Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока - Сергей Нефедов

Феодализация сопровождалась дальнейшим ослаблением султанской власти. Французский посол Шуазель-Гуфье писал в 1786 г.: «Здесь не так, как во Франции, где король является единоличным господином, необходимо уговорить улемов, духовных лиц, министров…»[2260]. В 1786 г. султан Абд ал-Хамид I попытался усмирить аянов и издал указ о ликвидации должности баш-аяна. Указ гласил: «Во всех городах и казах появилось по 2-3 аяна, которые нарушают законы, самовольно вносят изменения в тевзи дефтерли (налоговые ведомости. – С. Н.), облагают население незаконными налогами, грабят и притесняют бедную райю и ради своих корыстных интересов опустошают страну… Люди случайные, занявшие должность аяна при помощи взяток и подарков, начали захватывать административное управление в провинции. Исходя из этого, мы решили упразднить впредь должность аяна повсюду в империи, а функции аяна передать городским старейшинам-кетхуда… Отныне запрещено произносить даже слово “аян”…»[2261]. Указ был проигнорирован провинциальными властями и лишь показал бессилие султанской власти.

Начавшаяся в 1787 г. война с Россией и Австрией нанесла новый удар по авторитету монархии. Так же как и во время предыдущей войны, правительство было вынуждено обратиться за помощью к аянам, и они послали на фронт свои отряды. Как и в предыдущем случае, это необученное и недисциплинированное воинство было без труда разгромлено противниками. Но на этот раз войско не пожелало разойтись по окончании войны; отряды наемников, которым не уплатили деньги, превратились в разбойников, кирждалиев, и стали грабить балканские провинции. Таким образом, отчасти повторялся сценарий джелалийского бунта 1596 г.: кирждалии, так же как и джелали, в значительной степени происходили из Восточной Анатолии, и среди них было много кочевников, которые всегда были не прочь пограбить земледельческое – и тем более христианское – население. Но истинные мотивы выступления кирждалиев прояснились позже: когда в 1802-1803 гг. правительство вступило в переговоры с кирджалиями, они потребовали землю для поселения – и получили ее[2262]. Таким образом, это был бунт анатолийских безземельных крестьян, волею случая оказавшихся на Балканах и получивших оружие; все, что им было нужно – это земля.

Войны 1768-1774 и 1787–1791 гг. вызвали еще одно – и более крупное – массовое движение. Во время войн многие доведенные до отчаяния жестокой эксплуатацией балканские крестьяне пытались бежать за Дунай, причем не только из пограничных областей, но и из Македонии, где было распространено закабаление крестьян на чифтликах[2263]. Эти миграции приобрели массовый характер, особенно в Сербии, где, как отмечалось выше, почти бесконтрольно правили янычары. В 1787-1791 гг. Сербия лишилась, по некоторым подсчетам, двух пятых своего населения, причем эти охваченные ненавистью к угнетателям беглецы вступали в австрийскую армию и воевали против турок[2264]. Правительство сразу же оценило опасность положения, при котором собственное население переходит к врагу. «Народ изнемогает под бременем налогов… – писал Селиму III кадиаскер Татарджик Абдулла. – Народу приходится волей-неволей бросать дома и родные земли; множество местечек и сел совсем разрушены и остались без жителей. Многие бежали за границу. Если так будет продолжаться – империя погибнет»[2265]. После окончания войны Порта предприняла попытку восстановить контроль над Сербией, она обещала удалить янычар и освободить население от налогов на три года; в дальнейшем правительство предполагало ликвидировать откупную систему и ограничиться небольшим налогом. Однако белградские янычары отказались повиноваться правительству и примкнули к мятежным аянам, которые к тому времени уже развязали внутреннюю войну[2266].

Сигналом к внутренней войне стало начало радикальных реформ Селима III. Поражения османской армии в конце концов вынудили монархию взяться за трансформацию структуры по западному образцу. Это был неизбежный результат действия военно-технического фактора, который, таким образом, вновь вмешался в процессы демографического цикла. Реформы, начатые в 1793 г, получили общее название «низам-и-джедид», «новая система», их главной задачей было создание по-европейски обученной регулярной армии. Эта главная задача (в соответствии с теорией военной революции) подразумевала масштабное перераспределение ресурсов в пользу государства. Для новой армии требовались большие средства, и султан распорядился о введении ряда новых (в основном, косвенных) налогов. Однако этих налогов было недостаточно, требовалась радикальная финансовая реформа, подразумевавшая уничтожение системы маликяне и мобилизацию в казну тех средств, которые доставались откупщикам. Эту задачу предлагалось решать постепенно: было указано, что по смерти их владельца маликяне (за исключением мелких) будут упраздняться, и государство само будет собирать налоги. Старое османское войско тоже подлежало постепенному упразднению: часть тимаров была конфискована под предлогом невыполнения сипахи своих обязанностей, другая часть постепенно переводилась в маликяне. Намечалось также сократить численность корпуса янычар, их жалование уменьшалось[2267].

Реакция янычар не заставила себя ждать: в 1793 г. вспыхнуло восстание в Видине, янычары во главе с Пазванд-оглу захватили Видинский пашалык и соединились с белградскими мятежниками. Албания и Эпир не подчинялись Порте уже давно, здесь правили Мехмед Бушатли и Али-паша Янинский. В Рущукском пашалыке в 1795 г. захватил власть один из вождей кирджалиев Терсиникли-оглу. На остальной территории Балкан царила анархия, вызванная отчасти набегами кирджалиев, отчасти сепаратизмом аянов, которые выступали против невыгодных им реформ. Все это происходило в обстановке большого голода, поразившего Морею и западные пашалыки; этот голод вызвал массовый исход беженцев в Болгарию. В 1800 г. объединенные силы Пазванд-оглу, кирждалиев и румелийских аянов предприняли поход на Стамбул – но безуспешно. Союз врагов султана быстро распался, аяны выступили против янычар и кирджалиев, и в Румелии началась опустошительная междоусобная война; спасаясь от военных бедствий, население массами бежало за Дунай. Во многих деревнях, чтобы обороняться от набегов кирджалиев и «чужих» аянов, крестьяне создавали отряды самообороны и строили укрепленные башни. В 1804 г. вспыхнуло восстание сербов – народ выступил против владевших Сербией янычар, и султан дал согласие на это выступление, в этатистском духе пообещав сербам снижение налогов. Восстание перебросилось на некоторые болгарские районы и сразу же сказалось на действиях мятежных аянов, которые были вынуждены уменьшать свои поборы с крестьян. В Анатолии в 1803 г. началась новая война между мятежным правителем северо-востока Таярдом Махмудом и верными (на словах) султану западно-анатолийскими деребеями[2268].

Несмотря на царившую в империи анархию, реформы продолжались. Существенные успехи были достигнуты в строительстве флота, верфей, литейных заводов, в создании артиллерии. Однако решение главной задачи, организации регулярной армии, осуществлялось очень медленно. В 1798 г. в регулярных войсках насчитывалось всего лишь 4 тыс. солдат, а в 1804 г. – 12 тыс. в окрестностях Стамбула и 12 тыс. – в Анатолии. Главным препятствием для создания армии было отсутствие рекрутской повинности и пропаганда настроенных против иноземных заимствований улемов, поэтому мусульмане не шли в новую армию, даже несмотря на хорошую плату[2269]. В 1805 г. Селим III решился на введение рекрутской повинности и издал указ о призыве в регулярные войска молодых мужчин, не исключая и тех, кто числился в янычарах. Янычары, стоявшие гарнизонами в некоторых балканских городах (в том числе в Адрианополе), сразу же восстали и увлекли за собой городское население. Восстания были настолько сильными, что Селим III был вынужден отправить в отставку великого везира и объявить о прекращении реформ. Но это не спасло султана: в мае 1807 г. мятеж янычар в Стамбуле привел к свержению Селима III[2270].

Янычары возвели на трон Мустафу IV, но сторонники Селима продолжали сопротивление. Рущукский паша Мустафа Байрактар с 20-тысячным войском вошел в Стамбул; не сумев спасти Селима (который был убит), он посадил на престол Махмуда II. В сентябре 1808 г. занявший пост великого везира Байрактар созвал съезд аянов, которые явились вместе со своими войсками, так что в лагере под Стамбулом собралось 70 тыс. солдат. Аяны подписали «союзный пакт», заявив о своем формальном намерении повиноваться правительству и платить причитающиеся с них налоги; в то же время пакт устанавливал право аянов смещать великого везира, если он будет совершать поступки «наносящие вред государству». По инициативе Байрактара было принято решение продолжить реформы «низам-и-джедид», однако согласие на съезде было недолгим. Вскоре между аянами возникли конфликты, они вернулись в свои владения и многие из них перестали повиноваться Байрактару Янычары сразу же воспользовались ситуацией и подняли новый мятеж; Байрактар был убит, и султан Махмуд II был вынужден отказаться от продолжения реформ[2271].