Fifty And One Step Bac - Lina Mur

обходит меня, идя к двери.

— Твои слова были ложью? — я чувствую, как мои

глаза обжигают слезы обиды, но сглатываю ком его

отчуждения.

Он останавливается, и его крепкие плечи под

футболкой напрягаются.

— Нет. Я никогда не лгал тебе и не собираюсь.

— Тогда не поступай...не закрывайся от меня, Ник. Я

ведь рядом, я тут с тобой. И я сама хочу этого, только

не отталкивай, как сейчас, — говорю я, делая шаги к

нему.

— Ты глупая, — иронически произносит он, а я

задерживаю дыхание на этих словах и внезапно

останавливаюсь в шаге от него.

Что?

— Ты ещё маленькая, чтобы понимать, какие

последствия могли бы быть, если бы я хоть немного

больше применил силы. Ты могла бы остаться

калекой, или же овощем. Первый раз в жизни я

чувствую себя полным уродом за то, что заставил тебя

прийти ко мне. За то, что впустил тебя в свой мир и

сейчас...когда первый шок прошёл, я очнулся и понял

— я не хочу быть тем, кто я есть. Только вот ничего

уже не изменить, — он оборачивается ко мне, а в моей

груди сердце бьётся настолько сильно и громко, что

оглушает меня от страха продолжения его слов.

— Нет, не смотри так на меня, крошка. Не смотри

своими чертовыми доверчивыми глазами, которые

снятся мне. Что ты сделала со мной, Мишель? Кто ты?

Почему именно ты? Ведь я рассчитывал совершенно

на иное, но...— он замолкает, а из моих глаз

выкатывается слеза. Ничего не могу с собой поделать

и без остатка отдалась истинным эмоциям.

Я не понимаю его, ничего не понимаю. Эти

качели...этот эмоциональный дисбаланс внутри него

постепенно передаётся мне, что я едва могу стоять на

ногах.

— Ты со мной и это наилучшее, что случилось со мной

за всю мою жизнь. Я знаю, что тебе сложно принять

меня, а мне принять то, что у меня есть человек, засевший не только в голове. И я теряюсь, снова

первый раз для меня не иметь понятия, как вести себя

дальше после всего, что произошло. Подскажи мне, Мишель, подскажи, потому что в этом деле я новичок и

сейчас настолько зол на себя, что мне необходимо

было подумать и решить, как мне действовать дальше.

Но ничего...я ничего не придумал, кроме того, что

видел перед глазами твоё бледное лицо и огромные

глаза, полные печали. Сейчас я хочу тебя обнять, только вот эта ванильность меня раздражает.

Внутри меня проносится сильный ураган из

многообразных чувств, и вырывается из груди громким

надрывным вздохом.

— Я могу обнять тебя, Ник, меня ванильность не

раздражает. А ты сделаешь вид, что ты терпишь это

ради меня, — я мягко улыбаюсь и делаю шаг к нему.

Мои руки обвиваются вокруг его талии, и я кладу

голову на его грудь. Он даже не шевелится, но мне

хватает быстро бьющегося бойкого сердца в нём.

Теперь оно живое.

— Ты моя крошка, прости меня, что я такой, — шепчет

он и зарывается одной рукой в мои волосы.

— Оставайся таким, потому что с другим мне будет

скучно, — улыбаюсь я, а моё глубокое дыхание

выровняется. Душевное равновесие внутри и новый

шаг друг к другу.

— Там врач ждёт тебя, — вспоминаю я и поднимаю на

него голову. — Он твой друг?

— Он...нет. Он работает на меня, хм...всегда

присутствует во время сессией, в случае чего, — медленно объясняет он.

— Понятно, — бормочу я.

— Встретимся в гостиной, — он убирает руку из моих

волос, и я киваю, отступая от него на шаг.

Его глубокий взгляд скользит по моему лицу и плавно

опускается к груди, скрытой одним бельём. Моё тело и

женское начало моментально просыпаются, заставляя

снова сбить ритм дыхания и усилить движение груди.

Ник приподнимает уголок губ в улыбке, понимая, что

со мной происходит. Я тонко чувствую, как мои мышцы

внутри сжимаются и прикусываю губу, чтобы не

выдать себя. Он приоткрывает рот, чтобы что-то

сказать, но затем тут же его закрывает, мотая головой, и вылетает из гардеробной.

Я удивлённо моргаю на такую реакцию, а затем

начинаю хмуриться. Неужели он теперь будет бояться

дотронуться до меня?

Теперь я знаю точно, что Ник чувствует ко мне нечто

большее, чем обычное сексуальное влечение. И снова

мне становится настолько хорошо, что я обессиленно

опускаюсь на диванчик и прикрываю глаза.

Я люблю его. Только вот я не знаю, что такое любовь?

И любовь ли это? Ведь, как и раньше, я верю в то, что

любовь — химия между мужчиной и женщиной. Но

тогда как объяснить, что моё сердце замирает при

виде его, а все его чувства и переживания я ощущаю, как отражение на себе? Как назвать невообразимое

желание спрятать его за собой и никогда не выпускать

из рук? Как описать словами то, что происходит

внутри? Оказывается, это не просто химия. Это

любовь, которую я опасаюсь.

А что будет со мной, когда я ему надоем? Когда он

поймёт, что я всего лишь эпизод в его жизни и не

более? Ведь он полноценен, а я нуждаюсь в нём.

Приняв душ и покривившись на пощипывание кожи на

спине, я обнаружила пару царапин на ней и удивилась, что мне удалось это сделать даже через одежду.

Синяки на локте, как я и предполагала, появились

ожидаемо, и я только вздохнула, надев футболку и

джинсы.

Выйдя из ванной, я направила в гостиную и поняла, что мне чего-то не хватает тут. Чего-то...кого-то.

Шторм!

— А где Шторм? — спрашиваю я, едва успев войти в

гостиную, и Ник моргает на моё внезапное появление, сидя на диване с ноутбуком.

— Он...на выставке. Каждые март и сентябрь он ездит

в Монреаль за призами, — непонимающе отвечает

Ник.

— Понятно, мне он нравится. Никогда бы не подумала, что собаки такие клевые. Папа мне запрещал, как и

мама, да и, вообще, мне все запрещали. А ещё

татуировки...у тебя тоже есть, и я хочу, а...

— Мишель, остановись! — повышает голос Ник, а я

глупо моргаю, сама не ожидая от себя такого

словесного водопада.

Куда меня понесло? Боже, какая я идиотка. Не желая, чтобы он понял, как я к нему отношусь, моё

подсознание решило, что пора становиться полной

дурой.

— Грегори тебе что-то дал принять? Или же это у тебя

нервы? — он едва не смеётся надо мной, а я цокаю.

— Второе, наверное. Но все же, а больно их делать?

— спрашиваю я, садясь рядом с ним.