Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни - Джим Батчер

или жезла, у меня попросту не было. Все, что я сейчас имел, – только амулет. Однако очевидный плюс такого положения заключался в том, что Мэб вынудила меня как следует «накачать мускулы», устроив мне серьезную тренировку, выражаясь магическим языком. Мне оставалось или применять свои способности без каких-либо орудий и подспорий, или погибнуть. Так что сейчас я владел чистой магической энергией лучше, чем когда-либо в жизни.

Просто в данную минуту всего этого было недостаточно, чтобы уцелеть перед угрозой, накатывавшей на меня.

Я двигался не раздумывая, встав между Сариссой и стеной отвратительных физиономий и собрав всю свою волю в правой руке. Бледный сине-белый свет внезапно охватил мои пальцы, как только я выпустил из них пятиконечную звезду и поднял руку – не было времени раздумывать, целиться или планировать, – решив забрать с собой хотя бы нескольких тварей.

Рука Сариссы метнулась и стиснула мое запястье, дернув его вниз прежде, чем я выстрелил заклинанием, и я разобрал лишь две фразы из всеобщего ора.

Первой был крик Сариссы:

– Без кровопролития!

Вторую проорали все, кто находился в пещере:

– СЮРПРИЗ!

Орда всех темных и страшных существ замерла футов за двадцать от меня и Сариссы, а стены, пол и потолок начали светиться. Где-то с другой стороны гигантской копии моего старого, подержанного дивана заиграла музыка – целый, охренеть, симфонический оркестр вживую. Под самым сводом пещеры тысячи сгустков сверхъестественного света, роившихся в толще льда, стали быстро выстраиваться, словно флотилия синхронных пловцов, пока не образовали слова: «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ДРЕЗДЕН!»

В течение нескольких секунд я стоял с бешено колотящимся сердцем, бестолково озираясь вокруг:

– Ого. Угу.

Сарисса некоторое время изучала потолок, потом посмотрела на меня:

– Я не знала.

– Как и я, собственно, – сказал я. – Неужели уже наступил Хеллоуин?

– Похоже на то, – откликнулась Сарисса.

Дальше все вообще съехало с катушек.

Они запели.

И пели они «С днем рождения».

Помните, я говорил, что от голоса малка у меня мурашки побежали по коже? Это ничто по сравнению с надрывными кудахчущими воплями болотной кикиморы или жутковато-странным свистящим голосом мантикоры. Гоблины не смогли бы поймать тональность, даже будь у нее ручки, а огромные, похожие на летучих мышей твари, воздушные войска Мэб, визжали почти на ультразвуке. Тролли, отвратительные гигантские головорезы ростом за десять футов, ревели, как сирена маяка, страдающая ларингитом.

Но сквозь всю эту какофонию прорезались голоса, впадавшие в другую крайность, голоса, выводящие мелодию с таким совершенством, с такой бритвенной точностью и ясностью, что хотелось вскрыть об нее вены. Люди всегда отождествляют красоту с добром, но это неверно. Среди подданных Зимнего двора были существа завораживающей красоты, гипнотизирующе прекрасные, обезоруживающе великолепные, безумно восхитительные, кровожадно притягательные. Даже в мире смертных многие хищники прекрасны, и, если у вас достанет скорости и мотивации, вы успеете насладиться этой красотой, пока они убивают и пожирают вас. Как и все существа вокруг, сидхе пели сейчас для меня, и я физически ощущал их давящее внимание, как жертва чувствует волну, порожденную движениями несущейся к ней акулы.

Такую музыку не слушают ради удовольствия. Когда она звучит, остаться в живых – уже везение.

Все голоса внезапно смолкли, и лишь кристальной чистоты альт выводил: «И еще, и еще, и еще многая, многая лета».

Толпа тварей внезапно раздалась, и из нее вышла девушка. Она остановилась на мгновение – для вящего драматического эффекта, дабы позволить всем полюбоваться собою.

Она снова изменила прическу. Теперь это был широченный ирокез, удлиненный, кроме боковых участков головы, начисто выбритых, что позволяло видеть кончики ее слегка заостренных ушей. Волосы по-прежнему были окрашены в ледяные оттенки синего, зеленого и темно-фиолетового и зачесаны на одну сторону, делая ее похожей на кинозвезду времен Второй мировой войны Веронику Лейк и придавая широко раскрытым глазам еще больше лукавой таинственной безнравственности. Для девушки она была довольно высока, около пяти футов и десяти дюймов; фигура ее являла собой совершенный баланс стройности и пышности – пропорции, которые редким счастливицам удается сохранить хотя бы год; именно та внешность, что притягивает к таким юным девицам мужчин в летах – мужчин, возраст которых требовал мудрости и осмотрительности.

И она была обнажена. Восхитительно, смущающе обнажена – и выглядела столь же свежей, энергичной и невинной, как во время первого нашего знакомства, более десяти лет назад.

Правда, тогда она была чуточку менее обнаженной.

О, я всегда замечаю подобные перемены.

– А вот и наш именинник! – произнесла Мэйв певучим голосом, взметнув обе руки вверх.

Она двинулась ко мне медленной игривой походкой. С формальной точки зрения она была не совсем голой. Серебряный пирсинг в сосках, под нижней губой, в пупке и, думаю, кое-где еще. Я не позволил себе всматриваться. Ее безупречная бледная кожа тоже была украшена драгоценными камнями. Не знаю, чем они были прикреплены, но каким-то немыслимым образом держались на ней, и, когда она двигалась, камни отбрасывали разноцветные блики на стены пещеры. Наиболее густо самоцветы располагались вокруг ее… ну… В общем, это самое сияло ослепительно.

В наступившей тишине она крадущимся шагом подошла ко мне – зеленые глаза обрамляла нанесенная на лицо маска из драгоценных камней и хны; секс буквально исходил от нее волнами. Она и раньше казалась на редкость соблазнительной, но сейчас это был совершенно новый – запредельный – уровень.

– Ну-ка посмотрим, – сказала она, обходя меня кругом и разглядывая тщательно и неторопливо. – Похоже, слухи о твоей смерти оказались сильно преувеличенными.

– Привет, Мэйв, – сказал я. – Знаешь, я чуть было не пришел в таком же наряде.

– Оконфузились бы мы с тобой.

Зимняя Леди, преемница и заместительница Мэб, завершила круг и остановилась прямо передо мной, источая чисто животное влечение.

– Это день рождения. Я надела костюм, в котором родилась. – Она сделала глубокий вдох для вящего эффекта. – Надеюсь, тебе понравилось.

Да, черт возьми, мне понравилось! Или, по крайней мере, понравилось всему, что располагается ниже моей верхней губы, причем понравилось намного больше, чем следовало бы. Она не наводила на меня никакой магии; едва увидев ее, я уже был начеку в ожидании подвоха. Должно быть, сыграли свою роль отдых, физические упражнения и хорошее питание – все то, чего в реальном мире я, как правило, благополучно избегал. В результате у меня восстановилось сильное, здоровое и совершенно нормальное либидо. Совершенно нормальное.

И дело не в том, что я изменился. То, что сделала со мной Мэб, исцелило мой сломанный позвоночник, позволило мне двигаться со скоростью вампира и наделило такими рефлексами, с которыми я мог уклониться от атаки разъяренного малка, –