Формирование института государственной службы во Франции XIII–XV веков. - Сусанна Карленовна Цатурова

в истории Дворца в Ситэ стали события парижского восстания 1356–1358 гг. Конфликт достиг апогея 22 февраля 1357 г.: ворвавшиеся в покои короля во Дворце толпы парижан под предводительством Этьена Марселя убили на глазах дофина Карла двух маршалов[2033]. Пережитое Карлом потрясение, как уже отмечалось, считается причиной принятого им судьбоносного решения оставить навсегда этот Дворец и перебраться в 1364 г. в расширенный и перестроенный замок Сен-Поль на правом берегу[2034].

Однако это политическое событие явилось лишь внешним катализатором глубинного процесса автономизации ведомств и служб от персоны монарха. Так, уже в правление Иоанна II Доброго все четче обозначается тенденция отдалить органы управления от личных покоев короля: над помещением Палаты счетов была возведена комната для проведения Королевских советов, которые до этого проходили в Зеленой палате, передней Палаты короля. Скорее всего, именно тогда же выделяется комната для Монетной палаты, рядом с Палатой счетов, и она переезжает из прежнего помещения на правом берегу во Дворец в Ситэ[2035]. Эти перемещения отражали важные административные нововведения, которые внедрил король, прежде считавшийся историками утерявшим связь со временем неудачливым воякой. В правление Карла V соответствующие тенденции продолжились: заседания Королевского совета, как и другие расширенные консультативные ассамблеи, на которые собиралось до двухсот человек, включая представителей университета и Парижа, отныне проходили в замке Сен-Поль, а ведомства короны получили над Дворцом в Ситэ полную власть.

«Матрица французской монархии» (по выражению А. Пиното), Дворец в Ситэ с середины XIV в. превращается в исключительное место пребывания институтов королевской власти, и отныне именно их служители зримо «представляют» короля, а символика здания придавала им символическую власть[2036]. Переезд короля в замок Сен-Поль не снизил статус Дворца в Ситэ, и он был закреплен текстом королевского указа, изданном в преддверии переезда, в январе 1359 г.[2037]

Поскольку вместе с королем здание в Ситэ покинули и почти все службы Дома, их помещения вскоре были заняты службами Дворца. Именно с этого времени можно говорить о четком разделении этих двух структур.

Больше всего помещений теперь занимал Парламент, что адекватно отражало статус верховного суда и его место на вершине иерархии ведомств. С начала XV в. покоях Зеленой комнаты (покои короля) проходили заседания Совета Парламента, на которых принимались важные решения и выносились приговоры. В помещении королевского хлебодара разместилась вторая Следственная палата. Палата прошений Дворца получила отдельные апартаменты на третьем этаже. Важно при этом, что Палата прошений Дома короля осталась в здании Дворца, по сути, став отныне как бы еще одной палатой Парламента: она делила прежнюю комнату виночерпия короля с коллегией нотариусов и секретарей. Сами нотариусы и секретари добились от короля права на нее не без труда. Указом от 29 ноября 1370 г. король им предоставил комнату рядом с Большой залой, со стороны Большого моста, чтобы они могли собираться здесь для приема людей и для совместных дел и разговоров. Однако консьерж Дворца отказался этот указ утвердить, что вызвало письмо-приказ короля[2038]. В 1378 г. круглая башня покоев короля стала местом работы Канцелярии, сохранившей за собой и прежнее помещение рядом с Сент-Шапель. Свои отдельные покои получил и суд генералов-реформаторов, учрежденный в 1357 г.: ими стал Зал над водой из числа прежних покоев короля. Находящаяся рядом башня Бонбек даже именовалась «Башней Преобразований» (Tour de la Réformation). Существенно расширяются и апартаменты Палаты счетов: на втором этаже теперь находятся Большое и Малое Бюро, а на первом — комнаты клерков, отдельно по регионам королевства; в 1375 г. сюда пристраивается третий этаж. Рядом с Палатой счетов вскоре обосновалась и Налоговая палата, что подчеркивало единство финансовых ведомств короны. Позднее эта курия перебралась поближе к помещениям Парламента, ссылаясь на то, что их адвокатам «далеко и затруднительно» идти туда вместе со своими клиентами, что приводит не только к трате времени, но и к «неподобающим потерям, усилиям, ущербам и притеснениям» подданных[2039]. Обустраиваются и расширяются помещения других ведомств[2040]. Именно с этого времени старый королевский Дворец в Ситэ превращается в прообраз нынешнего Дворца правосудия ввиду судебной компетенции всех разместившихся здесь ведомств и служб короны Франции.

Хотелось бы обратить внимание на явное стремление чиновников остаться именно во Дворце в Ситэ, а не пребывать поблизости от короля. К тому же, тесное соседство служителей короны Франции способствовало укреплению их корпоративной солидарности, взаимному контролю и выработке общей профессиональной этики. С другой стороны, короли и раньше жили в других резиденциях, в том числе и в Париже, так что переезд Карла V Мудрого был скорее политическим жестом, чем символическим разрывом с Дворцом в Ситэ. Этот жест, явно спровоцированный событиями парижского восстания, призван был повысить авторитет служителей короны, подвергшихся нападкам со стороны партии реформаторов. Переезд короля повлек и иное изменение в статусе Дворца: для управления этим огромным и значимым зданием учреждена была новая должность консьержа со своей юрисдикцией и прерогативами[2041].

Наконец, новая символическая власть Дворца нашла выражение в акции Карла V установить в 1371 г. на башне, возведенной в 1330–1366 гг. и специально для этого перестроенной, первые общественные часы в Париже[2042]. С тех пор и до наших дней эта часть Дворца именуется Башней часов. Поскольку это были первые в Париже общественные часы, их установка по задумке и на счет короля свидетельствует о явной символической задаче. Прежде всего, с этой целью король пригласил некоего Генриха Бика (Вика) из Германии, часовых дел мастера, и назначил ему, помимо оплаты за их изготовление, жалованье в размере 6 су в день, каковые он получал из доходов от муниципалитета Парижа[2043]. Это было достаточно высокое содержание, о чем свидетельствует иск в Парламент, поданный купеческим прево и эшевенами в 1418 г. с целью либо уменьшить его размер, учитывая плачевное положение города, либо найти другой источник оплаты[2044]. В ходе судебного разбирательства выяснилась любопытная мотивировка позиции часовых дел мастера, который настаивал на сохранении ему жалованья не только необходимостью содержать двух помощников за свой счет, но и исполняемой им высокой задачей «служить общему интересу Парижа»[2045].

В еще более развернутом виде символическая и прагматическая функция часов Дворца в Ситэ, заложенная Карлом V Мудрым, прозвучала позднее, в ходе очередного судебного разбирательства 1452 г. в Парламенте по иску парижских властей вновь о снижении жалованья часовщика[2046]. В приговоре Парламента, сократившего сумму до 4 су в день, содержится его интерпретация описанной акции короля. Напомнив, что в тот момент в столице не было часов, которые могли бы служить всему населению, Парламент так