Гулы - Сергей Кириенко

Мутти по-мальчишески облизнул губы и кивнул.

Гольди высунул голову из-за капота машины, оглядел проселочную дорогу, теряющуюся в зарослях ив, и не заметив на ней ничего подозрительного, быстро пересек открытое пространство между автомобилем Мутти и «ланчей».

Оказавшись у своей машины, он стукнул в дверь. Джей Адамс открыла замок, Гольди распахнул дверцу и приказал:

— Вылезайте из машины, Джей!

— Что? — Навалившись всей грудью на водительское сиденье, Джей Адамс взглянула на комиссара испуганным взглядом.

— Вылезайте из машины,— повторил тот.— Шутки кончились: я еду к монастырю, а там стреляют. Останетесь здесь — с сержантом и его людьми.

Джей Адамс открыла рот, словно хотела возразить, но, видимо, выражение лица Гольди отсоветовало ей это делать. Она молча выкарабкалась из машины, неуклюже зацепившись при этом штаниной джинсов за рычаг переключения скоростей, а, оказавшись на земле, тихо выругалась. Гольди повернулся к Мутти и крикнул:

— Сержант, позаботьтесь об этой женщине! Она важный свидетель!

Он подтолкнул Джей в спину, и через несколько секунд та оказалась у соседнего автомобиля, между Мутти и седым полицейским с красным лицом. Тем временем Гольди забрался в свою машину, захлопнул дверь и повернул ключ зажигания.

Через мгновение взревел двигатель «ланчи». Гольди включил заднюю передачу и нажал газ. Передние колеса вытолкнули двухтонную машину на шоссе, выбросив с обочины фонтан мелких камней. В тот момент, когда комиссар нажал тормоз и перевел рычаг скоростей в положение «вперед», он понял, что снаружи что-то изменилось: полицейские, прятавшиеся за автомобилями, вдруг высунулись из-за машин и уставились в сторону монастыря. Мутти махнул ему, прося остановиться. Гольди притормозил в метре от сержанта и, приоткрыв дверь, спросил:

— Что еще?

— Вы слышите, комиссар? — выдохнул Мутти.

Гольди высунул голову на улицу и несколько секунд прислушивался, ничего не слыша и не понимая, что имеет в виду сержант. А потом вдруг до него дошло: звук харкающих автоматных очередей исчез. Ни одного выстрела не слышалось больше со стороны монастыря, словно невидимый дирижер взмахнул палочкой и странный оркестр прекратил свою дикую симфонию. Теперь гулкую тишину окрестностей нарушал только шорох листвы, да со стороны порта долетал вой гидроподъемников погрузочного крана.

— Они прекратили стрелять,— почему-то тихо сказал Мутти.— Что это значит, комиссар?

Гольди подумал, что означать это может все что угодно, а ответил:

— Делайте, как я сказал, сержант, связывайтесь с комиссариатом. И посадите одного человека у работающей рации — я буду поддерживать с вами связь.

Мутти снова кивнул. Гольди же захлопнул дверь, и «ланча» начала сползать с шоссе на грунтовку. Через секунду под колесами автомобиля заскрипел гравий, Гольди наклонился вперед, внимательно глядя на дорогу…

Как и всякий житель Террено, он бывал в заброшенном монастыре, но в последний раз он приходил туда года три или четыре назад. Впрочем, Гольди хорошо знал дорогу к монастырю и примерное расположение его зданий. Дорога представляла собой нечто похожее на бумеранг: она состояла из двух отрезков метров по семьдесят длиной, один из которых шел перпендикулярно шоссе, другой примыкал к нему под углом в тридцать градусов. По этой причине от шоссе просматривалась только половина дороги. Для того чтобы увидеть ворота монастыря, необходимо доехать до поворота.

«Ланча» двигалась по грунтовке со скоростью бегущего человека. Гольди всматривался в заросли окружающих ее ив. Сейчас все мысли о том, кто затеял стрельбу у монастыря, почему Плацци бросил полицейских без разведки в самое пекло, и почему полминуты назад стрельба так неожиданно прекратилась, его оставили. Он думал о другом: что он увидит, когда, проехав поворот, окажется перед монастырем? Он боялся, что увиденное станет подтверждением невысказанных мыслей Мутти. Он не хотел верить в это. Легче было думать, что в машине Плацци вышла из строя рация, а прекращение стрельбы вызвано действиями полиции. Обратное же было слишком ужасным, а последствия — просто кошмарными…

В этот момент «ланча» подъехала к повороту. Машина обогнула выступ, образованный группой деревьев, ветви которых нависали над дорогой, образуя ажурную арку, и перед ней открылся прямой путь к монастырю. То, что увидел Гольди перед его воротами, перечеркнуло все его надежды, заставив почувствовать то, что он ощущал за последние сутки не раз,— странный холод, сковывающий тело от предчувствия безысходности и невозможности убежать от чудовищной катастрофы, к которой катится город.

С того места, где замерла «ланча», комиссар видел машины — много машин: около двух десятков, а может быть, больше, те, что стояли дальше от ворот, были полицейскими… Несколько секунд он всматривался в силуэты автомобилей, пытаясь увидеть среди них движущиеся человеческие фигуры, но все было тщетно. Внезапно сквозь треск работающей рации до него, словно из потустороннего мира, долетела мысль: они все погибли — опасения Мутти подтвердились… Облизнув губы, он подумал: но не может же это быть правдой? Даже если они и попали под перекрестный огонь двух воюющих сторон, кто-то должен был уцелеть. Обязательно должен был. И он это узнает — ведь отправился он сюда именно за этим.

Он снова нажал педаль газа, и замершая на секунду «ланча» двинулась к монастырю.

Внутри салона до Гольди не доносилось никаких внешних звуков, кроме урчания мотора. Стихшие минуту назад выстрелы не возобновлялись. Единственными звуками, достигавшими сознания комиссара, кроме шума работающего двигателя, были потрескивающее шипение рации и гулкие удары его собственного сердца.

Машина двигалась по дороге, переваливаясь на ямах и выбоинах, и Гольди все лучше мог разобрать картину перед воротами. Теперь он уже ясно видел девять полицейских машин: все они собрались на поля-. не перед воротами, а за ними замерли машины тех, кто приехал сюда раньше полиции. Внезапно ему показалось, что он видит рваные отверстия в кузовах двух крайних машин, пробитые стекла, забрызганные ярко-красным салоны… Постаравшись не поддаваться нахлынувшим чувствам, Гольди собрался. Автомат Мутти лежал на соседнем сиденье, придавая ему порцию необходимой уверенности. Он не исключал того, что сейчас из зарослей ив, обступающих дорогу, раздадутся те самые очереди, что стихли минуту назад. Стекла и двери машины выстрелы выдержат, но вот выдержит ли он сам?..

Медленно, но неотвратимо «ланча» приближалась к монастырю. Сжав руль, комиссар настороженно оглядывал зеленые стены, колышущиеся по обеим сторонам от дороги. Движения у машин, до которых оставалось не больше двадцати метров, по-прежнему не было. Он решил, что подъедет к крайним машинам и лишь тогда свяжется с Мутти.