В устьях и в море - Н. Бобылев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сейчасъ, только паюсную додѣлаю.
– Что же ты, братецъ, долго?
– Что вы? сію минуту только послѣдній привозъ принялъ отъ Субботина:
– Чего это онъ копался въ морѣ-то?
– Снасть што ли, сказываетъ, у него тамъ рулями порвали.
– Теперь доложишь ли второй боченокъ-то?
– Доложу, – останется еще.
– Ну, дѣлай скорѣе! Елисѣевъ кончаетъ. Вѣтеръ-то хорошъ ему.
– Мигомъ!
Икряникъ посмотрѣлъ чистый, какъ слеза, тузлукъ [57] , въ большой ваннѣ, собралъ и сплеснулъ съ поверхности его соръ и бѣловатую легкую пѣну, потомъ однимъ махомъ опрокинулъ въ него шайку полную мелкой икрой. икра всплыла на поверхности насыщеннаго раствора соли, въ который еще прежде онъ бросилъ нѣсколько комьевъ бѣлой промытой кристаллической соли для сохраненія его крѣпости, т. е. для пополненія соли извлеченной икрою. Точно также, онъ помѣшивалъ тузлукъ съ икрою, точно также пробовалъ ея готовность и, наконецъ, сталъ славливать ее съ поверхности тузлука рѣшетомъ и ссыпалъ въ новый кулекъ. Когда плотный кулекъ былъ еще немного не полонъ, онъ завернулъ его верхнее отверстіе и, поставивъ завернутый кулекъ подъ икорный жомъ, отжалъ его, налегая на длинное плечо рычага жома. Точно густые желтые сливки потекли во всѣ стороны изъ кулька. Когда кулекъ постоялъ подъ жомомъ достаточное время и икра была отжата, Казаринъ доложилъ ею дубовый боченокъ, вырѣзая ее изъ кулька деревяннымъ большимъ ножемъ. Икра уминалась въ боченокъ кулаками, тычьмя, точно вертикальнымъ боксомъ, при чемъ, руки и кричики уходили въ нее выше кисти, выдавливая жирныя части наверхъ, такъ что жиру накопилось выше икры пальца на два. Добивъ, такимъ образомъ, боченокъ до верха и завернувъ облегавшій икру съ внутренней стороны боченка салфеточный холстъ [58] , икряникъ едва могъ закупорить боченокъ, такъ туго онѣ былъ набитъ. Жолтый жидкій жиръ просочился, выступая по дну и по уторамъ. Дѣло было сдѣлано и все готово.
– Митя! крикнулъ, заглянувъ въ конторку, надзиратель, взвѣсь икру-то, да поскорѣе накладную пиши – готово все. Пусти-ко, я отношеніе въ контору напишу. Требованіе написано?
– Написано, все написано и накладная готова, только вотъ, икру вписать.
Митя вышелъ вѣшать боченки съ икрою, а надзиратель сѣлъ къ столу и принялся за отношеніе.
* * *Солнце готово было опуститься за горизонтъ, когда рыбница подняла паруса и отвалила отъ плота. Но землѣ и водѣ легли длинныя тѣни и нѣсколько блѣдныхъ, едва видимыхъ, звѣздъ замигали на востокѣ. Работы кончились; двери плота запахнулись; ловцы и рабочіе собрались кучкою и играли на берегу: боролись, тянулись, по преимуществу русскіе съ киргизами, пѣли и разсказывали. Опять слышался голосъ Марченкова и хохотъ. Звуки гармоніи Андрюньки, не умолкая, далеко расплывались по сырому, влажному воздуху, то грустные и плавные, то переходящіе внезапно въ «барыню» или трепака. По берегу затеплились костры – варили рыбу, взятую неводомъ. Комары тоже тянули свой аккомпаниментъ, – слышалось безпрестанное похлопываніе и брань. У костровъ ярко вырисовывались русскія, калмыцкія и киргизскія лица. Высокіе паруса рыбницы, прежде окрашенные заходящимъ солнцемъ, потухли и потонули въ отдаленіи и во мглѣ. Нѣкоторые поужинали и ставили полога.
Солнце давно уже скрылось. Синеватая, прозрачная бездна глубокаго неба рябила звѣздами, шевелившимися въ колеблемой вѣтромъ водѣ. Все стихало, выдавая шопотъ камышей, – даже неугомонныя лягушки замолкали. Костры потухли. По пологамъ слышались сонные вздохи и храпъ, а гармонія Андрюньки выводила «не бѣлы то снѣги» или грустно пѣла «вылѣтала соколина на долину», и тихо, едва слышно, нарушая общую тишину, изъ-подъ бѣлаго полога. Наконецъ, и она смолка. На горизонтѣ показался раскаленный серпъ луны, тяжелые вздохи выпи глухо повторялись по водѣ.
* * *Если читатель получилъ нѣкоторое понятіе о промысловомъ заведеніи или ватагѣ – цѣль достигнута. Этотъ первый очеркъ имѣлъ цѣлію познакомить съ обычною промысловою дѣятельностію и потому избранъ такой промыселъ, гдѣ бы можно было получить нѣкоторое понятіе, какъ о приготовленіи красной рыбы (бѣлуги, осетра, севрюги), такъ и частиковой. Для того, чтобы просторнѣе было осмотрѣть промыселъ, выбрано далеко неизобильное рыбою время года и самое заведеніе взято среднихъ размѣровъ. Разумѣется, частиковой рѣчной промыселъ, въ весеннее, горячее время, когда не хватаетъ рукъ и сотни рабочаго люда не поспѣваютъ убирать во время вылавляемыхъ ежедневно сотенъ тысячъ рыбы, былъ бы интереснѣе для наблюдателя, но тогда ему не пришлось бы видѣть уборки и приготовленія продуктовъ красной рыбы, что возможно только на приморскихъ ватагахъ. Ради наглядности, пусть извинятъ спеціальность и сухость очерка.
Примечания
1
Звѣрь – кабанъ, охота на котораго возможна только зимою.
2
Ватага – заведеніе для приготовленія рыбы.
3
Камышъ – строительный матеріалъ и топливо, для чего и заготовляется.
4
Гайно, нѣчто вродѣ теплой постели, въ видѣ гнѣзда.
5
Вентерь, сидебка – орудія для рыболовства.
6
Дубъ – измельченная дубовая или ивовая кора, коріе, которымъ дубятъ рыболовныя орудія, ихъ пеньковыя части.
7
Воблы и сельди (бѣшонки) ежегодно готовится до 500 милл. рыбъ.
8
Каышевка – синица.
9
Плотъ служитъ для пріема уловленной рыбы съ лодокъ и рыбницъ, для рѣзки ея (раздѣлки) и приготовленія икры, клея и вязиги.
10
Пологъ дѣлается изъ рѣдкой, но прочной ткани, не пропускающей комара; кровля, верхняя часть полога имѣетъ прямоугольную удлиненную форму въ ростъ человѣка, а боковыя полотнища подтыкаются подъ постель и дѣлаютъ его недоступнымъ комару.
11
Рыбница, открытое судно при неводѣ, для помѣщенія и подвоза къ ватагѣ (промыслу) рыбы, вмѣстимостью отъ 300–700 пудовъ.
12
Неводникъ – весельное или парусное судно для завода невода.
13
Частиковая рыба – отъ слова частый, относящемуся къ орудіямъ лова. Вся рыба имѣющая чешую и костяной скелетъ.
14
На большей части плотовъ есть помпы, подающія воду на плотъ прямо изъ протока.
15
Посуда то же, что и судно, когда говорится вообще.
16
Кусокъ, кружокъ – поперечныя звенья бѣлуги, какъ она рѣжется къ осени.
17
Стеганка – стеганая фуфайка.
