Союз пяти королевств. Трилогия - Татьяна Геннадьевна Абалова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да, Фарух пытался спасти Петра как мага, отсылая его прочь, предупреждая об опасности, но разве можно переубедить влюбленного бахримана? Догадывался ли Петр о подлости Анвера, когда вошел в комнату? Скорее всего, да. Он должен был почувствовать высасывающую магию, но все равно закончил переход.
– Идите, отец, – Петр провел ладонью по лицу Роуз и та слабо застонала. – Время на исходе.
– Я могу остаться с тобой и помочь, – Фарух старался загладить вину сына. Он даже готов был пожертвовать последними крупицами своей магии, чтобы превратиться в презираемого всеми жреца.
– Не надо, – Петр даже не посмотрел в сторону старика, он сосредоточился на Роуз. – Я справлюсь. Я, как никто другой из бахриманов, знаю, что значит жить без магии.
И совсем тихо добавил, скорее всего, даже не замечая, что произносит вслух:
– Но я не знаю, как жить без любви…
Петр не думал, сколько прошло времени с момента его вхождения в комнату: глубоко под землей, в пещерах нет разделения на день и ночь. Он сидел за столом и смотрел, как розовеет кожа Роуз, как выравнивается дыхание. Она, наконец, перестала стонать. Малявка выздоравливала.
Погрузив девушку в сон, Петр и сам устало склонил голову, прижавшись лбом к ее руке.
Нет, он не будет колотить руками в дверь, пытаясь как можно быстрее покинуть комнату, чтобы сберечь то немногое, что осталось от магии. Она ему больше не нужна.
Роуз жива – это главное.
Воспоминания опять вернули его к тому дню, когда он прятался за шторой и наблюдал за танцующей принцессой.
***
– Мама, как же я счастлива!
Свон только что зашла в комнату, и Роуз бросилась к ней на шею. Две женщины стояли обнявшись, слегка раскачиваясь, не пытаясь спрятать рвущиеся наружу чувства.
– Ты его любишь?
– Да! Да! Я тысячу раз готова прокричать «да»! – Роуз опять закружилась в танце. Ее лицо раскраснелось, движения стали раскованнее, из них исчезла нарочитая грациозность. Дикий танец влюбленной женщины. Кто же тот счастливчик?
Роуз взлетела на кровать и несколько раз подпрыгнула, складывая ноги в полете то так, то эдак. Свон засмеялась, стала прихлопывать.
Петр смотрел теперь только на Свон. Ее улыбка не смогла скрыть залегшие под глазами тени. Не было больше в лице приемной матери того света, что делал ее неземным созданием. Нет, она земная, вполне. Даже обыкновенная. Волосы выбились из тяжелого узла на затылке, у глаз разрослись морщинки, да и сами глаза утратили яркий цвет небес. Их словно выстирали, разбавили водой.
Он стиснул зубы, чуть не выдав себя движением тяжелого занавеса, так он смял его в руках.
В глазах Петра плескалась ненависть.
Свон Эрийская стала причиной смерти его матери. Знала, что той скоро рожать, но пошла с доносом на отца. Не будь ее, нищей бродяжки, проданной за грош рабыни в замке Пигеон, все могло сложиться иначе. Фарух рассказывал, что любил свою жену и готов был расстаться с магией, лишь бы уберечь ее от смерти. Значит, и его отец, наследник Верховного жреца, Халид, тоже любил Леоль. Разве не служит тому доказательством, что Халид не убил Леоль после рождения мертвого первенца-девочки. Он так ждал его, Петра, рождения. А Свон выкрала их ребенка из замка Пигеон и передала в руки деревенской женщины в Дохо. Она не дала ему шанса увидеться с отцом. Если бы не Лолибон и Фарух, он вообще никогда бы не узнал, что владеет магией. Чтобы разбудить способности жреца, рядом должен находиться отец. Или учитель. Но допустили бы Эрийские к нему бахримана? Нет, никогда.
В дверь просунула голову фрейлина, увидев дикий танец Роуз, тоже заулыбалась. Кашлянув, чтобы на нее обратили внимание, вошла, присела, приветствуя принцесс, и сообщила:
– Ваше Высочество, Руфф Бреужский ожидает свою невесту во дворцовом саду.
Роуз спрыгнула с кровати и подбежала к столику с расставленными на нем изящными коробочками и склянками, пытаясь, с помощью гребня на длинной ручке, инкрустированной самоцветами, привести волосы в порядок.
– Ну же, говорите, вы все знаете! Как он ведет себя? – не утерпела она и задала мучивший ее вопрос, глядя на фрейлину матери через зеркало.
– Если вы не поторопитесь, оборвет все розы. Он дергает лепестки и шепчет «Любит – не любит!».
– Тогда я не буду переодеваться, зачем его заставлять ждать. Розы жалко! – Роуз поспешила покинуть комнату, чуть не сбив с ног любопытных придворных дам.
– Эх, молодость! – фрейлина встала рядом со Свон, глядя через распахнутые двери, как по широкому проходу, едва сдерживаясь, чтобы не побежать, идет Роуз.
– Слава Богу! И этот брак будет счастливым, – поделилась своей радостью Свон, неспешно выходя из покоев принцессы.
Двери закрылись, Петр тут же вызвал портал.
Увиденное всколыхнуло его обиды, копившиеся все годы жизни в Тонг-Зитте. Расхаживая по своим покоям в башне, он бился о стены, словно раненный зверь, попавший в яму.
Он был глупым мальчишкой, считая себя счастливым от того, что его приютили короли Эрии.
Только Лолибон смогла открыть ему глаза на Эрийских. Лицемеры! Он думал, что они искренни и любят его, но, оказывается, его, внука Верховного жреца, «Союз пяти государств» держал в заложниках, чтобы однажды использовать в своих целях.
Петр находился в полном неведении о судьбе родителей. Если о матери еще рассказывали, то об отце говорили коротко – погиб на войне с бахриманами.
Он, наследник Сулейха и немалого графства Пигеон, жил в отведенных ему комнатах на правах сироты, хотя по происхождению равен королям.
Только из-за вмешательства Эдуарда Эрийского на его наследных территориях правят чужие – чернокожий кок с пиратского корабля Роки Блэк и мелкий шпион, награжденный за то, что пас Свон, когда она работала служанкой в замке советника короля графа Шовеллер.
Даже эту семью Свон умудрилась разорить, сея там раздор и смерть. Из пятерых детей остались живы только Дак Шовеллер, который боится оторвать свой зад из кресла посла
