Fifty And One Step Bac - Lina Mur

сегодня. На каждое чудовище есть своё противоядие.

Для меня это стоп-слово. Я не услышу ни твои

мольбы, ни твои слезы, ничего. Только его. Я привык к

этому. Пожалуйста, Мишель, крошка...я не хочу

больше раскаиваться в том, что сделал. Я не хочу

видеть тебя такую, как сегодня. Я боюсь этого. Я

боюсь за тебя, и это сильно бьёт по мне. Я...мне

кажется, я чувствую тебя. Твои слезы...твои

глаза...моё. Это словно все моё. Ты моя. Помоги мне, Мишель. Помоги мне остаться с тобой, не ходить туда.

Сейчас меня трясёт от желания причинить боль, так

скажи стоп-слово. Забери меня, я так устал.

Я неоднократно пытаюсь вздохнуть, но грудь полна

различными эмоциями и буйными чувствами к нему.

Мои глаза бегают по его лицу искажённому

безмолвной болью и в то же время взволнованному

ожиданием взгляду.

Боже, способна ли я на что-то невообразимо сильное

внутри, чтобы до конца...до окончательной победы

быть с ним и не сдаться? Ради него. Ради себя. И ведь

у Грея все получилось. А Ник...он другой, он ведь

совершенно другой. Я не знаю, что мне преподнесёт

судьба через пять минут в его компании. Что он снова

решит или же поменяет мнение!

— Мишель, — шепчет он, закрывая глаза, в которых я

успела прочитать острое разочарование.

— Теренс, — выпаливаю я, а он распахивает глаза.

– Моё стоп-слово — Теренс, — уверенней говорю я, а

Ник отворачивается от меня, смотря в тёмный экран

телевизора, а затем вскакивает с дивана.

Вот говорила же, и пяти минут не прошло, как он

завёлся.

— То есть, ты хочешь в постели называть имя парня, в

которого была влюблена и который погиб? Ты

откровенно издеваешься сейчас, Мишель? Потому что

если это шутка, то у тебя отвратительное чувство

юмора, — сердито цедит он.

— А ты мне уже собрался делать больно в постели? И

нет, я не издеваюсь.

— Это к слову пришлось. Тогда внятно объясни мне

этот выбор. Ты до сих пор его любишь? — он садится

обратно и опирается локтями о колени. Я только

сейчас подмечаю, что рука у него забинтована. Надо

же, я была так поглощена собственными эмоциями, что даже не спросила его об этом.

— Я любила его как брата, но не как мужчину, Ник.

Насколько я знаю, стоп-слово это апогей твоей

выдержки и порога боли. Так вот, для меня Теренс

стал моим...мне было непередаваемо больно в ту

ночь, и пережитый последующий ужас я никогда не

забуду. Поэтому, если я произнесу это ключевое

слово, значит это мой максимум.

Он тяжело вздыхает и снова хмурится, что-то

тщательно обдумывая. Но я ничего не успела

придумать кроме имени парня. И сейчас я чётко

понимаю, что это действительно моё стоп-слово.

— Теренс, — произносит он, а я жду вердикта.

— Хорошо, пусть будет это, — я облегчённо вздыхаю

и откидываюсь на диван.

Мы молчим, Ник продолжает пристально смотреть

впереди себя, а я усмирять учащённое дыхание. Боже, у меня больше нет сил. Почему в жизни все до такой

степени сложно? Почему так нелегко приходить к

разумному компромиссу?

— Ты слышала, да? — внезапно спрашивает он, даже

не поворачиваясь ко мне.

— Что слышала?

— Мой прямой разговор с Люси, — уточняет он.

— Эм...да, я не подслушивала. Ладно, подслушивала, но я правда направлялась в ванную, а дверь была

приоткрыта, я расслышала своё имя, и мне стало

любопытно. Только, пожалуйста, не злись, — тихо

признаюсь я.

— Она знает обо мне все, кроме пароля от этой моей

квартиры. Она успокаивала маму, когда я

отсутствовал и врал им. Она просто хотела уберечь

меня, а не обидеть тебя, все ещё не понимая, что я

старше, — он внезапно замолкает, а потом

стремительно набирает побольше воздуха и

продолжает: — Я долго мучился кошмарами...очень

долго, и Зарина услышала в одну из ночей, когда

осталась у меня, перед тем, как я ей предложил

контракт. Она слышала, как я мучительно переживал

своё детство во сне, хотела поговорить со мной об

этом на следующий день. Но я не желал. Никого не

впускал в свой мир, ни с кем не встречался, не водил

на свидания, не ухаживал, не дарил цветы. Они жили

по моим правилам — сессия и секс, а я за это плачу.

Даже в то время, я уже разграничивал их, хотя открыто

делился своими достижениями с девушками, хвалился

ими. Я не занимаюсь сексом с нижними, у меня две

женщины. Одна только для секса, другая только для

моего мира. Хотя и в постели я предпочитаю

использовать девайсы. Зарина любила боль, и я ей

предложил контракт именно для нижней. Но она

начала кричать, открыто признаваясь в любви и прося

большего, и я выставил её, сказав, что меня это

абсолютно не интересует. Она обещала подумать, взяла с собой контракт и пропала. Я спокойно уехал, и

вот, что получилось. Она отомстила мне таким

способом, желая иметь меня в парнях. Люси

переживает, что снова это повторится. Мама знает об

экранизации, о книге, и иногда посматривает на меня, наверное, неоднократно сравнивая. Только вот я живу

отдельно от мира, спокойно наслаждаясь другим, который сотворил только для себя. И мне было

комфортно, пока не появилась ты.

От неожиданности и откровения его слов я даже не

дышу, и, как только он умолкает, заставляю себя

возобновить жизненные процессы.

— И ты не хочешь, чтобы она знала о твоём

материальном состоянии лишь потому, что...

— Потому что тогда она все легко поймет. Она узнает, что я ничего не забыл, что я мучился все эти годы, и

её просто убьёт то, кем я стал. Она открыто осуждает

людей, причиняющих боль, как ты. Наверное, поэтому

ты ей так понравилась. У неё слабое сердце, нарушена психика, но пока Арнольд рядом, все

хорошо. Я не открываю своей прямой причастности к

корпорации частично из-за неё, отчасти из-за страха, что меня публично осудят. Я уверен, что мои

знакомые, старые приятели, которые знали меня в

двадцать, тут же появятся. И вся грязь ляжет на тебя, как и на мою семью. Я не могу этого допустить.

Ник оборачивается ко мне, и я вижу все внутренние

переживания на его лице, его наибольшие опасения и

главное желание не навредить своим родным.

— Но ведь Грей держал все в тайне, никто не знал, — невольно напоминаю я.