Министр Щелоков - Максим Брежнев

Министр Щелоков очень болезненно все это воспринял. Содержание документа разительно противостояло тому положительному облику советского милиционера, о котором он искренне мечтал, многое делал для повышения профессионального престижа милиции. И вдруг — банда убийц! Убийц в милицейских погонах!

Заметим, что в это же время якобы обсуждался вопрос о назначении Н. А. Щелокова на пост в аппарат ЦК КПСС, где он должен был возглавить Комитет партийного контроля, сменив престарелого Пельше. Это утверждает В. М. Соболев: «Министр мне сам об этом говорил. Он стал бы кандидатом, а потом членом Политбюро. Если бы не смерть Брежнева, все было бы по-другому»[214].

Вернемся к отношениям с Юрием Андроповым. В одной из своих статей академик Г. А. Арбатов отмечал: «Мне несколько раз доводилось слышать, в частности, от Андропова, о том, что он договорился с Пельше и Сусловым, чтобы вместе или порознь со всей решительностью поставить перед Брежневым вопрос о Щелокове, о необходимости одернуть его, остановить его карьеру, а лучше всего — вообще снять. Этот вопрос перед Брежневым ставили — правда, не знаю, насколько решительно: каждый раз дело кончалось ничем»[215].

Кто теперь знает, ставили или не ставили этот вопрос? Но напряженные отношения периодически возникали между двумя руководителями.

Разлад возник и при решении вопроса о выезде советских немцев в Германию. Выпускать граждан Советского Союза не только на постоянное место жительство, но даже в командировки и туристические поездки было в компетенции КГБ. Там решали, а милиция в соответствии с указаниями КГБ оформляла документы на выезд или, по каким-то предлогом, отказывала в выезде. Группы туристов или командированных по службе сопровождал работник КГБ, контролирующий поведение за границей «подопечных». Милиция была лишена права принимать самостоятельные решения и служила лишь прикрытием для органов госбезопасности.

Перед очередными выборами канцлер ФРГ обратился с просьбой к Брежневу выпустить из СССР около 3000 советских немцев. По их расчетам такого количества голосов для победы на выборах не хватало партии Шмидта. Этот недостаток можно было бы покрыть за счет советских немцев, выезжающих на постоянное место жительства в Германию.

Обратившись к Щелокову, Брежнев предложил исполнить просьбу канцлера. Щелоков незамедлительно приступил к исполнению.

Министр уточнил в соответствующих службах, сколько имеется заявлений от местных немцев на выезд в ФРГ. Дал команду составить разнарядку и приступить к выдаче выездных виз. Соответствующие работники милиции Казахстана, Киргизии, Узбекистана, других республик и областей незамедлительно должны были заняться отправкой заявителей на историческую родину.

Тогда по указанию КГБ многим немцам задерживали выезд. И вдруг — такое резкое изменение… Это вызвало замешательство в некоторых службах КГБ, но никто не посмел обратиться ни к Щелокову, ни к Андропову. Замешательство длилось несколько дней. За это время выехало из Советского Союза немало будущих избирателей. Партия Шмидта победила на выборах.

Взаимоотношения между Андроповым и Щелоковым еще более обострились.

По утверждению членов семьи Щелокова, за ними было установлено наружное наблюдение.

— Служебные автомобили из так называемого ГОНа (гаража особого назначения), — рассказывает Игорь Щелоков, — водители-сотрудники ГБ, квартира и дача охранялись «девяткой», продукты доставлялись из спецбуфета-распределителя КГБ, телефоны АТС-1 и АТС-2 находились в ведении КГБ, обслуга и повара на квартирах и дачах — сотрудники ГБ и т. д. Как люди в таких условиях вели себя? В семьях, например, между собой говорили шепотом или выходили на свежий воздух[216].

Министр Щелоков считал, что охраной руководства должно заниматься МВД, а не КГБ. Он добивался передачи 9-го управления в МВД, убеждая в этом Л. И. Брежнева.

Правительственную дачу министра внутренних дел также охраняли сотрудники «девятки». Когда министр уезжал с дачи, помещение опечатывалось и ключи сдавались охране.

— У меня тоже были ключи от дачи, как, и от московской квартиры Николая Анисимовича, поскольку периодически приходилось перевозить какие-то вещи, — вспоминает бывший начальник дачного хозяйства МВД СССР Е. С. Залунин. — Однажды меня вызывает министр: «Евгений Сергеевич, в доме мы часто не находим некоторых вещей на своих местах. Спросил у сына с невесткой — они не трогали. Может быть, прислуга?» «За прислугу ручаюсь головой, — ответил я, давайте установим видеоаппаратуру». Беспристрастная запись показала, как охранники из «девятки» снимали пломбы, открывали двери и шарили по даче. Высшему руководству об этом решили не докладывать, так как отношения с Андроповым были напряженными. А вышло так, что на дачу заехали Галя Брежнева и Игорь Щелоков. Так совпало, что я был участником этой встречи. За столом зашел разговор о «девятке», и Игорь не удержался — показал Гале кассету, а она отдала компромат отцу. Как мне потом говорила Галя, между Брежневым и Андроповым состоялся нелицеприятный разговор[217].

Со временем был собран материал, якобы изобличающий главу МВД в различных нарушениях и злоупотреблениях. Как известно, обвинения против Щелокова будет содержать подчас прямо-таки анекдотические подробности.

Но пока был Брежнев, никаких обвинений не выдвигалось.

В принципе, убийство на Ждановской и напряженные отношения с Андроповым тогда не отразились на карьере Щелокова. Брежнев понимал, что это никак не связано с министром внутренних дел.

К семидесятилетнему юбилею 30 декабря 1980 года Н. А. Щелокову присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина. Брежнев также вручил высшие награды страны другим днепропетровским товарищам — заместителю председателя Совета Министров В. Э. Дымшицу и управляющему делами ЦК КПСС Г. С. Павлову.

При вручении наград Л. И. Брежнев, в частности, отметил: «Вениамин Эммануилович Дымшиц внес немалый вклад в наше хозяйственное строительство. Он был активным участником создания ряда крупных металлургических заводов. В трудные, но славные годы послевоенного возрождения мне довелось работать с ним рука об руку при восстановлении «Запорожстали». А позднее товарищ Дымшиц, выполняя поручения Родины, помогал индийским друзьям строить знаменитый завод Бхилаи.

И все эти годы, как и позже, на работе в центральных правительственных органах его отличали увлеченность делом, талант организатора, настойчивость в решении поставленных задач. Уверен, что так будет и впредь.