Дети капитана Гранта - Жюль Верн

Ещё прежде, чем Каи-Куму сообщил о своём намерении обменять путешественников на пленных маорийцев, Гленарван и Джон Мангльс обсуждали различные способы бегства. Видя полную невозможность побега из лодки, они решили попытать счастья на земле, во время привала, пользуясь покровом ночной темноты.

Но после разговора Гленарвана с маорийским вождём этот побег терял свой смысл. Нужно было запастись терпением и ждать. Обмен на пленных маорийцев был несравненно лучшим исходом, чем попытка силой вырваться на свободу.

Множество причин могло задержать этот обмен или помешать ему, но всё-таки необходимо было терпеливо дожидаться исхода переговоров. В самом деле, что могли сделать десять безоружных европейцев с тридцатью отлично вооружёнными дикарями? Кроме того, Гленарван был убеждён, что племя Каи-Куму потеряло какого-то важного вождя, которого туземцы любой ценой хотели вырвать из английского плена. И он не ошибался.

На следующий день пирога с прежней скоростью заскользила по водам Вайкато. В десять часов утра она ненадолго остановилась у маленькой речки Похайвена, извилистое русло которой пролегало среди холмов правого берега.

Здесь к пироге Каи-Куму присоединилась ещё одна пирога, в которой сидели десять туземцев. Воины обменялись приветственным возгласом: «Айре маи ра!», означающим в переводе что-то вроде: «Доброго здоровья», и обе пироги вместе тронулись в путь. Вновь прибывшие недавно сражались с англичанами. Это видно было по их разорванным в клочья одеждам, по окровавленному оружию, по ещё свежим кровоточащим ранам на их телах. Воины были мрачны и молчаливы. Со свойственным всем диким племенам безразличием они не обращали никакого внимания на пленных европейцев.

В полдень на западе показались вершины Маунгатотари. Долина Вайкато начала сужаться. Стеснённая узкими берегами, река текла со стремительностью горного потока. Но пирога продолжала подниматься против течения с прежней скоростью, только гребцы сильнее налегали на вёсла, сопровождая свои движения дикой мелодией, ритм которой совпадал со взмахами их вёсел. Миновав быстрину, пироги снова поплыли по спокойным водам Вайкато, часто менявшим направление, следуя крутым изгибам своего русла.

Вечером Каи-Куму приказал причалить к берегу, к которому вплотную примыкали отроги горы. Там уже находилось человек двадцать туземцев, также приплывших на пироге. Они хлопотали у костра, разбивая лагерь. Навстречу Каи-Куму вышел другой вождь, очевидно столь же высокого ранга. Он приветствовал собрата по оружию дружественным «хонгуи», то-есть потёрся носом о нос Каи-Куму. Пленников поместили в середину лагеря и приставили к ним бдительную охрану.

Назавтра пироги снова поплыли по Вайкато. К каравану в течение всего дня присоединялись всё новые и новые пироги. Паганель насчитал уже около восьмидесяти воинов, очевидно участников подавленного англичанами восстания. Они бежали в горы, чтобы залечить раны, отдохнуть и набраться новых сил для борьбы.

Порой из какой-нибудь пироги поднимался голос певца, распевающего национальный гимн маорийцев, зовущий на борьбу с угнетателями. Звучный голос певца будил эхо в горах. После каждой строфы все воины подхватывали припев, ударяя себя кулаками в грудь. В такие минуты гребцы удваивали усилия, и пироги не плыли, а летели по поверхности реки.

В этот день плавание было отмечено одним любопытным явлением.

Около четырёх часов пополудни пирога, управляемая твёрдой рукой вождя, не замедляя бега, вошла в узкое ущелье, где стремительный поток яростно бился о верхушки подводных скал и каменистых островков, загромождавших фарватер. Если бы пирога опрокинулась здесь, все седоки погибли бы, потому что берега реки не представляли никакого убежища. Всякий осмелившийся ступить на кипящую и пузырящуюся тину у берегов неминуемо поплатился бы жизнью за свою дерзкую попытку.

На обоих берегах реки били те горячие ключи, которые издавна привлекали к себе любопытство путешественников. Берега реки были окрашены в буро-красный цвет вследствие большого содержания в почве окиси железа. Воздух был насыщен парами серы. Туземцы, казалось, не замечали вовсе этих ядовитых испарений, выходивших из всех трещин почвы под влиянием давления подземных газов. Пленные европейцы страдали от неприятного запаха, но не могли не любоваться действительно великолепным зрелищем.

Пироги вошли в густое облако белых паров, которые куполом нависали над рекой. На берегах, с обеих сторон, виднелись сотни гейзеров, из которых одни извергали фонтаны кипящей воды, а другие курились высокими столбами белого дыма.

Можно было подумать, что эти каскады и фонтаны искусственно созданы человеком, до такой степени неожиданно и красиво было это зрелище. Брызги воды смешивались с молекулами пара, сверкали в воздухе всеми цветами радуги.

В этом месте дно русла Вайкато непрерывно колеблется под действием подземного огня. Невдалеке отсюда, на берегах озера Роторуа и восточней, бьют горячие ключи и дымящиеся Каскады Ротомахана и Тератата, исследованные отдельными белыми путешественниками. Вся область изобилует гейзерами, кратерами, серными ключами. Через них извергается избыток газов, не находящих исхода в узких жерлах единственных на Новой Зеландии действующих вулканов — Тонгариро и Вакари.

На протяжении двух миль пироги плыли под сводом серного облака, окутанные стелющимися над водой клубами паров. Потом внезапно на смену удушливым испарениям, от которой болела грудь, повеял чистый, свежий воздух. Пироги вышли из области серных источников. До наступления вечера пирога уверенно миновали ещё две быстрины — Гипапатуа и Таматеа. С наступлением темноты Каи-Куму остановился на ночлег в сотне миль от впадения Вайпы в Вайкато. Река, изгибавшаяся широкой петлёй, приближалась здесь к озеру Таупо.

На следующее утро, справившись по карте, Пагавель узнал в высокой вершине, поднимавшейся на три тысячи футов в небо, гору Таубара.

В полдень весь отряд пирог вошёл в воды озера Таупо, и туземцы приветствовали поднятием рук лоскут ткани, развевавшийся над одной из береговых хижин.

Это было национальное знамя.

Глава одиннадцатая

Озеро Таупо

В доисторические времена сдвиг земной коры в центре северного острова Новозеландской группы образовал бездонную пропасть длиной в двадцать пять и шириной в двадцать миль. Воды, стекавшие со склонов окружающих гор, постепенно заполнили эту пропасть. Она превратилась в озеро. До сих пор ни один лот не мог измерить его глубины.