Обыкновенная война - Борис Геннадьевич Цеханович

в двигатель. Секунд через двадцать из-под капота показался дымок. Алушаев врезал в двигатель ещё пару разрывных и ГАЗ-53 быстренько загорелся. К этому времени во дворе другого дома уже несколько минут горел, исторгая в небо чёрный на удивление дым, автобус ЛИаЗ.

– Некрасов, – подал я следующую команду, – ставь выносную противотанковую установку, с неё будешь вести огонь по целям.

Из-за спины послышался голос Чудинова: – Товарищ майор, здесь на краю поляны гуляет стадо, разрешите я завалю телёночка.

Разрешающе мотнул головой и повернулся к офицерам: – Через сорок минут подходите ко мне, перекусим, – показывая на дерево, откуда вёл огонь из пулемёта.

В течение сорока минут усердного труда окоп был готов, установил поудобнее пулемёт, расставил 4 коробки с пулемётными лентами. К этому времени ко мне подтянулись офицеры. Из кустов потягивало дымом и изредка мелькала фигура Чудинова. Майор Чуватин осмотрел нас внимательным взглядом.

– Ну что ж, настал момент, когда я могу назвать главную задачу этой засады. Завтра на этом участке, в направлении Гудермеса начинается наступление 501го и десантного полка, как раз через ту высокую гору и перекрёсток с газораспределительной станцией, вдоль дороги. – Чуватин ровной веточкой показал направление и мы все посмотрели на перекрёсток и на высокую гору. – Так вот наша задача пристрелять асфальтную дорогу, которая проходит вдоль вон той деревни и мимо нас. Показать боевикам, что мы реально контролируем дорогу, и не дать завтра по ней перекинуть подмогу. Поэтому, Боря, сегодня ты своими ракетами должен уничтожать всё, что там передвигается, желательно с первой ракеты. Сейчас измерим дальность до высоты, может дотянем до туда ракетой, а то по данным разведке там находится два танка духов.

Игорь выглянул из окопа и дал команду своим разведчикам измерить дальность до высоты, те засуетились вокруг дальномера.

– Четыре тысячи четыреста пятьдесят метров, товарищ майор, – прокричали дальность разведчики. Игорь огорчённо развёл руками: дальность не позволяла вести огонь по горе.

– Ну что, Игорь с постановкой задачи всё? – Спросил я у Чуватина. Тот утвердительно кивнул головой.

– Некрасов, наблюдай за дорогой, о всех передвижениях докладывай, – крикнул я, затем повернулся к кустам, – Чудинов, ну как у тебя там дела?

Из кустов выскочил мой водитель, руки у него были в крови, от только что заколотого телёнка.

– Товарищ майор, мясо будет готово минут через тридцать, а пока я вам разогрею кашу на сковородке.

Разрешающе махнул ему рукой и стал с помощью друзей готовить импровизированный стол.

– Товарищ майор, по дороге движется «Волга». Кажется с боевиками, – закричал Некрасов от переносной установки. Мы повернулись и поглядели в том направлении, куда показывал рукой сержант. По дороге спокойно катилась одинокая белая «Волга». Вскинул двенадцатикратный бинокль. В машине действительно сидели вооружённые люди.

– Боря, давай…. Бей их. – Заволновались офицеры.

Вскинул руку, призывая помолчать и, наблюдая за машиной с боевиками в бинокль, раздумчиво заговорил, предлагая несколько иной сценарий: – Ребята, вот сейчас мы их грохнем – ну, не интересно так. Просто… Давайте грохнем их, но с юмором. – Оторвал бинокль от глаз и прокричал новую команду: – Некрасов, без моей команды не стрелять. – Крикнул и опять приник к биноклю.

– Как с юмором? – С изумлением спросил майор Седых.

Я пожал плечами, показывая, что сам ещё не знаю – Как? И мы продолжили наблюдать за неспешным движением «Волги». Автомобиль замедлив ход, свернул к деревне и через минуту покатил по самой её окраине, переваливаясь на рытвинах с бока на бок. А через сто метров остановился. Открылись дверцы, из машины вылезли четверо боевиков, вальяжно потягиваясь и разминаясь, собрались около капота в кучку и оживлённо о чём-то заговорили. Водитель остался сидеть за рулём.

– Боря, давай команду на пуск, – зашипел Чуватин сбоку, – пока они в куче….

В ответ я лишь недовольно мотнул головой: не мешай мол.

Через минуту из машины вылез водитель, в руке он также держал автомат, и начал обходить автомобиль по кругу, приседая и заглядывая под днище. После чего присоединился к общему разговору. Так продолжалось минут пять. Над нашими позициями нависла тишина, даже десантники прекратили долбить по машинам на брошенной боевиками окраине и тоже напряжённо наблюдали за происходящим. То одна, то другая голова солдата поворачивалась в нашу сторону и недоумённо глядела на нас: – Чего они медлят с командой? Уйдут ведь духи….

Наговорившись, четверо боевиков, не спеша, направились к ближайшему дому, а водитель, снова присев у левого переднего колеса, засунул под крыло руку и начал там шарить. Через несколько секунд нагнул уже голову и, заглянув туда, долго что-то там рассматривал. Затем выпрямился, характерным жестом погладил капот рукой: мол, «стой моя лошадка, я скоро вернусь», и тоже неспешной походкой направился в дом, который стоял в пятидесяти метрах от машины. Когда боевики подходили к дому, я резко скомандовал.

– Некрасов, по «Волге», ракетой – Огонь!

Сначала послышался характерный щелчок, через полсекунды сработал стартовый двигатель, ракета сорвалась с направляющей и помчалась, слегка рыская на траектории в сторону цели. Ещё несколько секунд и Некрасов полностью установил контроль над ракетой, и она как по ниточке, уже с шипящим шорохом устремилась к цели.

Все, затаив дыхание, наблюдали за полётом ракеты. Ещё секунда и она врезалась в автомобиль.

Взрывввввв!!!

В разные стороны дружно полетели, весело посвёркивая, осколки стёкол. Взрывом вырвало все двери, правая передняя дверь круто взлетела вверх, перекувыркнулась и упала рядом с боевиками. Наверно ещё и громко загремела. Одновременно от взрыва вздыбился капот и крыша багажника, а когда рассеялся дым. «Волга» без стёкол и с оторванными дверями, с поднятым капотом и багажником выглядела до неприличия голой. Слегка дымилась, но открытого огня не было видно. Боевики обернулись и замерли, с изумлением глядя на то, что осталось от только что целого автомобиля, затем как заторможенные направились к нему. Их опередил водитель, который подбежал к машине и, судорожно двигаясь рывками вокруг неё, начал заглядывать то в салон, то в багажник, то под капот. Когда остальные боевики подошли к нему, он накинулся на них с бранью. В бинокль хорошо было видно, что судя по его отчаянным жестам и распяленному в крике рту, он обвинял их, что кто-то из них оставил в машине гранату и она взорвалась. В ответ боевики затрясли перед ним поясами, на которых висели гранаты; – мол, гранаты наши все на месте.

Мы все катались от смеха, до того это было смешно. Седых, справившись с первым приступом смеха, возбуждённо заговорил: – Представляю себе, о чём сейчас спорят духи. Передний край русских от них в пяти километрах, да и