Порт-Артур. Том 1 - Александр Степанов

Никитин шумно одобрил его, моряки, покрасневшие от возмущения, опустили головы. Кондратенко и Белый подавали какие-то сигналы Стесселю, видимо желая его остановить.

Витгефт опять быстро вскочил с кресла.

– Слова вашего превосходительства я могу принять лишь за плохую, оскорбительную для нас, моряков, шутку, – начал он. – Ответить же на поставленный вами вопрос очень просто: вверенная мне эскадра до конца выполнит свой долг перед царем я родиной…

– …и будет по-прежнему стоять в порту, прячась от японцев? – спросил Никитин.

– Более чем двойное превосходство в силах японской эскадры лишает нас возможности вступить с ней в открытый бой. Поэтому мы должны стремиться к уничтожению ее по частям, возможность чего представляется далеко не всегда.

– Поэтому вы и собираетесь ждать у моря погоды? – вставил Стессель.

– Ваше превосходительство знает, что эскадра отдала на сухопутный фронт около ста орудий, чем способствовала укреплению обороны крепости, – заметил с места, командир порта адмирал Григорович.

– Было бы лучше, если бы моряки позаботились об уничтожении японской эскадры, – буркнул Никитин.

– Мы делаем все, что в наших силах, чтобы нанести наибольший вред неприятелю… – начал было снова Витгефт.

– Поэтому-то и сидите в этой артурской луже и предпочитаете плавать не в Желтом море, а на берегу в море шампанского, – иронизировал Никитин.

– Как только поврежденные корабли будут исправлены и войдут в строй, с помощью бога и покровителя моряков Николая-угодника попытаем свое счастье в ратном подвиге с японцами.

– Пока что Николай-угодник, по-видимому, помогает больше япошкам, чем вам, – заметил Рейс.

– Довольно разговаривать, господа, – оборвал пререкания Стессель. – Наша эскадра еще не выполнила своего долга перед царем и родиной. Тринадцатого мая во время Цзинджоуского боя командиры «Отважного»и «Гремящего»– Лебедев и Цвигман – приказали разобрать свои машины и не вышли в море. Я считаю это прямой изменой. Оба эти преступника мною арестованы и будут судимы по законам военного времени, как бы против этого ни протестовал адмирал Витгефт. Обоих повешу на казачьем плацу! – неистовствовал Стессель. – Всех, кто за них будет заступаться, я тоже сочту за изменников со всеми вытекающими – отсюда последствиями. Я заставлю флот служить России и русскому царю, а не японскому микадо! – потрясал кулаками генерал.

– Это слишком! Я не считаю здесь больше возможным присутствовать, – совсем растерялся Витгефт.

– Вношу предложение сделать перерыв, – спокойно проговорил Кондратенко.

Все его поддержали и с шумом поднялись с мест. Кондратенко и Белый обратились к Стесселю с просьбой быть в дальнейшем сдержанней.

– Не следует забывать, Анатолий Михайлович, что ход сегодняшнего совещания будет известен и наместнику, – предупреждал Белый. – Он же, как ты знаешь, души не чает в моряках.

– Адмирал Витгефт лишь строго проводит в жизнь указания наместника о необходимости, елико возможно, беречь нашу эскадру, – вторил ему Кондратенко.

– А вы как смотрите на это, Виктор Александрович? – обратился Стессель к Рейсу.

– По-моему, ваше превосходительство, пусть сперва моряки ответят на поставленные – вами вопросы, – посоветовал Рейс. – А затем» будет уже видно, что говорить дальше.

– Прошу занять места, заседание продолжается, – зычным командирским голосом предложил Стессель. – Кто желает высказаться? – спросил он, когда все заняли свои места.

Выступил адмирал Григорович. Поглаживая свои длинные «штабс-капитаиские» усы, адмирал спокойным ровным голосом, как будто ничего не произошло, начал свою речь.

– Начальник Квантунского укрепленного района генерал Стессель является старшим лицом в Артуре, – по своему чину и первым ответчиком перед царем и Россией за все происходящее в Артуре. Вполне понятны ввиду этого и его повышенная нервозность, и известная резкость, которую он проявил на нашем заседании при обсуждении вопроса о дальнейшей судьбе Артура. На этих днях вступают в строй «Цесаревич»и «Ретвизан», неделю тому назад вышла из дока «Паллада». Теперь, несмотря на явное превосходство сил противника, особенно в отношении миноносцев, все же можно попытать счастье в бою.

– Когда, вы считаете, эскадра сможет выйти в море? – спросил Стессель.

– Около первого июня: к этому времени весь ремонт на судах будет закончен и, кроме того, будут погружены на эскадру все необходимые запасы.

За Григоровичем выступил младший флагман эскадры адмирал князь Ухтомский.

– Эскадре нечего и думать о выходе в море. Там ее ждет неизбежная гибель или от японских мин, во множестве разбросанных на внешнем рейде, или в бою с превосходящими силами противника. Поэтому единственное разумное решение-это отсиживаться в Артуре, ожидая, когда он будет деблокирован Маньчжурской армией или когда к нам на помощь подойдет вторая эскадра из России. Мы, моряки, должны свою судьбу, но примеру Севастополя, связать с крепостью. Свезти на берег свои орудия, списать в десант возможно большее число людей, образовав из него подвижный резерв крепости и этим усилить оборону Артура, а там что бог и Николай-угодник дадут, то и будет.

– Что ваше сиятельство предполагает делать с флотом, если Артур будет вплотную обложен с суши и эскадре будет угрожать опасность быть потопленной на внутреннем рейде Артура? – спросил Рейс.

– Оставаться в нем до последней возможности…

– …а затем затонуть в этой луже… – перебил Стессель.

– …и вновь воскреснуть под японским флагом, – вставил Никитин.

– Мы, моряки, считаем, что Артур никогда сдан не будет. Следовательно, если даже допустить возможность потопления кораблей на внутреннем рейде, то воскреснут они после войны опять под русским, а не под японским флагом, – возразил Никитину Витгефт. – Поэтому предложение князя, по-моему, является наиболее целесообразным.

– Флот всю осаду камнем будет висеть на нашей шее! – кипятился Никитин. – Пусть-ка он лучше убирается поскорее на все четыре стороны из Артура, а свое продовольствие оставит для нужд гарнизона.

– Помимо продовольствия, нам нужно получить от моряков еще орудия и снаряды к, ним, – вставил Белый.

– С чем же мы тогда выйдем в море, где нас ждет бой с японцами? – спросил Витгефт.

– Я лично думаю, что мнение князя Ухтомского о необходимости флоту остаться в Артуре в наших условиях самое правильное, – ответил Белый.

– Вопрос ясен, – резюмировал Стессель. – Моряки в море выходить не хотят, а мы, сухопутные, считаем, что они должны возможно скорее оставить Артур и выполнить свое прямое назначение – попытаться с боем овладеть морем или с честью погибнуть.