Мистика - Стивен Джонс

Монха задумчиво разглядывала гипсовые осколки.

— Надо будет купить новую статуэтку Мадонны, — тихо сказала она.

— Теперь вы можете себе это позволить, — со значением отозвалась Фидельма.

Ким Ньюман

Семь Звезд

Эпизод первый

СЕРДЦЕ МУМИИ

Клуб «Диоген» расположен за неприметной дверью на лондонской улице Пэлл-Мэлл, на задворках Уайтхолла. Через его вполне обыкновенное фойе проходят самые нелюдимые и необщительные люди города. Список его членов представляет собой величайшую (если не считать Палаты лордов) коллекцию оригиналов, мизантропов, гротескных личностей и разгуливающих на воле лунатиков.

Созданное якобы для удобства той разновидности людей, которые стремятся жить в оплаченной изоляции от себе подобных, это скромное заведение на самом деле представляет собой нечто куда большее. Звуконепроницаемые комнаты на верхнем этаже зарезервированы для Тайного Совета клуба, состоящего из пяти человек, каждый из которых имеет непосредственное отношение, преимущественно благодаря не слишком значительным должностям, к правительству Ее Величества.

Чарльз Борегард находится в распоряжении клуба «Диоген», и когда к нему обращаются, это неизменно влечет за собой путешествие в какой-нибудь отдаленный уголок земли и затрагивает конфиденциальные вопросы, касающиеся интересов Великобритании. Хотя Борегард считает себя чем-то средним между дипломатом и курьером, порой ему приходится быть и детективом, и взломщиком, и самозванцем, и чиновником. Тайная деятельность правительства предоставляет ему возможность заниматься разнообразной и захватывающей деятельностью.

Кое-какие из дел клуба «Диоген» известны за его пределами как «Большая Игра».

Чарльз Борегард впервые появился в заслужившей шумное одобрение новелле Кима Ньюмана «Багровая власть» (Red Reign) в «Антологии вампиров» (The Mammoth Book of Vampires, 1992), которую автор позднее расширил до снискавшего награды романа «Анно Дракула» (Anno Dracula, 1992). С того времени Борегард, вместе с ирландской журналисткой Кэтрин Рид, оказавшейся вампиром, появлялся в сиквелах «Кровавый Красный Барон» (The Bloody Red Baron, 1995) и «Слезный суд» (Judgment of Tears, 1998), хотя в этих романах действует иная временная шкала, нежели в «Семи Звездах». Кейт Рид, являющуюся также главной героиней рассказа Кима Ньюмана «Дракула Копполы» (Coppola's Dracula) в «Антологии Дракулы» (The Mammoth Book of Dracula, 1997), придумал Брэм Стокер, но этот образ так и остался незаконченным. Генри Уилкокс позаимствован у Э. М. Форстера, Томас Карнаки — у Уильяма Хоупа Ходжсона, а инспектор Лестрейд, разумеется, у сэра Артура Конан Дойла.

eКлуб «Диоген» тоже был придуман Конан Дойлом — его членом был брат Шерлока Холмса Майкрофт — в рассказе «Переводчик с греческого» (The Greek Interpreter, 1893), но лишь один из соавторов сценария и режиссер фильма «Частная жизнь Шерлока Холмса» (The Private Life of Sherlock Holmes, 1970) Билли Уайлдер утвердил этот клуб в статусе конспиративного звена разведывательной службы.

Он был размером с человеческое сердце. Чарльз Борегард заслонил его ладонью с расставленными пальцами и зажмурил один глаз, но камень все равно был виден.

— Обычно рубины бывают меньше, не так ли? — спросил он.

Профессор Трелони пожал плечами.

— Наверно. Я египтолог, а не геолог. Строго говоря, рубин — это совершенно прозрачный красный корунд, хотя в широком смысле этот термин применяют просто для красных драгоценных камней вроде некоторых разновидностей шпинели и фаната. Среди специалистов по драгоценным камням идет спор, истинный ли это рубин. Корунды, как вам известно, — сапфир и прочие, — уступают по твердости алмазу. «Семь Звезд» по меньшей мере так же тверд, как и алмаз.

Трелони постучал по «Семи Звездам» костяшками пальцев, касаясь его перстнем с бриллиантом. Он не попытался поцарапать им бесценный камень. Вероятно, из страха повредить кольцо.

— Так это красный бриллиант? — предположил Борегард.

Трелони приподнял пышные брови.

— Вполне возможно, если таковые существуют. Или, может, неизвестный современной науке драгоценный камень. Разновидность, возможно, некогда известная правителям-фараонам, канувшая в безвестность и теперь вновь открытая во славу нашей дражайшей королевы.

С того самого момента, как развернули материю, обнажив камень, Борегарду хотелось потрогать его. Но он держал руки подальше. Как ни глупо, у него было ощущение, что камень горяч, как огонь, словно его только что выплюнуло из жерла вулкана.

— Почему он называется «Семь Звезд»?

Трелони улыбнулся, сморщив обветренное лицо.

— Не будете ли вы любезны прибавить света в газовой лампе?

Борегард подчинился. Пламя взметнулось со змеиным шипением, давая больше света. Цокольный этаж Британского музея был разделен на множество запасников, кабинетов и лабораторий. Берлога Трелони, в которой на удивление царил порядок, предназначалась в данный момент для изучения загадочного камня.

Трелони натянул белые хлопчатобумажные перчатки и поднял предполагаемый алмаз. Ему пришлось широко раздвинуть большой палец и мизинец, чтобы надежно обхватить его.

— Взгляните сквозь камень, на пламя.

Борегард обошел вокруг стола. Трелони держал драгоценный камень на манер линзы. В красной глубине горело семь звезд. Борегард переместился, и огни исчезли. Он передвинулся обратно, и они вспыхнули снова. Семь огненных точек, знакомый узор.

— Большая Медведица, — прокомментировал он.

Трелони положил камень обратно.

— Большая Медведица, Повозка Шарлеманя, старый добрый Плуг.[17] Известная также, насколько я знаю, под названиями Семизвездие, Семь Пашущих Быков и — у индусов — Семь Старцев, или Семь Праведных Древних Мудрецов. Или, как сказали бы наши американские сородичи, Большой Черпак. Кстати, ради Аида, как вы думаете, что такое черпак?

— Ковшик. Вы интересуетесь астрономией, профессор?

Трелони рассмеялся и указал на камень:

— Я интересуюсь вот этим. Все остальное я узнал из энциклопедии.

— Это природный эффект?

— Если нет, то древнеегипетские ювелиры владели забытыми нынче секретами. Что, между прочим, является не такой уж невероятной гипотезой. Мы до сих пор толком не знаем, как они ухитрились построить пирамиды. Я склонен, однако, считать эти звезды естественным, или сверхъестественным, явлением.

— Сверхъестественным?

Брови Трелони снова изогнулись.

— Видите ли, существует проклятие.