Ковчег (СИ) - "Корсар_2"

— От тебя просто скрывали некоторые подробности, но никогда не обещали больше, чем ты получишь после высадки, — решительно ответил Адмирал.

— Я рисковал ради вас, я лишился доверия своих людей, мой клан потерял по вашей милости пятерых… И вы хотите сказать, что я не заслужил благодарности?

— О, я тебе благодарен, — совершенно равнодушно сообщил Адмирал. — Это все?

— Особой благодарности! — завопил Трент, и рука его дернулась, оставляя на моем горле еще одну глубокую царапину. Я сжал зубы.

— Я тебе особенно благодарен, — все так же невозмутимо проговорил Адмирал. — А теперь я пойду. Извини, дела, — и он действительно развернулся. Офицеры по сторонам от него зашевелились.

Трент отшвырнул меня с такой силой, что я грохнулся на пол, и направил на Адмирала излучатель, который, оказывается, прятал за моей спиной.

— Ты никуда не пойдешь!

Адмирал застыл, офицеры схватились за кобуры на боках.

— Одно движение, и Ваше Превосходительство — труп, — быстро предупредил их Трент.

Я смотрел на него снизу и думал: вот если я сейчас начну его душить с помощью своих способностей — кто меня пристрелит первым: Трент или Блейд?

— А ты даже не думай применять ко мне свои мутантские штучки, — не глядя на меня, Трент левой рукой ткнул в мою сторону какой-то непонятной штукой. Я не заметил, когда он вытащил ее вместо ножа. — Думаю, это тебя немного отрезвит, — и он нажал на кнопку.

Почти в ту же секунду меня скрутил резкий спазм — он пришел откуда-то из глубины и ударил в солнечное сплетение. Я попытался расслабиться, задышав медленнее, пережидая боль. Но она не собиралась уходить, а только все нарастала и нарастала. Ощущения были знакомыми, только я не мог сосредоточиться, чтобы их опознать.

— Этот интересный приборчик, Адмирал, собрали мои люди, — как будто издалека донесся до меня голос Трентона. — Очень полезно для контроля над мутантами… Стоять! Стоять, я сказал! — над моей головой прошил пространство Зала бледный луч. — Вот так… Его замечательное свойство в том, что не нужен даже четкий прицел — он излучает во все стороны сразу. И при этом совершенно безвреден для нормальных людей. Только мутанты подвержены его воздействию. Так их можно вычислять даже сразу после рождения, кстати.

Меня корчило и выжимало на пластике пола, перед глазами начал собираться красный туман. Я старался не стонать чересчур откровенно, но получалось, кажется, плохо.

— Находит у каждого нелюдя его болевую точку, — продолжал разглагольствовать Трент. — И у вашего сына в том числе. На нем прибор тоже тестировали. Очень хорошо действует, поверьте мне.

— Чего. Ты. Хочешь? — я с трудом узнал голоса Адмирала.

— Справедливости, Ваше Превосходительство. Всего лишь справедливости, — Трент откровенно насмехался. — Тех привилегий, которые мы заслужили — вот и все.

Очередная вспышка боли отправила меня на несколько секунд во тьму. А когда я пришел в себя, Трент падал лицом вперед. Распрямиться у меня не получалось, не получалось даже до конца открыть глаза — я видел только часть Зала сквозь мокрые от слез ресницы. Потом теплые твердые руки повернули меня, нащупывая пульс на шее, громкий голос Адмирала прозвучал над самой головой:

— Свенсона сюда, быстро! — и его лицо склонилось надо мной низко-низко. — Как ты, сынок? — тихо спросил он.

— Живой, — прошептал я.

А потом отключился снова.

В следующий раз я очнулся уже в мягкой кровати. Открыл глаза и увидел серо-голубой китель на спинке стула. Непонимающе завертел головой — я, что ли, в лазарете?

— О! С возвращением в мир живых! — поприветствовал меня знакомый голос.

— Май! — я завозился, пытаясь сесть.

Но он тут же оказался рядом, придержал за плечи:

— Лежи, герой. Побереги сердце.

— Сердце? Какое сердце? Где я вообще? Это же не лазарет, — я еще раз огляделся. — Это твоя каюта!

— Ну да, — согласился Май. — А ты думаешь, тебя стоило отправить в госпиталь, к другим больным?

Я представил, как это было бы, и тут же замотал головой — нет-нет, не стоило.

— Вот-вот, — удовлетворенно протянул Май. — Значит, соображаешь. Мозги тоже на месте.

— Что случилось? Трент — он…

— Мертв, — равнодушно сообщил Май. — Забыл, что за спиной у него тоже есть дверь, так сосредоточился на шантаже.

— А прибор?

— Изъят и отдан в лабораторию на изучение. Интересная штука, слушай. Кто там внизу такой головастый?

— Реттисси, — не задумываясь, ответил я. — Они мастаки разные штуки собирать… Он правда действует только на мутантов?

— Угу, — Май присел на стул рядом с кроватью, на которой я лежал. В одной рубашке, без форменной куртки, он смотрелся очень по-домашнему. Выудил из чемоданчика диагност, приложил к моей груди, глядя на мелькающие на экране цифры, продолжил: — Никому в Зале больше не стало плохо, только тебе... Есть у меня версия, что получасом раньше этот ваш Трент воспользовался своим прибором, чтобы вывести из строя старика-мутанта. Тот ведь, если я не ошибаюсь, мог прочитать его намерения, да?

— Мог, — согласился я.

— Ну вот Трент благоразумно отправил его в нокаут раньше, чем тот что-либо заподозрил… Только у старика были совсем не такие симптомы, как у тебя.

— Я слышал, Трент утверждал, будто прибор находит у каждого мутанта его болевую точку. У эмпатов это сосуды. У Гренделя случился гипертонический криз… ну, насколько я могу судить.

— Хм… — Май посмотрел на меня с интересом. — А ты и правда научился лечить, что ли? Без всего?

— Немного, — признался я.

— Что, и себя вот сейчас мановением руки вылечишь?

— Нет, себя не могу, — я вздохнул. Откровенно говоря, слабость во всем теле ощущалась ужасная. — Так что ты меня чуть-чуть подлатай — и я пойду.

— Куда это ты пойдешь? — изумился Май.

— Домой, — просто ответил я. — Меня там ждут.

— Этот твой здоровенный блондин? — Май прищурился.

— Его зовут Невен, — твердо ответил я, решив не смущаться. — И да, он меня ждет.

— Подождет до завтра, — заявил Май, убирая диагност.

— Я не могу до завтра! — забеспокоился я, пытаясь выбраться из постели. — Мне надо…

— Нор, не ерепенься, — вдруг мягко проговорил Май, опять надавливая мне на плечи. — Сейчас я за тебя отвечаю. И тебе нужен покой.

— У меня будет покой — дома! — сопротивлялся я.

— Да? И как ты туда планируешь попасть? — Май ехидно усмехнулся. — Лифт ради тебя одного гонять не будут, даже не надейся. Знаешь, сколько он энергии жрет?

— Атриумы, — тут же ответил я.

— Очень хорошо. Долетишь до нижнего уровня в виде трупа — несколько гравитационных ударов тебе сейчас не вынести. А не помрешь — инвалидом на всю жизнь останешься… Нужен ты будешь своему белобрысому парализованным?

— Как… почему? — пролепетал я, внезапно облившись холодным потом.

— Нор, с сердцем не шутят. Говорю тебе — отлежись. Успеешь еще налюбоваться на своего красавца.

Я нахмурился, подумал и честно сказал:

— Май, мне это не нравится.

— Что именно? — он замер с преувеличенным вниманием, вскинув брови.

— Намеки твои не нравятся. Про красавцев и белобрысых гигантов. И про то, что Вен сексуально привлекательный.

— Вот как… Он тебе, значит, даже такие подробности нашего общения передал?

Май явно насмехался.

— Передал.

— Так он действительно сексуально привлекателен, куда денешься? Такой… мужественный. Великолепный образец самца в самом расцвете сил.

— Май! — я думал, получится гневно, а получилось жалобно.

Он вдруг наклонился ко мне и почти прошептал:

— А мне, значит, должно нравиться, что ты предпочел его?

Я, кажется, покраснел, закусил губу, но взгляда не отвел. Потому что… Да вот потому что! Потому что Май — это Май, а Вен…

— Ты еще скажи, что действительно питал ко мне нежный интерес, не замутненный никакими соображениями карьеры и прочего. Не думал выгадать что-то с того, что сынок Адмирала — штрайб. Мало того — спит с тобой, и именно ты можешь разгласить информацию, косвенно бросающую тень на Адмирала. Ну? Расскажи мне, что не узнал меня сразу же — там, во дворе подготовительных курсов. И таскал за собой только и исключительно потому, что я пришелся тебе по душе. И молчал про мои необычные способности из-за сочувствия ко мне и маме, а не потому, что ждал удобного случая шепнуть о них Адмиралу. И стал врачом для особых поручений только благодаря своему великому таланту, а вовсе не потому, что много пронюхал и дал понять, что умеешь молчать. Ну, Май? Расскажи мне сказку для малолеток. А я послушаю. Люблю, знаешь ли, сказки, где такой положительный герой.