Союз пяти королевств. Трилогия - Татьяна Геннадьевна Абалова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только занавески на окнах отделяли Роуз от свободы, о которой ее воспаленное сознание мечтало больше всего.
Понадобилось мгновение, чтобы она забралась на подоконник и, не думая, шагнула в темноту ночи.
Ее тело ударилось об железный козырек, что раскинулся над черным входом, а потом скатилось и рухнуло на утоптанную землю.
Роуз уже не видела, как на задний двор из трактира выскочили люди, привлеченные шумом, как кто-то накрыл ее нагое тело сдернутой со стола засаленной скатертью, вызвав тем самым недовольство пьяных ротозеев, как все бросились врассыпную, заслышав шум крыльев дракона, взявшегося ночью неизвестно откуда.
Никто, кроме Руффа, высунувшегося из окна, не видел, как красный дракон подхватил бесчувственное тело девушки и полетел в направлении замка.
Свет от свечи, зажженной второпях, принес бреужцу еще одно расстройство: на простыне не оказалось ни капли девственной крови.
Глава 8
– Я не справлюсь один, моя госпожа. Слишком сильные повреждения. Моей магии недостаточно.
Над Роуз, лежащей без сознания на столе, склонились двое. Фарух озабоченно потирал руки.
– Магия Анвера помогла бы?
– Да. Но он почему-то не явился на мой зов. Я послал уже двух слуг…
– Он не придет. Я закрыла его в своих покоях, дав снотворное. Он должен отдохнуть, – холодные глаза королевы осматривали искалеченное нагое тело. На простыне, расстеленной под ним, медленно увеличивалось кровавое пятно.
– Но девушка погибнет…
– Скажи, Фарух, бахриманы чувствуют, когда их женщинам плохо?
– Да, как и чувствуют, когда их женщинам хорошо.
– Даже когда она получает удовольствие от другого мужчины? – Лолибон перевела взгляд на старика.
– Настоящий бахриман никогда не допустит, чтобы его женщина отдавалась другому…
– Разве? Вспомни, я спала и с Анвером, и с Петром. Иногда мы все трое делили ложе.
– Моя госпожа, то было на заре их магического становления. Это теперь вас можно назвать…
– Женщиной Анвера? – правильно поняв его заминку, подсказала королева.
– Да. И Анвер чувствует ваши сильные переживания, будь то радость или боль. Но в прежние времена ни один из моих сыновей еще не открыл для вас портал, поэтому терпел присутствие другого. Сейчас все иначе. Вы же видели, с каким удовольствием Анвер бил Петра? Его душит ревность. Как ему пережить, что его женщина мечтает о другом.
– Ты забываешься, старик.
– Простите, госпожа, – Фарух склонил голову. – Вы позволите Роуз Эрийской умереть?
– Нет. Ты можешь хотя бы на время остановить кровотечение?
– Да, но…
– Игра только что совершила интересный поворот, появились новые персонажи. Я не могу допустить смерть Роуз, но и лечить ее не дам. Из твоих слов я поняла, что Петр должен чувствовать боль Роуз. Значит, он ее не бросит, явится. Где бы он ни был…
– Госпожа, вы не учитываете одно обстоятельство – смерть Роуз может сделать его свободным. Кто сказал, что помимо магической привязанности, он испытывает любовь к эрийке?
– Этого ни ты, ни я не знаем. Но, не дав Роуз умереть, мы удержим его на крючке. Ее боль заставит Петра вернуться в замок.
– Ваше коварство не знает границ, моя госпожа, – старик низко поклонился.
– Приму за похвалу, – королева даже не взглянула на Фаруха.
Ей не давала покоя мысль, кто разделил ложе с Роуз? Почему она решилась выброситься из окна? Хорошо знакомый запах любовного соития не давал усомниться, что ночью Роуз находилась под мужчиной. Шотс получил беглянку из рук дракона, дежурившего в той части четвертого лабиринта, где выстроились в ряд трактиры, постоялые дворы и увеселительные заведения.
Как только Шотсу доложили, что у «Пьяного дракона» происходит нечто необычное, какая-та возня, не характерная для обычной пьяной потасовки, тайный королевский агент помчался проверить, что там происходит. Узнав в лежащей на земле девушке Роуз, он накрыл ее скатертью, а потом, улучив момент, обратился в дракона и унес во дворец.
– Примени магию, удерживающую человека на грани жизни и смерти, но боль не снимай. От тебя не убудет. Анвера не подпускай к Роуз. Узнаю, что он облегчил ее страдания, быть вам битыми. Драконы с удовольствием отделают вас.
– Слушаюсь, моя госпожа. Но если я сейчас растрачу силы на эрийку, утром не смогу сварить омолаживающий эликсир для вас. Начнется увядание, которое трудно будет остановить, и вы очень скоро вернете свой возраст.
Королева схватила старика за горло.
– Я вырву тебе кадык, если ты еще раз заговоришь о моем возрасте. Не нарушай наш договор, старик, иначе ты перестанешь быть нужным. На свете еще много бахриманов, только поищи.
Она на мгновение отпустила жреца, дав ему глотнуть воздуха. Но затем цепкие пальцы женщины еще сильнее сдавили ему шею, заставив покраснеть его вечно бледное лицо. Фарух всегда подозревал, что королева только притворяется слабой.
– Я надеюсь, ты не потратишь на нее слишком много сил. Пусть рыдает от боли, но не умирает.
Как только королева покинула комнату, не имеющую ни одного окна и больше напоминающую темницу, старик простер над Роуз руки и стал медленно водить ими вдоль тела. Внимательный взгляд едва ли уловил бы слабое свечение, льющееся из его ладоней.
Целительная магия бахриманов заставила Роуз ровнее дышать, но ее лицо искривилось от боли. Сейчас принцесса находилась на грани сознания.
Старик вытер рукавом выступивший на лбу пот. Врачевание всегда давалось ему с трудом, слишком малым запасом магии он обладал.
Фарух помнил тот день, когда впервые появился в Тонг-Зитте с младенцем на руках. Уже зная, что враги жрецов расставили ловушки, чтобы ограничить их бесконтрольное передвижение по миру, он выбрал для своего спасения ту страну, что не примкнула к Союзу пяти королевств. Не имея сил на открытие портала через целое море, он передвигался короткими скачками: с одного необитаемого острова на другой, из обезвоженной пустыни в непроходимые горы. И так несколько перемещений, пока не попал в королевство Тонг-Зитт.
Очутившись в одной
