1941. Совсем другая война (сборник) - Андрей Буровский

2. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Нарева, Висла и Сана.

Вопрос, является ли в обоюдных интересах желательным сохранение независимого Польского государства и каковы будут границы этого государства, может быть окончательно выяснен только в течение дальнейшего политического развития.

Во всяком случае, оба правительства будут решать этот вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.

3. Касательно юго-востока Европы с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях.

4. Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете».

Как видим, тоже, в общем, негусто.

Так кому же был более выгоден пакт о ненападении? Как известно, узнав о его подписании, Гитлер, потирая руки, воскликнул: «Я его перехитрил!» Имел он в виду, конечно, Сталина. Каждая из сторон считала, что пакт более выгоден другой стороне, а значит, она будет его аккуратно выполнять. Однако выгоды эти были довольно странными, во всяком случае, для их приобретения пакт был вовсе не нужен. Действительно, на первый взгляд (самый распространенный, кстати), пакт был необходим Гитлеру как воздух. Уступив Сталину некоторое количество чужой территории, которой в дальнейшем он все равно собирался завладеть, Гитлер избавлял Германию от войны на два фронта. Но это только на первый взгляд. Стоит задаться вопросом: а была ли реальна война на два фронта в 1939 году? Конечно же нет. Слишком большими были противоречия между возможными противниками Германии: Францией и Великобританией, с одной стороны, и СССР — с другой. Вспомним, летом 1939 года они так и не смогли договориться, когда в воздухе уже в буквальном смысле пахло дымом. Удара с востока при таких обстоятельствах Гитлер мог не опасаться. Сталин не пошел бы выручать французов и англичан. Скорее злорадно потирал бы руки, что, в общем-то, и имело место в действительности. Но тогда в чем же интерес Германии к пакту? Да все очень просто. Пакт — это одна большая дезинформация для Сталина. Вроде того, когда один пацан, похлопывая другого по плечу, клянется, что не обидит, а сам в это время держит за спиной кукиш. Гитлер с самого начала не собирался выполнять пакт, и в этом смысле он действительно обманул Сталина, причем самым дешевым образом. А вот тот факт, что Сталин, говоря современным языком, схавал дезу как лох, как раз и характеризует его как никчемного политика. Куда же делась его хваленая подозрительность? Или он мог только своих подозревать во всех смертных грехах?

Ну а что же давал пакт Советскому Союзу? «Как что? — спросит читатель? — А Западная Украина и Западная Белоруссия, Прибалтика, наконец. Кроме того, передышка для военной реформы». Словом, стандартный набор объяснений. Но давайте задумаемся, что произошло бы, если бы Красная Армия вступила в Западную Белоруссию и Западную Украину без всякого секретного протокола, а просто так, явочным порядком. А советское правительство уведомило об этом своих германских коллег дипломатической нотой. Неужели кто-то всерьез полагает, что, встретившись, советские и немецкие войска вступили бы в бой? Война с СССР в 1939 году была для Германии самоубийством, да и Советскому Союзу она была ни к чему. Скорее всего была бы быстро согласована разграничительная линия, и вопрос был бы исчерпан. Что касается Прибалтийских государств, то никакого разрешения Германии на включение их в состав Советского Союза не требовалось. Опять-таки, каким образом, ведя боевые действия на Западе, Гитлер мог помешать этому процессу? Ведь все события в Прибалтике происходили летом 1940 года. Международное общественное мнение тогда не играло такой роли, как сейчас, да и Сталина оно всегда мало волновало. Тем более что после нападения на Финляндию СССР все равно исключили из Лиги Наций. Да и на фоне раскручивавшейся мировой войны на первый план выходил закон — кто сильнее, тот и прав.

Ну а как же передышка? Полноте, господа, какая передышка? Между чем и чем? К войне с «проклятым капиталистическим окружением» Советское государство готовилось с первых дней своего существования и без всяких пауз. А тут вдруг речь идет о какой-то передышке. Нет, конечно, если были бы гарантии того, что Гитлер будет соблюдать пакт до 1949 года, то грех было бы это время не использовать. Самое поразительное, что в СССР всерьез так полагали. Затеянная военная реформа была действительно рассчитана лет на десять. Это только подтверждает тот факт, что, вопреки всей имевшейся информации, вопреки элементарной логике и здравому смыслу, Сталин поверил Гитлеру. Точнее говоря, он верил не столько Гитлеру, сколько в свою непогрешимость — он не мог ошибаться, и никто не мог (и не смел) его обмануть. Ну а если верил Сталин, то верили и все остальные. В противном случае были нужны совсем другие меры, быстрые и решительные, вплоть до превентивного удара по Германии летом 1940 года, например. Увы, ни этого удара, ни каких-либо других эффективных мер Сталин не предпринял. Он дал добро на вялотекущую военную реформу, которая на своем начальном этапе (а других просто осуществить не успели) резко снизила боеспособность Красной Армии. Он продолжал слепо верить Гитлеру (или внушать себе такую веру) вплоть до последних минут. Опять-таки, вопреки всему. Вопреки сведениям внешней разведки (легальной и нелегальной), вопреки сведениям из приграничных округов и сообщениям агентуры с той стороны границы и т. д. Все это, включая предупреждение Черчилля, лежало на одной чаше весов, на другой — объяснение немцев, что все это не более чем операция по дезинформации англичан в рамках подготовки к вторжению в Англию. Честно говоря, немцы могли придумать и что-нибудь поумнее. Объяснение-то для дураков — в рамках дезинформационной операции 5 млн человек не перебрасывают с одного конца Европы на другой. В рамках операции по дезинформации гоняют пустые эшелоны, на худой конец, возят в них десяток дивизий, так сказать, чтобы можно было пощупать. Но Сталин поверил, поскольку эта отмазка хорошо соответствовала той версии дальнейшего развития событий, которую он сам себе придумал и в которую уверовал. Причем уверовал настолько, что после слов Молотова «германское правительство объявило нам войну» впал в прострацию. Ну как же, такой честный, искренний, чистый, благородный, белый и пушистый, он был так жестоко обманут этим букой Гитлером, зеленым и в пупырках! Две недели приходил себя. По совести говоря, следовало бы застрелиться от позора. Ведь не что-нибудь, а целую войну прошляпил! Но нет, на это благородства не хватило, оклемался и начал привычно стрелять других. Благо на роль стрелочников годились все.

В развитие темы резонно задаться вопросом: ну а если бы Сталин не поверил Гитлеру? Что в таком случае можно было бы предпринять? Если оставить в стороне возможные варианты превентивных советских ударов, а рассматривать лишь чисто оборонительные варианты, то можно смело сказать — многое. Причем в зависимости от степени недоверия немецким обещаниям и от времени начала эффективной подготовки к отражению нацистской агрессии ее объем и результаты были бы разными. Рассмотреть все возможные варианты в рамках одной статьи, наверное, невозможно. Поэтому имеет смысл остановиться на нескольких наиболее характерных примерах.

Возьмем хотя бы уже упоминавшуюся военную реформу. Однако рассмотрим этот вопрос лишь применительно к танковым войскам, поскольку именно они накануне войны подверглись наиболее существенным изменениям. Во что превратились танковые войска Красной Армии в результате проведения реформы, общеизвестно: 29 недосформированных, недоукомплектованных личным составом и техникой механизированных корпусов, к тому же крайне неудачной организации. Ну а что было бы, если бы реформирование танковых войск не проводилось бы вовсе?

Как известно, реформа танковых войск Красной Армии началась 21 ноября 1939 года, когда после детального изучения опыта действий танковых войск во время «освободительного похода» в Западную Белоруссию и Западную Украину было признано целесообразным иметь однотипную организацию отдельных танковых соединений (бригад), вооруженных танками БТ и Т-26, с дальнейшим перевооружением их еще не существовавшими в законченном виде танками Т-34. Бригады предусматривалось иметь 4-батальонного состава с общим количеством 258 машин. Бригады средних (Т-28) и тяжелых (Т-35) танков намечалось в последующем перевооружить танками КВ, по 156 машин в бригаде. Имевшиеся четыре управления танковых корпусов подлежали расформированию. Решением Главного военного совета в организацию сухопутных войск вводился новый тип соединения — моторизованная дивизия. По штату дивизия состояла из двух мотострелковых, танкового и артиллерийского полков, а также подразделений боевого и материально-технического обеспечения. Дивизии полагалось иметь по штату 257 танков и 73 бронемашины.