Перелом. От Брежнева к Горбачеву - Олег Гриневский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что ж, цели Советского Союза на встречи в Рейкьявике были обозначены чётко. И Рейган согласился:
— Я думаю точно так же.[192]
Горбачёв начал было излагать общие оценки положения в мире, но президент был явно не в себе. Как потом нам рассказал Сергей Тарасенко, который был записывающим на этой встрече, Рейган смотрел куда— то в окно и чувствовалось, что он не схватывает суть дела. Когда настала его очередь отвечать, стал долго перебирать колоду карточек подготовленного для него «разговорника» и рассыпал их на полу. Тут Горбачёв пришёл ему на помощь, предложив позвать Шульца и Шеварднадзе.
А на втором этаже в это время знакомились друг с другом и ждали своего выхода в свет члены советской и американской делегаций. Там были две специальные комнаты для них, а посередине небольшой зал, где они и общались. В одном углу Александр Яковлев и Евгений Примаков просвещали Макса Кампельмана и Ричарда Перла о трудностях перестройки. В другом — известные разоруженцы Виктор Карпов и Поль Нитце продолжали извечный спор, чьи предложения лучше. А на диване посредине сидели и прощупывали друг друга маршал Ахромеев и адмирал Поиндекстер. Американцы знакомились с маршалом впервые и были поражены остротой и чёткостью его суждений.
После появления министров в зале на первом этаже Горбачёв приступил к изложению советской позиции, которое продолжалось около часа. Начал он с того, что подчеркнул обоюдность цели СССР и США — ликвидация ядерного оружия. Путь к ней изложен в советском Заявлении от 15 января 1986 года. И перешел к новым советским предложениям из четырёх пунктов:
1. По стратегическим вооружениям: 50%— ное сокращение МБР, БРПЛ и тяжёлых бомбардировщиков, включая их ядерные боезаряды. При этом впервые было предложено «значительное» сокращение тяжёлых ракет (позднее Горбачёв уточнит: на 50%), которые являлись предметом особой озабоченности американских военных. Было снято требование включения ядерных средств передового базирования, способных достигать территории другой стороны, и обещано пересмотреть сам принцип подсчёта стратегических средств, так чтобы это было приемлемо для США.
2. По средним ракетам: полную их ликвидацию в Европе. При этом ядерные вооружения Англии и Франции оставались бы вне рамок советско— американской договоренности. Было обещано также начать переговоры об ограничении этих ракет в азиатской части Советского Союза. Ракеты дальности меньшей 1000 км. подлежали бы замораживанию, а переговоры об их сокращении начнутся незамедлительно.
3. По противоракетной обороне: строгое соблюдение Договора по ПРО и невыход из него в течении 10 лет. (Ранее Советский Союз предлагал 15 — 20 лет; США — 7,5 лет.) Любые исследования и испытания в области ПРО должны быть ограничены рамками лабораторий. По истечении десятилетнего срока стороны приступят к переговорам о том, как быть с этим Договором, если одна из сторон выскажет намерение выйти из него.
4. По испытаниям ядерного оружия: начать переговоры с целью их полного запрещения.
За этим пакетом мер, рассчитанном на 5 лет, должны последовать шаги, которые в течение следующих 5 лет приведут к полному уничтожению ядерных потенциалов СССР и США. В этом процессе должны будут участвовать и другие ядерные державы, что приведёт к ликвидации ядерного оружия с лица Земли.
И в финале Горбачёв передал Рейгану документ: ДИРЕКТИВЫ министрам иностранных дел СССР и США о выработке соглашений по ядерному разоружению. В нём указывалось, что подписать эти соглашения имеется ввиду во время официального визита Горбачёва в Вашингтон, но вместо даты было проставлено многоточие... Это было условие — визит зависел от того, удастся или нет договориться здесь, в Рейкьявике.
Первая реакция Рейгана была сдержанной. Говорил он в основном о своей любимой СОИ, доказывая, что именно она сделает возможной ликвидацию ядерного оружия. А Горбачёв напирал на то, что её развёртывание подстегнёт гонку вооружений.
После этого был объявлен перерыв и делегации разъехались на ланч. В маленькой, защищённой от прослушивания комнатке американского посольства, которую дипломаты прозвали «пузырь», Рейган рассказал о новых предложениях Горбачёва. Но вывод его звучал пессимистически:
— Боюсь, он просто хочет убить СОИ.
Однако его советники ликовали: новые предложения Горбачёва идут далеко навстречу американской позиции. Поль Нитце посчитал, что это лучшие советские уступки, которые получали американцы за последние 25 лет. А Шульц сказал:
— Он бросал подарки к нашим ногам. Точнее, на стол — уступку за уступкой![193]
Но сомнений у собравшихся в «пузыре» не было — спешить навстречу русским и раскрывать свои позиции незачем. Нужно подождать. Раз они делают такие уступки, значит Горбачёву позарез нужно соглашение. Давление на него следует продолжать.
Поэтому когда Рейган и Горбачёв в сопровождении министров снова встретились в Хофди Хаузе, американский президент стал читать по бумажке прежнюю американскую позицию, которая уже ни раз звучала и на переговорах в Женеве, и в его послании от 25 июля. Он лишь в общих чертах снова высказался за ликвидацию ядерного оружия и баллистических ракет, отметив некоторые подвижки в советской позиции по стратегическим ракетам. А потом долго рассказывал о преимуществах противоракетной обороны. Он предлагал невыход из Договора по ПРО в течении семи с половиной лет, но оговаривал возможность продолжать исследования в области СОИ. Если они выявят возможность создания оборонительных технологий, США возьмут обязательство поделиться ими с Советским Союзом и разработать программу ликвидации всех баллистических ракет. В этих условиях СОИ не может представлять угрозы, а, наоборот, — станет защитой от сумасшедших типа Каддафи.
Но на всё это Горбачёв отреагировал с явным раздражением:
— Извините, г— н президент, но Вашу идею поделиться СОИ я не воспринимаю серьёзно. Вы не хотите поделиться даже нефтяным оборудованием, автоматическими станками или оборудованием для молокозаводов, а поделиться СОИ — это была бы вторая американская революция... Давайте будем реалистами и прагматиками. Так надёжнее.[194]
В общем, продвижения не было. Только договорились поручить рабочей группе экспертов — разоруженцев обсудить вечером все эти проблемы и попытаться выработать общие подходы. Одновременно было решено создать вторую рабочую группу экспертов для обсуждения региональных, двусторонних и гуманитарных вопросов, хотя они ещё практически не обсуждались.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});