Наши в Блонвуре (СИ) - "Wolf Lita"

***

Клео зашла в кабинет:

— Доброе утро, Вадим Денисович. Можно?

Романов неохотно оторвал взгляд от каких-то бумаг и строго посмотрел на неё:

— Если вы с отчётом по займам, его следовало оставить у секретаря. Разве Людмила Васильевна вам не объяснила?

Конечно, главбухша сказала Клео отдать отчёт именно секретарше директора, однако ей нужно было ещё и как-то вручить Романову письмо Вика, а вот доверять секретарше его она точно не собиралась. Оставалось работать под дурочку. Ну, или под новенькую, ещё не усвоившую заведённых здесь порядков. Поэтому Клео и не подумала ретироваться в приёмную, а, напротив, решительно двинулась к столу генерального.

— Вадим Денисович, посмотрите, пожалуйста, отчёт, — она положила бумаги перед директором, сдвинув верхний лист в сторону так, чтобы из-под него показалось письмо. Клео вовсе не была уверена, что полярные копы не понаставили в кабинете двоюродного дядюшки Вика жучков, а потому предпочитала не произносить ничего лишнего вслух. — Вдруг вам ещё какие-то цифры понадобятся. Не хотелось бы снова сидеть на работе до ночи.

Взгляд генерального заледенел:

— Клеопатра Михайловна, если вы так дорожите своим свободным временем – никто вас не держит. — Романов собрал листы вместе, даже не взглянув на них. — Но если вы всё же хотите работать здесь дальше – я вызову вас, когда просмотрю отчёт.

Продолжить игру на грани фола, то есть увольнения, Клео не решилась и поспешила покинуть кабинет разгневанного начальства. Только бы он не ушёл куда-нибудь, бросив бумаги на виду.

Весь день она провела как на иголках. Однако до самого вечера Романов её так и не вызвал. Видимо, вовсе не нашёл времени, чтобы заглянуть в принесённые ею бумаги. Или же Вик переоценил своего родича, а тот и не думает помогать ему. А что ещё хуже, в этом случае Романов наверняка поспешит уволить с работы её. И на что им тогда жить?

79-2

Без двух минут шесть зазвонил телефон. Клео сняла трубку.

— Клеопатра Михайловна? — услышала она голос Екатерины Алексеевны, директорской секретарши. — Зайдите к Вадиму Денисовичу.

— Хорошо.

— Да издевается он, что ли?! — простонала Людмила Васильевна, выронив из рук сумочку. До звонка она уже успела надеть плащ и фактически находилась на низком старте. — Ну почему нельзя давать задания в начале рабочего дня! Если его домой не тянет, это ж не значит, что и нам никуда не нужно!

— А что вы хотите от человека, похоронившего всех своих детей!.. — вздохнула Маргарита Львовна, бухгалтер-кассир, работавшая в фирме уже лет двадцать пять. И как только умудрялась не замечать, что её начальство совершенно не старится? — Когда девочки были живы, Вадим совсем другим был. Людмила Васильевна, если бы вы их видели!.. — Главбухша устроилась сюда раньше Клео, но тоже лишь несколько месяцев назад. — Умницы, красавицы… Вадим их просто обожал, — Маргарита Львовна утёрла платочком слезу.

Клео чуть тоже не всплакнула вместе с ней, хотя из рассказов Вика знала, что умницы-красавицы живы и теперь.

— Он же меня вызывает. А вы идите домой, — предложила она коллегам, обернувшись на пороге.

С Екатериной Алексеевной – уже в верхней одежде, Клео столкнулась в дверях приёмной. Значит, Вадим остаётся здесь один – есть надежда, что вызвал он её не по работе, а по поводу письма Вика. Потому и тянул до самого конца рабочего дня – чтобы поговорить без свидетелей.

Клео постучалась в кабинет:

— Вадим Денисович, можно?

— Проходите, Клеопатра Михайловна, — Романов указал ей на стул. Тон у него был ничуть не добрее, нежели утром. — Я просмотрел ваш отчёт. И с тех пор, признаться, пребываю в некотором недоумении.

У Клео оборвалось всё внутри. Оказывается, вызвал он её всё-таки по теме отчёта, да ещё и явно недоволен им.

— Вы вообще уверены в своих цифрах? — продолжал Романов. — Лично мне обстановка виделась несколько иначе.

— Вадим Денисович, в своих цифрах я уверена ровно настолько, насколько успела разобраться в бардаке, оставленном моей предшественницей.

— Хорошо, пойдёмте в переговорную, обсудим все цифры конкретно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Романов поднялся из-за стола, отворил боковую дверь и пригласил её в некое помещение, примыкавшее к кабинету. Никогда раньше Клео в нём не бывала. Впрочем, она и в самом кабинете генерального находилась лишь третий раз.

— Прошу, Клеопатра Михайловна, садитесь, — пропустив её внутрь, Романов указал на кресла и диваны, составлявшие прямоугольник посредине комнаты.

Когда он закрыл за собой дверь, Клео оказалась в абсолютной темноте, едва успев опуститься в кресло напротив входа. Окон здесь не было, а дверь затворялась настолько плотно, что через щели не пробивалось ни единого кванта света.

Включать освещение Романов почему-то не спешил. Или не собирался вовсе? Клео ощутила себя крайне неуютно – вампир определённо пользовался своим преимуществом видеть в темноте… только вот с какой целью? А она даже не знала, где тот теперь находится – мягкий ковёр на полу начисто заглушал шаги. В конце концов девушка услышала, как зашуршал диван подле неё.

— Прошу прощения, — голос Романова действительно прозвучал совсем рядом, — забыл, что вы не обладаете ночным зрением.

Наконец зажёгся светильник. Клео выдохнула с облегчением. Она была совершенно уверена, что в темноте вампир изучал её самым пристальнейшим образом.

— За мной следят, — объяснил он, очевидно, причины их перемещения в переговорную. — И только теперь я понял почему. Однако уже не раз обнаруживал у себя жучки и даже видеокамеры. Это единственное место, в безопасности которого я уверен. Оно хорошо защищено от любых средств шпионажа.

Что касается вашего с Людмилой Васильевной отчёта, цифры в нём, по большей части, просто бредовые. Но я понимаю, что это не ваша вина. В последнее время предыдущие главбух с помощницей вовсе перестали что-либо делать – за что я в итоге их и выгнал. Хотя на протяжении почти десяти лет у меня не было никаких нареканий к их работе.

Ладно, дело прошлое. Потом я дам вам реальные цифры задолженностей. Проведите сверки со всеми нашими партнёрами и постарайтесь наконец привести бухучет в соответствие с истиной.

— Да, конечно, — с готовностью пообещала Клео.

— Что ж, на этом и завершим тему вашего отчёта. Вы умница, Клеопатра… Не возражаете, если сейчас я буду называть вас просто по имени?

— Не возражаю. Только лучше – Клео, — попросила она.

— Не в восторге от собственного имени? — улыбнулся Романов.

— Признаться, да. В особенности, от Клеопатры Михайловны.

— Вы тоже можете обращаться ко мне без отчества, — пошёл он на обоюдное упрощение общения. — Так вот, Клео, вы умница, что передали мне письмо Вика со всеми предосторожностями.

— Он предполагал, что за вами может вестись серьёзная слежка.

— Ну и Вик тоже никогда дураком не был. Хотя я, конечно, менее всего ожидал получить от него весточку через собственную сотрудницу. Кстати, в письме Вик ничего не объяснил о том, каким образом вышел на тебя.

— Мы чисто случайно познакомились в тот день, когда Вик получил письмо от Влада. Потом, когда ему пришлось скрываться от полиции, он вспомнил обо мне. Но только в пятницу вечером мы выяснили, что я, оказывается, работаю именно у того, к кому Вик собирался обратиться за помощью.

— Занятное стечение обстоятельств, — улыбнулся Вадим. — Кровь я для него, естественно, добуду. Не по его рецептам. Связываться с ними – безумие. Только нужно будет подумать, как потом передать упаковки тебе.

— А что слышно о поисках Вика полицией? — спросила Клео.

— Об этом не слышно ничего. Равно как и о возобновлении следствия по делам о гибели моих дочерей – данную новость я тоже узнал лишь из письма Вика. Недели три назад я несколько раз набирал ему – но абонент был упорно недоступен. Тогда я позвонил Виктории. А она поведала мне более чем странную историю о том, будто бы Вик завёл любовницу и сбежал с ней неизвестно куда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сегодня, когда ты положила бумаги мне на стол, и я узнал его почерк, на какое-то время даже поверил в эту чушь – пока не прочёл письмо. Впрочем, истина оказалась не менее невероятной. Правда, я никогда особо не одобрял женитьбы Вика на Полярнице. Но даже представить себе не мог, что Виктория окажется такой дрянью.