Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Вадим Степанцов

* * *

В напоминание случайноСоставятся кусочки дня,И память по протоке тайнойВ былую жизнь помчит меня.Ведут таинственные знакиТуда, где юности земля,Где нищи старые бараки,Зато роскошны тополя.Их в небо словно кубки света,Подъемлет вечер на весу.Как странно, что предместье этоДосель я в памяти несу.Везде на лавочках старухи,А стариков почти что нет.Терзают дети, словно мухи,Единственный велосипед.И в небе с детской перекличкойСплели стрижи трамвайный звон,И я привычной перемычкойОт мира здесь не отделен.Я в нем способен раствориться,Играя, в беспредельность впасть –Не посторонняя частица,А кровная, родная часть.

* * *

Мостки над чистой водой,В которой мелькают мальки.Нагрелись под солнцем доски.Синеет водный просторПод ветерком прохладнымВ этот час предвечерья.Но тишь в затоне моем:Вдали вскипели барашки,А здесь лишь тростник качнулся.Лодка плывет вдали,Но громыханье уключинСлышится будто бы рядом.На лодке к каждому мысуХотелось бы мне причалить,Во всех постоять затонах,Где в золотистой толще,В сплетеньях водных растенийКрасный плавник мелькает,Где с шелестящим треском,Возникнув прямо из неба,Пропархивают стрекозы.Но я никуда не плыву,Ведь выбор встает порой –Двигаться или видеть.Я удочку отложил,Ведь выбор встает порой –Ловить или созерцать.Мостки над водой озерной,Нагретые солнцем доски…Образ чистого счастья.

* * *

Себя понапрасну не мучай,Уляжется горе – и вновьТы скажешь спасибо за случай,Твою погубивший любовь.Себя не терзай понапрасну,Ты просто не видишь пока,Куда тебя двигает властноСквозь жизнь провиденья рука.Пусть дни твои тянутся тускло –Сдержи неразумный упрек:Свое непреложное руслоПророет подземный поток.Пусть беды приходят стадами,Но ты над собою не плачь –Лишь много позднее с годамиПроявится смысл неудач.В унылом житейском пространствеНе жди озаренья извне,Но бережно музыку странствийВ душевной храни глубине.Не стоит в окрестном пейзажеВыискивать к отдыху знак –Лишь музыка верно подскажет,Где можно устроить бивак.И выше житейского счастьяТы счастье почувствуешь там –Где жизни бессвязные частиРасставятся вмиг по местам.

* * *

Снова брезжит над Киевом мягкий рассвет,Как вставал он когда-то и в прежней стране,Ну а я позабыл уже, сколько мне лет,Значит, годы истории числить не мне.И не мне причитать про распад и развалИ про то, что нельзя по живому кромсать.Я распад в виде водки в себя заливалВ тот момент, когда мог бы хоть что-то сказать.Не видать мне над Киевом вставшего дня,А из зеркала шепот: “Не всё ли равно?”Что ж, по сердцу и печени режьте меня,Ведь живого во мне не осталось давно.

* * *

Из этих мест приозерных,Из этих прибрежных селУшли на войну мужчины –Назад ни один не пришел.Лишь обелиск остался,Металлом белым обшит.Как штык старинный трехгранный,Списки он сторожит.На белом металле – спискиТех, что ушли навек.Читаю – только РемневыхОдиннадцать человек.Болтают ласточки в небе,Тихо звенят провода,Рядом, в овраге заросшем,Побулькивает вода.Все та же дорога в поле,Что раньше вела на фронт,Утоптанная, как камень,Уводит за горизонт.Спросить непременно надоУ тех одиннадцатиО бесчеловечных далях,Куда им пришлось уйти.В ответ же – птиц перекличка,Звон проводов и ос.Бесплодней земли проселкаВсякий людской вопрос.

* * *

Память с отрадной тоскойЯвит мне воды и сушу.Край приозерный тверской,Не покидай мою душу.В ней постоянно пребудь,Ветром овеивай свежим.Пусть пролегает мой путьВечно по этим прибрежьям.Веслами пусть громыхнетГде-то незримая лодкаИ в травостое вздохнетВетер смущенно и кротко.Пусть все земные путиИ каменисты, и долги –Станет мне легче идти,Вспомнив тверские проселки.Я путевую страдуС легкостью превозмогаю,Ибо всегда я идуПо приозерному краю.Та сторона далека,Ныне уже невозвратна,Но разделенья тоскаМне и легка, и отрадна.Ибо такая тоскаСлужит залогом движеньяК цели, которой покаЯ не нашел выраженья.

* * *

Ветер свежеет. Бликов бегут косякиК берегу с плеса, пробираются сквозь тростники,Чтоб к розоватым каменьям волною прильнуть,Чтоб оторочку из пены слегка колыхнуть.Я же сижу под ветвями прибрежной ольхиНа валуне и неспешно слагаю стихи.С плёса несется пронзительный чаячий крик,И простирает ко мне свои острые пальцы тростник.В дымчатых звездах лишайника дремлет ольха –Ветер утих. Что мне думать о смысле стиха,Если весь видимый мир – это свыше большое письмо,Если всё то, что я вижу, является смыслом само.

ЧЕРЕПОСЛОВЬЕ (2004)

* * *

Я так виноват перед телом своим,Ведь я заливал в него черт знает что,И стало оно постепенно худымИ кровь пропускающим, как решето.

Я здесь под худобой имею в видуНе маленький вес, а наличие дыр.Протечки имеются в деснах, в заду;Богемная жизнь - это тот же вампир.

Как крейсер, который сумели подбить,Плыву, своим топливом воды кропя;Врачебных услуг не могу я купить,Поэтому сам конопачу себя.

В себя я немало затычек ввернул,Но все же размеренно кровоточу;С лица я довольно заметно сбледнул,Но все же уняться никак не хочу.

Излишнею кровью никто не богат,А я постоянно теряю ееИ сделаюсь скоро холодным, как гад,Повсюду внедряющий жало свое.

Мой холод приятен для теплого ню,Но ежели, к центру его подползя,Я жалом летучим ему причинюВосторги, забыть о которых нельзя,-

То мне это будет занятно слегка,Но вскоре, своим иссяканьем томим,Исчезну,- останется только тоскаПо полным презрения ласкам моим.

* * *

Ко мне подруга охладелаИ не звонит, как обещала.В былое время это делоМеня бы очень удручало.

Когда-то женские демаршиМогли добавить к жизни перца.Теперь я стал мудрей и старше,Иное трогает за сердце.

Сменились жизненные цели,Я для любви уже потерян.Стеклянных дудочек апреляТеперь я слушать не намерен.

Теперь хожу я по конторамИ там потею от волненья.Не вижу неба я, в которомСкворцы и облачные звенья.

Весенних далей акварелиТеперь к отплытию не манят.Я не мертвец - на самом делеЯ просто беспросветно занят.

Мои волненья непритворныИз-за конторской канители,Но для меня теперь бесспорныЛишь собственнические цели.

И я к ним движусь неустанно,Любовь же с ними несовместна.Когда я собственником стану,То для любви еще воскресну.

Теперь я не читаю строкиПоблескивающей капели:Весны прозрачные намекиГрозят отвлечь меня от цели.

Должны опять под лед убратьсяПространства, что в тепле раскисли,Чтоб от конторских операцийМои не отвлекались мысли.

Хочу, чтоб в ворохах метелиМосква по-прежнему огрузла,Хочу, чтоб вновь окаменелиВо льду проточенные русла.

Чтоб я воды не слышал ропот,Не устремлял бы в небо взоры,Чтоб неуклонно, словно робот,Мог семенить в свои конторы.

* * *