Эзоосмос. Исконный Шамбалы. Книга 1. - Анастасия Новых

— Кстати говоря, смерть смерти рознь, — добавил Сэнсэй. — То, что я рассказал, происходит именно в случае, когда заканчивается жизненная энергия — прана человека. Причем у каждого по-своему. Здесь уже все зависит от субъективного времени, и возраст, как таковой, роли не играет. У одних прана может закончиться в детстве, у других — в среднем возрасте, у третьих — в старости. Неважно. Главное, что потом душа переходит в цикл перерождения. Но бывают случаи смерти преждевременной, когда у человека еще полно праны, а его, к примеру, либо умертвили насильственно, либо он сам по глупости лишил себя жизни. Вот тогда его душа, отделяясь вместе с астралом, своими тонкими оболочками, остатками неизрасходованной праны от погибшего тела не уходит на перерождение, а начинает существовать здесь же, в этом времени, в этой жизни на тонком материальном уровне, скажем так, в виде… «призрака», как именуют этого «субъекта» люди. И бродит в этом состоянии «ни вашим, ни нашим» достаточно долго, гораздо дольше, чем человек бы жил в теле. Потому что энергия праны без материального тела расходуется очень медленно. Освободиться от этого затяжного кошмара душа сможет только тогда, когда израсходуется прана, и разрушатся тонкие тела. Немаловажно и то, что в этом существе во много раз обостряются все его переживания, которые он накопил ещё будучи в теле. И с этими личностными переживаниями ему придется существовать весь период «жизни» призрака.

— Хреновая перспективка, — хмыкнул Андрей.

— Понятное дело, — промолвил Сэнсэй. — Что же касается субъективного ощущения времени человеком, то оно во многом относительно. Почему? Прежде всего, потому, что все процессы в микро— и макрокосмосе воспринимаются под углом человеческого зрения, посредством оценки происходящего человеческой мыслью. А мысль, в свою очередь, я напоминаю, зарождается в материальном мозге, который все-таки ограничен в своем восприятии. Человечество накопило уже много своих понятий о времени, которые нужны ему лишь для того, чтобы удобнее было жить и познавать окружающий мир. Но все эти понятия условны, начиная от календарей и заканчивая делениями долей секунды со своими относительными погрешностями. Возьмите, к примеру, ту же хронобиологию, рассматривающую разнообразие внутренних биоритмов живых существ. В ней понятие времени для каждого организма тоже относительно…

— Ну, в принципе, да, — согласился Николай Андреевич с Сэнсэем и стал по-своему рассуждать: — Если взять того же человека, то у него каждый орган работает на своей частоте, со своим периодом колебаний: колебания волн головного мозга, равные одной десятой секунды, шестисекундный дыхательный цикл, секундные основные сердечные ритмы и тому подобное…

Женька же, услышав эти слова, тут же схохмил:

— Вот-вот… Я всегда говорил Стасу: «Ты не человек, ты случайный набор органов». А он не верил. — И, обращаясь к другу, добавил: — Слышишь, что умный человек говорит…

Посмеявшись вместе со всеми Женькиному каламбуру, доктор все же прокомментировал его шуточное впечатление:

— Это только на первый взгляд кажется, что каждый орган «случайный» по своим колебательным процессам. В каждом организме есть свой главный «колебатель-времязадаватель», который синхронизирует общую работу всего организма, как центральный процессор в компьютере.

— Совершенно верно, — кивнул Сэнсэй и уточнил: — Но, опять-таки, все эти секундные колебания тоже относительны. Если изменяются внешние условия или активно действует психологический фактор, внутреннее время может либо замедляться, либо ускоряться, точнее, замедляется или ускоряется, в первую очередь, эзоосмос человека. А потом уже соответственно замедляется или ускоряется работа организма. Например, при стрессовых ситуациях.

— Как писал Павлов: «В основе отсчета времени в ЦНС лежит смена возбуждения и торможения», — вставил Николай Андреевич.

— Да. Так что время — понятие относительное, особенно в биосистеме. Все люди, растения, животные, насекомые живут неодинаковый срок, стареют с разной скоростью. Проще говоря, у каждого свой запас праны, поэтому и биологические часы каждого идут со своей скоростью, соответственно для нас времявосприятие этих объектов материи разное.

— Со своей скоростью? — переспросил Руслан. — Это как?

— Ну, к примеру, возьми реликтовые деревья, тот же тисс ягодный, который живет от двух до четырех тысяч лет. Как и другие деревья-долгожители он медленно растет, но зато и живет дольше. Или взять черепах. Многие их виды живут до ста лет. Скорость реакции, к примеру, сухопутных черепах в два-три раза меньше, чем у нас. Если бы ты прошел рядом с ними пешком, для них ты бы просто пролетел так, как для тебя пролетает мотоциклист, движущийся приблизительно со скоростью 50 км/ч… Или возьми муху. Мы воспринимаем ее как существо с собственным временным циклом, совершенно отличным от нашего. По подсчетам один световой день для мухи длится примерно один наш календарный месяц. Мы для нее невообразимо медленные существа. А почему? Потому что скорость жизни мухи гораздо больше скорости жизни человека. Соответственно и скорость ее реакции гораздо выше… Пока, например, Женька занесет над ней руку и попытается поймать, она успеет почистить себе все лапки с крылышками, определить, откуда исходит угроза и куда ей лучше и безопаснее лететь, пока это ленивое существо соизволит опустить свою ручищу. При этом муха спокойно поднимется, делая крыльями десятки взмахов в секунду, и улетит.

— Я же не садист, — вступился за себя Женька и, покосившись на отца Иоанна, продолжил: — в отличие от некоторых, не будем показывать пальцами. Я природу люблю.

И тут же непроизвольно хлопнул себя по руке, увидев пристроившегося там комара. Ребята засмеялись.

— Оно и видно, — усмехнулся Вано.

— У этого просто судьба такая, — оправдывался Женька, сбрасывая с руки останки комара.

— Интересно, а можно так распорядиться своим временем, чтобы, как говорится, жить долго и счастливо и умереть в один день? — спросил Руслан, пребывая в плену своих мечтаний.

Костик усмехнулся и с сарказмом подметил:

— Отчего нельзя? Истории даже известен такой случай. Вон, в Помпее, тоже жили долго и счастливо… и все умерли в один день.

Компания вновь рассмеялась, развивая сюжет и осыпая Руслана шутками. Когда же закончилась пятиминутка смеха, Сэнсэй сказал:

— Человек способен на многое. Проживая жизнь, он практически не использует свои возможности, которые в нём заложены. Хотя в экстремальных ситуациях, я вам уже рассказывал, он может наблюдать их проявление. В том числе это касается и чувства ощущения времени: когда субъективное времявосприятие сильно ускоряется, то внешнее обычное время, наоборот, замедляется. Чаще всего, конечно, с этим феноменом времени сталкиваются люди опасных профессий: пилоты, гонщики, каскадеры и тому подобное. Попадая в особо экстремальные условия, некоторые действительно ощущают, что время реально замедляется, и в этот промежуток успевают сделать все возможное, чтобы исправить ситуацию. А когда выходят из этого состояния, то обнаруживается, что всего за доли секунды они совершили в десятки раз больше работы, чем могли бы сделать в обычной жизни.

— А чем это можно объяснить, что больше праны тратится в эти мгновения? — осведомился Николай Андреевич, высказав свою догадку.

— Да. Резкий выброс психической энергии порождает мощный всплеск праны, что, в свою очередь, влияет на эзоосмос человека. В данном случае он просто ускоряется, поэтому человек успевает в мгновение сделать гораздо больше, чем в своем естественном состоянии… Подобные ощущения переживают и обычные люди, сталкиваясь с острыми кризисными ситуациями. Так что выражение «жизнь пролетела перед глазами за мгновение» это не просто слова.

Здесь, в том временном промежутке, в котором мы находимся, имеется общая волна времени… Или, лучше скажем так, чтобы было легче понять, мы едем на определенной машине жизни, которая движется с определенной скоростью. Мы видим только то, что мы видим. Почему? Потому что наши атомы двигаются на определенной скорости. Если они начнут работать в несколько раз быстрее, это не означает, что мы быстрее умрём, просто то, что мы видим, исчезнет и появится совершенно другое изображение или картинка. Измерений масса, это вполне реально, и здесь ничего такого нет.

В разговоре возникла небольшая пауза. Николай Андреевич помолчал, обдумывая что-то, а потом вновь спросил:

— А вот насчет перемещения в пространстве… Я помню наши с тобой разговоры о телепортации, но, честно говоря, до сих пор не могу реально себе представить, как это происходит в действительности…

— Точнее сказать, поверить, — поправил его с улыбкой Сэнсэй, называя вещи своими именами.

Доктор поморщился. Очевидно, такого выражения он явно сторонился в разговоре с Сэнсэем.