Дорога дней - Хажак Месропович Гюльназарян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Во-первых, скажу тебе, — виноватым голосом начал Чко, — что Хачик сманил одного голубя…
Удивительное дело: Погос довольно хладнокровно выслушал эту весть.
— Не беда…
— Затем скажу, что магазин парона Рапаэла обчистили.
— Ну?..
— Затем скажу, что сыщик с собакой приходил…
— Потом?..
— Затем скажу…
— Ну что ты заладил: «затем» да «затем»! Не письмо в деревню пишешь! — разозлился Амо.
— Погоди, погоди, — прервал его Погос и, обратившись ко мне, сказал: — Ну-ка, ты, Учитель, расскажи толком.
Но и я толком ничего не мог сказать. Погоса и Амо звали домой, они торопились, а нам надо было столько рассказать им, что мы просто не знали, с чего начать.
Так и пошли домой.
До вечера Погос и Амо не могли выбраться из дому. Только когда стемнело, мы собрались и вместе отправились на церковный двор.
Погос усадил нас под деревом и сказал:
— Ну, говори, Учитель.
— О чем говорить?
— Обо всем, сначала.
— И о голубе говорить?
— Это неважно.
— Как это — неважно? — изумился Чко.
— Неважно, я голубей держать не буду.
Мы остолбенели от удивления.
— Не до голубей, учиться надо…
— А куда ты их денешь?
— Да придумаем что-нибудь. Ты давай выкладывай, что там с пароном Рапаэлом.
Я и Чко наперебой принялись рассказывать. Друзья слушали нас очень внимательно.
— А товарищ Сурен знает про все это? — под конец спросил Погос.
— Про что?
— Про то, что вы рассказали.
— Нет.
— И про Смбата не знает?
— Нет.
— А как вы просили проводить Чко домой?
— Чко сказал, собак боится.
Погос и Амо ничего не ответили.
Потом они стали рассказывать о лагере юнкомовцев. Уже поздно вечером мы разошлись по домам.
Утром начались занятия, которых мы с нетерпением ожидали, и в тот же день стали известны две новости. Во-первых, все узнали, что Погос отказался от голубей, продал их Хачику, а парочку подарил Мко со словами: «Пока в школу не ходит, пусть побалуется». И второе — бывший генерал Алагязов поступил работать бухгалтером в нашу школу.
ПАРАШЮТ
С приездом Погоса и Амо жизнь стала интереснее, к тому же начались занятия.
Погос и Амо были уже в пятом классе и проходили, как нам казалось, очень много разных предметов, которые хоть и интересовали меня и Чко, но, честно говоря, были непонятны. Вот, например, мы уже умели помножить два на три или к девяти прибавить шесть и были уверены, что это ох как много. Но после их приезда мы вдруг поняли: наши знания — ничто. Ведь им были известны разные загадочные «иксы» и «равенства» и другие мудреные слова, которые с таким важным видом произносил Амо.
Если в первый день Погос ошарашил нас известием, что голуби его не интересуют, то уже на третий он, а с ним и Амо решительно высказались против катания на стеблях подсолнухов. Взамен они раздобыли где-то настоящий футбольный мяч и гоняли его со сверстниками на церковном дворе, приводя в ярость отца Остолопа.
— Проклятые! — ругался он. — Сатанинское отродье!
Но это ему не помогало, ребята продолжали игру. Только когда отец Остолоп уходил, кто-нибудь говорил вполголоса:
— Иже еси на небеси…
И хохотали во всю глотку.
Из школы Амо и Погос приносили бутылки и колбы, мастерили из досок и жести какие-то странные вещи, именуемые «моделями». Нас сжигали зависть и любопытство, а на все наши расспросы они снисходительно улыбались, приговаривая:
— Да ну вас, все равно ничего не поймете…
Мы не обижались — ведь они были правы.
Тем не менее ребята кое-чем все же делились с нами, объясняли, но это только больше путало нас.
А как-то мы услышали от них вот о чем.
В лагере Амо и Погос заинтересовались самолетом и парашютом. О самолете имели представление и мы с Чко. Раза два мы видели самолет в небе. Знали, что он сделан из дерева и железа, что в нем такой же мотор, как в автомобиле. Знали также, что с самолетов сбрасывают листовки, и поэтому, когда в воздухе кружил самолет, мы вместе со всеми выбегали на улицу и кричали:
— Айлоплан, кинь бумажки! Айлоплан, кинь бумажки!..
А о парашюте мы ничего не знали, не видели, не слыхали, и впервые о нем нам рассказали Амо и Погос.
— А для чего этот парашют? — спросил Чко.
Мы все снова собрались на церковном дворе. Был вечер. Герои дня — Погос и Амо — сидели на ступеньках церкви, а я, Чко и остальные малыши окружили их.
— Парашют для того, чтобы прыгать с самолета, — сказал Амо.
— Да ну?..
— Точно, — подтвердил Погос.
— А кто прыгает?
— Кто захочет.
Ответ Погоса, конечно, нас не удовлетворил.
— А зачем надо прыгать?
— Ну, если самолет в воздухе испортится, что будешь делать?
— А зачем ему портиться?
— Ну откуда я знаю! — разозлился Амо.
Мы испугались, что они рассердятся и не расскажут нам про парашют, поэтому Чко сказал примирительно:
— Ну ладно, испортится, а потом?
— Вот тогда летчик и выпрыгивает с парашютом, — сказал Амо.
