Наши в Блонвуре (СИ) - "Wolf Lita"

— Не могу, — это прозвучало как приговор. Окончательный, не подлежащий ни обжалованию, ни пересмотру. — Не держи на меня зла, Клео. В постели с тобой было здорово – на этом и закончим.

— А что с кровью? — спросила она, не понимая, куда он вообще собрался уходить.

— Потом заберу. Когда найду себе новое пристанище. Спасибо тебе за всё. Прощай.

81-2

Он поднялся и вышел из кухни.

Минут через десять хлопнула входная дверь. Клео вздрогнула всем телом. Но почему-то даже заплакать не смогла. Внутри было так же пусто, как и в безнадежно опустевшей квартире. Тишина давила могильной плитой, а звуки, доносившиеся с улицы, лишь подчеркивали безжизненность склепа изнутри.

Спустя где-то час Клео всё-таки заставила себя выгулять Рэя и отправиться в офис. Правда, сосредоточиться на работе за весь день так и не смогла. В голове набатом гудела единственная мысль – он ушёл, всё кончено.

***

Россия, Владимирская область, Судогодский район, посёлок Муромцево, бывшая усадьба графа Воронова

Выбравшись из постели, Розовский принялся одеваться.

— Уже уходишь? — не слишком довольно спросила Виктория.

— Да, пора, — сухо ответил вампир.

Проклятье, всё опять повторялось! Бурная страсть часами или даже сутками, вот как нынче… но потом он снова и снова возвращался к своей поганой бледной моли! Неужели все её надежды стать наконец женой главы клана растают как дым и на этот раз?!

— Думаешь, Инка уже заскучала без тебя? — съязвила она.

Карие глаза сверкнули гневом. Одним слитым движением Розовский подскочил к ней и, просунув руку под голову, схватил за волосы на затылке.

— Ты правда такая дура, что считаешь, будто у меня нет других дел, кроме как бежать к жене?! — прорычал он ей в лицо.

Больно, между прочим!

— Нет, конечно, — поспешила заверить его Виктория. — Просто не хочу, чтобы ты уходил, — добавила уже сладострастным тоном.

И, откинув одеяло, соблазнительно выгнулась ему навстречу.

— Хочешь ещё? — его глаза опасно полыхнули.

Вампирша утвердительно мурлыкнула и провела ладонями по его обнаженной груди, благо застегнуть рубашку он ещё не успел.

Розовский жарко стиснул в руках её стан. Но вдруг криво усмехнулся:

— Ты случаем не забыла, что у тебя занятия?

— Ничего страшного не случится, если зачёт начнётся попозже, — Виктория соблазнительно облизала губы. — Подождут эти бараны.

— У меня встреча, — Розовский безжалостно отпустил её тело и сразу продолжил одеваться.

— Перенеси её, — попросила вампирша, продолжая пожирать его страстным взглядом.

— Нет, — отрезал он.

Но застегнув рубашку, вдруг снова метнулся к ней и схватил за волосы:

— Кстати, Вика, объясни-ка мне, откуда взялся слушок, будто ты – моя любовница?!

— А разве он не правдив? — язвительно улыбнулась Виктория.

Вампир дёрнул её за волосы так, что от боли едва глаза из глазниц не выскочили.

— Вика, запомни, если слушок возникнет ещё раз – ты закончишь свои дни в сточной канаве, — предупредил он настолько ледяным тоном, что ей аж холодно стало.

— Я-то здесь при чём?! — обиженно пробурчала она.

— Ни при чём, да? — Розовский нехорошо прищурился. — А кто же тогда распространяет эти слухи, если не ты?!

— Понятия не имею. Логинов, наверное. Решил тебе нагадить, вот и…

— Ага, специально вылезает из щели, в которую забился, чтобы потрепаться о тебе, — презрительно усмехнулся он.

— Для этого необязательно вылезать – есть Интернет…

Розовский сильнее намотал на руку её волосы:

— Вика, я тебе всё сказал. Поняла?!

— Поняла, поняла! — поспешно закивала она. — Отпусти, больно.

Наконец он выпусти её гриву и, отойдя, стал дальше застёгивать рубашку.

— Когда ты приедешь теперь? — спросила Виктория, потирая затылок. Корни волос всё ещё ныли.

— Когда захочу.

Вот гад!

— Но когда тебя ждать-то?

— Всегда, — бросил вампир с самодовольной улыбочкой.

И, натянув морок, вышел из спальни. Затем хлопнула входная дверь.

Козёл! Виктория сжала кулаки в бессильной ярости.

Да, ей не повезло родиться дочкой Рогова. Или Шарова, или Цукермана. И что теперь – всю жизнь на вторых ролях?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но она же и красивее и умнее этой бледной поганки. Та только и умеет, что папочкиной властью пользоваться! Тьфу, сука недоделанная!

А она, Виктория, безусловно, больше подходит на роль жены Розовского – это же ясно всем и каждому. Но нет, вцепился, гад, в Роговскую бледную моль – не оторвёшь!

Эх, если бы забеременеть от него… Ведь с Инкой детей у них нет. Только как можно залететь от того, кто думает о предохранении едва ли не больше, чем о сексе?! Чтобы она ни делала, как бы ни заводила его до умопомрачения, Розовский ни разу о противозачаточной магии не забыл. Тварь!

Виктория посмотрела на часы. До зачёта у третьего курса осталось три минуты. Да чтоб они все провалились! Как же ей осточертело!

Слизняк Логинов вон свалил и в ус себе не дует. А какого дьявола она должна разгребать всё одна?!

Между прочим, она хотела быть женой ректора, а не тянуть весь этот воз на себе.

Ладно, эту сессию уж как-нибудь дотерпит. Главное – получить усадьбу в свою собственность, а потом можно будет и разогнать универ к чёртовой бабушке. Или продать долю кому-нибудь из соклановцев – интересовала ведь их усадьба раньше. Правда, тот, кто пытался основать здесь какой-то дурацкий НИИ, давно сдох, но не может быть, чтобы никто из верхушки совсем ничего не знал о его планах. Надо закинуть удочку Розовскому.

А что, если купит у неё долю – может, и бывать здесь стает чаще? Ну а там… Общее дело, как известно, сближает. Тем более что каждый день в Москву и обратно не намотаешься.

Виктория плотоядно улыбнулась. И, наконец выбравшись из постели, принялась неспешно одеваться.

***

Россия, Москва

Вечером возвращаться в пустую квартиру Клео отчаянно не хотелось – точнее, на это вовсе не было сил. Вика там помнил каждый квадратный сантиметр. И всё, решительно всё напоминало о нём! Диван, на котором он спал, компьютер, на котором работал, музыкальная аппаратура, которую частенько включал, вешалка, где висела его куртка, бачок унитаза со склеенной им крышкой… кухня, где он столько раз кормил её… набитый упаковками с кровью холодильник наконец.

Ну и как ей вернуться туда? Как жить одной в доме, каждый уголок которого дышал одним с Виком воздухом? Как снова окунуться в проклятое беспросветное одиночество? Зачем всё это?! Такого, как Вик, ей никогда больше не встретить!

Клео посмотрела на распахнутую дверь подъезда, возле которого она остановила свою машину, заехав в первый попавшийся двор. Девушка поднялась взглядом к крыше башни. Какой вообще смысл влачить жалкое существование без будущего, без надежды? Вику она не нужна, а ей не нужен никто другой.

Клео заглушила двигатель.

Вот она зашла в чужой подъезд, поднялась на лифте на верхний этаж. Дверь на чердак тоже оказалась не заперта. Клео вышла на крышу. Серая пасмурная Москва лежала перед ней как на ладони. И в этом огромном городе нет никого, кому бы она была не безразлична, ни одно сердце даже на мгновение не сожмётся от боли, если её не станет. Ничто не держит её в этом мире.

Перед глазами встал Вик в один из моментов их близости. Но даже в мыслях он теперь был один, её рядом не было.

Клео подошла к краю крыши и забралась на парапет…

Глава 82

Девушка посмотрела вниз, где люди шли по своим делам. Никому она не нужна! Никому! НИКОМУ! Она занесла ногу над «пропастью», готовая сделать последний шаг.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Нет, стоп, что значит – никому?! А как же Рэй? Пёс ждет её дома, верит ей. Без неё он просто погибнет от голода, запертый в квартире один! Кстати, ему давно пора на прогулку.

Клео мысленно отпрянула с парапета и завела двигатель.