Его строптивая любовь - Ирина (Иринья) Коняева

давно терзающий меня вопрос. Что касается истории Гранад и её родителей, то отец был прав — я не готова к этому разговору, не сейчас. Позднее — обязательно.

— Конечно, я сразу её узнал, более того, именно я сделал первый шаг. Когда живёшь не одну тысячу лет, теряешь вкус к жизни. Всё кажется пресным и унылым, всё уже повторялось не одну сотню раз, в какой–то момент даже женщины уже так не влекут — нет эффекта новизны, ты не помнишь ни лиц, ни имён, и не пытаешься их запомнить.

— Гранад была красивой женщиной, статной, эффектной, — произнесла я, прислушиваясь к ощущениям.

Тишина. Совсем ничего.

Говорю словно о незнакомке, чья судьба меня не касается. Значит, я закрылась наглухо. Организм решил, что с него хватит потрясений. Сперва лжемать–рабовладелица, затем мать с руками по локоть в крови, затем Фроя, милая фея с неземными глазами–изумрудами и отсутствием совести… Слишком много предательств. Кто такое вынесет?

— Гранад — далеко не самая красивая женщина в моей жизни, но определённо самая запоминающаяся, — хмыкнул отец. — А ещё, она оказалась настолько сильной, что смогла зачать от меня ребёнка. Это сделало её по–настоящему уникальной.

— Но не сохранила ей жизнь, — проговорила я, ничего особенного не вкладывая в эти слова, понимала — справедливость важнее. Гранад уничтожила несколько заселённых миров. Сложно представить количество погибших, а ведь там были и дети, и совершенно безвинные, простые люди. И пострадали они ни за что. Стали жертвой коварных интриг и мести.

— Высшая власть — это закон и порядок. Я не имею права поступать так, как хочу, если мои желания расходятся с принятыми мной же законами. Безусловно, Гранад могла мне родить ещё детей, и мой народ понял бы, для чего я сохранил ей жизнь, не препятствовал. Но я не могу не удовлетворить их чувство справедливости, их желание мести. Они в своём праве. Я — слуга народа. И ты тоже, дочь.

Отец немного сжал мою ладонь, словно усиливая сказанное, и я кивнула, хотя его слова показались мне заранее отрепетированными и неискренними. Может, тоже от усталости.

— Осталось этот народ найти, — заметила с улыбкой.

— Это не проблема. Как только мы восстановим Луцан, я пошлю клич, они услышат и придут. Тьма повсюду, Миа.

По коже скользнул холодок — Тьма проявилась, напоминая о себе. Не желая напугать, напротив, поглаживая, успокаивая, показывая, что она всегда рядом, всегда поможет. На душе стало радостно и спокойно. Всё хорошо. Я в безопасности.

К слову о безопасности! Был ещё один важный вопрос!

— Почему вы называли меня по имени в Као–сар–Ди? Разве не принято скрывать личное имя?

— Принято. Но ты была в кругу моих приближённых, и раскрыв твоё имя, я выказал им величайшее доверие, теперь они будут ценой своей жизни защищать тебя, как меня. Также они поняли, что сайрены приговорены окончательно и бесповоротно. Им важно было это услышать.

— А Ликс?

— Он дал тебе клятву, дочь. Он — твой личный слуга, и, скорее, позволит себя убить, чем причинит тебе вред, особенно после того, как ты освободила его от магического рабства. Преданность истинного воина стоит сотни клятв. Ты поступила благородно и настолько правильно, что мы едва не лопнули от гордости в тот момент, Маро даже утёр слезу. Впервые видел его таким.

На меня посмотрели, не скрывая довольства.

— А я страшно переживала, что вы назовёте меня глупой и доверчивой, но чувствовала, что нужно поступить именно так и доверилась интуиции, — призналась, покраснев.

— Ты — дышащая, Миа. Это величайший дар, благословение Вселенной, если хочешь. Верь себе и в себя, как мы в тебя верим. А теперь отправимся в твой мир. Мне дали строгую инструкцию на этот счёт.

— И что в ней?

— Твой дракон дал мне список, — похлопав себя по карману, произнёс отец, — но почерк у него настолько ужасен, что я разобрал только несколько позиций.

Протянула руку, куда тут же вложили сложенный в несколько раз лист бумаги, развернула и прочитала. С каждой строчкой брови мои ползли всё выше и выше.

— Мне достаточно двух пунктов для полного счастья — это встретиться с Танькой и побеседовать с ней наедине, а также взять столько кофе, сколько унесу, с собой. Остальное не так важно.

— У тебя есть Светлячок, Миа. Ты можешь хоть каждые выходные проводить на Земле. Правда, пока ты не научишься защищать себя, будешь ходить с сопровождающим.

— С Рагнаром? — решила прощупать почву.

— Посмотрим, — уклончиво ответил отец и… переместил нас ровно к двери в квартиру моей драгоценной Танюшки. — Миа, я подготовил красивый дом у моря в одной из тёплых стран, где вы будете видеться, находясь в безопасности. Поскольку средства передвижения на этой планете далеки от идеала, объясни подруге, что ей придётся закрыть глаза и ничему не удивляться. Здесь вы не останетесь.

— Хорошо. Ох, надеюсь, она дома и сейчас выходные. Хотелось бы нормально пообщаться, — пробухтела я, начиная волноваться. Выдохнула, нажала кнопку звонка, а затем не выдержала, затарабанила по двери. — Танька, открывай! Время дорого!

Когда щёлкнул замок, меня бросило в жар. И не думала, что так нервно буду ожидать встречи. За одно мгновение в голове пронеслось сто тысяч миллионов мыслей, страхов, сомнений, но, стоило увидеть лучшую подругу, все они выветрились из головы!

— Леська! — Меня сжали в объятиях до треска в рёбрах, приподняли над землёй, шумно шмыгнули носом. И впервые за долгое–долгое время я почувствовала себя по–настоящему дома, на своём месте.

Из глаз брызнули слёзы, я так же крепко обняла Таньку, зарылась носом в распущенные локоны, вдохнула хорошо знакомый аромат.

— Дочь, — строго сказали за спиной. — Время.

— Таня, ты можешь сбежать со мной на несколько дней? — быстро проговорила я, не выпуская подругу из объятий.

— Да! Хоть на Северный полюс! Только шубу возьму!

— В этом нет необходимости, для вас