое вмешательство Ленина, город был бы сдан. Хлынувшие в него полчища колчаковцев и объединенного казачества очень осложнили бы положение армии Фрунзе, наступавшего на Урал с такими орлами, как Чапаев, и создали бы угрозу волжским городам, куда с юга рвался Деникин.
В августе 1919 года бойцы Туркестанского фронта вместе с гарнизоном Оренбурга окончательно разгромили армию атамана казачьих войск генерала Дутова.
Кумир буржуазии Дутов бежал в Семиречье, а оттуда — в Китай, где начал собирать войско для нового похода в Оренбуржье, но вскоре был убит в пограничном городе Суйдуне.
* * *Сейчас Оренбург, раскинувшийся в привольных степях на берегу Урала, стал областным центром. Пышно разрослась Зауральная роща, где пролито столько крови, где белоказаки расстреливали лучших защитников советской власти.
Достоин стать героем поэмы Бахтигорай Шафеев, в двадцать лет бывший членом Оренбургского ревкома и председателем временного Реввоенсовета Башкиростана. Он был замучен и расстрелян дутовцами, а сейчас на месте его гибели в Зауральной роще шумит гуляниями городской парк культуры и отдыха. От бывшего юнкерского училища, от набережной, где стоит монументальный памятник Чкалову, идут вниз с крутого берега Урала каменные лестницы. Вечерами здесь, через пешеходный мост, валом валит к парку молодежь. Веселые отражения мирных огней играют на поверхности реки. Ветер уносит в степи звуки музыки и приносит из степей в город теплое дыхание спеющих хлебов.
Оренбуржье — край хлебный. Оренбуржье — край знатных животноводов. Оренбуржье — богатейшая геологическая кладовая страны, где пущены в ход гиганты цветной металлургии.
Бывшие славные железнодорожные мастерские ныне превращены в завод. На этом заводе идет большая реконструкция, и он становится крупнейшим предприятием страны по ремонту тепловозов и выпуска запасных частей для электрифицированных железных дорог. Возле него возник целый город многоэтажных домов, где живут и рабочие-пенсионеры — участники обороны Оренбурга. Богатая революционными традициями Нахаловка называется теперь «Красный городок», и вместо землянок отстроили себе железнодорожники веселые дачки.
Мы сидим опять на скамейке у нового каменного домика Ивана Клементьевича Башкатова, бойца подпольной Красной гвардии. Иван Клементьевич рассказывает снова о героическом прошлом, и лицо его молодеет. Я узнаю, что вон там, на той стороне улицы, была полуземлянка Константина Котова, помощника командира Андриана Левашова. А там, во дворе, находилась в яме подпольная типография… Рядом сидит дружок и товарищ Башкатова по оружию — Иван Федорович Балахонов. Немножко сутулится он, но все еще бодр и быстр в движениях.
— Много нас, красногвардейцев, наберется здесь, — задумчиво говорит Башкатов. — Только успевай записывать: слесарь Бочаров Семен, токарь Василий Пустотин, Власов Константин, Силантьев Григорий, кузнец Иван Горбунов, маляр Григорий Богусонов. Все с первых дней подполья винтовки прятали дома. А ведь за винтовку-то сразу бы голову долой. Казачки это умели! Но не убоялись рабочие и дела Ленина не уронили, не выдали. Теперь мы уже на пенсии. Живы традиции рабочего класса. Живем и мы.
Да, живы здесь благородные традиции рабочего класса. И зорко смотрит со своего пьедестала на отвоеванный в боях город «действительный почетный красноармеец 3-го Крепостного, бывшего 438-го рабочего Оренбургского полка Владимир Ильич Ульянов (Ленин)». Удостоверение его с приложением печати и подписями политначальника и командира полка имеет дату — 29 марта 1920 года. Местом выдачи удостоверения обозначен город Оренбург.
Среди священных реликвий в местном музее хранится знамя ВЦИК, выданное городу-герою Оренбургу за победу в гражданской войне. И еще хранится письмо, которое писали Ленину красногвардейцы и командиры его полка: «…Не одну темную ночь пришлось пережить пролетариям, входившим в 438-й полк, — и в эти, казалось, беспросветные ночи ярким лучом, путеводной звездой светило нам Ваше имя. Оно воодушевляло нас на нечеловеческую борьбу, оно вело нас по тернистому пути к прекрасному будущему».
