Красное на красном - Вера Викторовна Камша

убой. Луллак это понимает, и ему это не нравится, но он молчит. Любопытно, если б Рокэ не взял Барсовы Врата, что бы Адгемар сделал с ополчением? Отравил, перерезал, отпустил по домам? Или устроил бы резню, переодев бириссцев в черно-белое, и бросился к гайифскому императору и Эсперадору с жалобой на нарушителей Золотого Договора?

– Мои!

Рука Луллака указала на всадников левого крыла, бывших всего в нескольких десятках шагов от талигойцев, и тут произошло непредвиденное. Пехотинцы стремительно и четко перестроились, пропуская кагетов. Те, то ли не в силах сдержать взятый разгон, то ли опасаясь, что их собьют те, кто скачет следом, пронеслись живым коридором и влетели во всадников правого крыла, усугубив всеобщее столпотворение и не сразу поняв, в чем дело. Пехота за спинами конников Луллака немедленно сомкнула ряды, отрезая дорогу назад.

Алва действовал наверняка – по обе стороны от каре тянулись полосы перекопанной земли и груды вянущих веток, вне всякого сомнения, прикрывавших волчьи ямы. На то, что обходной путь заказан, соображения командовавшего атакой казарона хватило. Он лихорадочно пытался перестроиться, но ему мешали свои же. Тем не менее люди Луллака кое-как развернулись, и тут им в бок врезалась очередная очумелая толпа – те, кто четвертью часа ранее бросился грабить обоз.

Судя по всему, незадачливые мародеры нарвались на теплую встречу. Болваны стегали коней так, словно за ними гнались закатные твари. Вперед они не смотрели и, разумеется, напрочь смешали с таким трудом восстановленный порядок.

То, что осталось от многотысячной кавалерии, бестолково топталось под талигойскими пулями, и в этот миг из рощи тремя потоками хлынула черно-белая конница.

Эпинэ не поверил своим глазам. Талигойцы гнали своих полуморисков прямо на ловушки – и… ничего не произошло. Мин и волчьих ям не было и в помине, Алва в очередной раз всех обманул! Свежие тысячи обрушились на ошалевших кагетов, те шарахнулись на талигойские пики, отлетели от нерушимого пехотного строя и в очередной раз навалились на своих.

Луллак громко выругался. Адгемар повернулся к племяннику и холодно заметил:

– Сын сестры, надеюсь, ты понял, где истинное место полководца?

Принц что-то выкрикнул – этих слов Эпинэ не знал, но на лице Лиса не дрогнул ни единый мускул. Следующие слова казара расслышали только Луллак и стоящий поблизости Робер. Адгемар выразился кратко и точно, именно так говорили владыки древности, о которых талдычили менторы Лаик.

– Сегодня сын моей сестры видит не конец кагетской кавалерии, а… – голос Адгемара налился торжественностью, – начало кагетской государственности. Следует не рыдать, но радоваться.

4

Ричард опомнился, когда кто-то из адуанов схватил Сону под уздцы. Остатки кагетской кавалерии уже третий раз улепетывали по своим же следам. Эмиль Савиньяк зло засмеялся и стряхнул с клинка кровь.

– Жизнь прекрасна, Дикон! – Генерал убрал шпагу в ножны. – Но мы несколько увлеклись. Надо найти Алву.

Это оказалось нетрудным – Ворон осчастливил своим присутствием мушкетеров. Лицо Проэмперадора покрывала гарь, но он был жив и здоров, как и Бонифаций с Шеманталем. Савиньяк спешился, бросив поводья какому-то солдату, Дикон последовал примеру генерала, всерьез опасаясь выволочки за непослушание, но на оруженосца никто не обратил внимания. Алва задумчиво разглядывал в зрительную трубу кагетский лагерь, Шеманталь с обожанием смотрел на Проэмперадора и поигрывал золотым кагетским амулетом, епископ сиял как новенькая монетка и расписывал, как сребролюбцы набросились на «беззащитный» обоз, где их ждали волчьи ямы, мины, укрывшиеся в возах мушкетеры и прочие сюрпризы.

– Мысль начинить пустые бочки серой, мелким щебнем, козьим салом и порохом была воистину богоугодной! – вещал Бонифаций. – Сердце мое радовалось, когда возгорались они и катились под ноги нечестивым. Видел я глупцов и еретиков, воткнувших в землю копья, дабы сдержать бег огненной бочки. Взлетели они на воздух, а с ними еще два десятка нечестивцев за грехи свои были ввергнуты из огня земного в пламя закатное.

– Воистину! – Алва опустил трубу и повернулся к Савиньяку: – Рад тебя видеть.

– Господин Первый, чтоб тебя, маршал… – проникновенно произнес кавалерист, отдавая честь. – Приказ выполнен. Не прошло и часа, как вся толпа удалилась с поля боя, теряя что можно и что нельзя.

– Не обольщайся. – Ворон вытащил какую-то тряпку и принялся вытирать лицо. – Мы разогнали тушканов, это верно, но я почти уверен, что Адгемар того и хотел.

– Хотел?! – Савиньяк явно ничего не понимал.

– Если не хотел, значит, он полный профан в военном деле, а это неправда. Лис очень прилично воевал и с Холтой, и с собственными мятежниками, он разбирается и в тактике, и в стратегии. Так ошибиться его величество просто не мог.

Два генерала и епископ смотрели на маршала, ничего не понимая, и Алва соблаговолил пояснить:

– Почему казар не попытался остановить давку и не удержал на цепи хотя бы резервы? Почему не бросил их в бой в нужный момент? Почему не ударил по нашей пехоте из лагеря, ведь возможность была сказочная? Почему так распределил силы? И последнее почему. Почему он вообще собрал подобную ораву?

– После Барсовых Врат… – начал Бонифаций.

– Барсовы Врата ни при чем, – отрезал Рокэ. – Собирать ополчение Адгемар начал, когда получил ультиматум, а перевал мы взяли неделю назад. За это время разве что гонцов разошлешь.

– Когда ты так говоришь, это и впрямь кажется странным.

– Ты, Эмиль, отменный генерал, но интриган, извини, никакой.

– Как и ты. – Савиньяк казался немного обиженным.

– Не скажи. Мы с твоим братцем не терпим политику, но мы в ней разбираемся. Адгемар – Лис, он не может не попытаться утащить сразу и утку, и курицу. Уверяю вас, борцы за свободу Талигойи, как столичные, так и сидящие в Тронко, озаботились сообщить союзнику и единоверцу о нашей армии все, что знали сами. О своем численном перевесе казар осведомлен, в конечной победе не сомневается, так почему бы не сыграть двойную игру? Бедняге надоело быть первым среди многих, и он с нашей помощью избавился от лишних казаронов. Полдела сделано, остается выиграть сражение, только, – Первый маршал Талига поправил перевязь, – он его не выиграет.

Глава 5

Кагета. Дарамское поле

398 год К.С. 6-й день Осенних Ветров

1

План Адгемара был прост: остаться в укрепленном лагере под прикрытием артиллерии, дождаться вражеской атаки, отбить ее и перейти в наступление. Лис предполагал, что решающее сражение произойдет завтра или послезавтра – талигойцам нужно отдохнуть после схватки с казаронской кавалерией, – но спешить казару было некуда. Адгемар выразил неудовольствие, когда некто с выпученными безумными глазами и непроизносимым