Воровка (ЛП) - Хауф Мишель

Но несмотря на то, что все эти факты должны были бы его беспокоить, он не мог не испытывать удовлетворения от идеи, что у него есть поклонница. В конце концов гордыня берет свое. А после последних нескольких лет, которые он пережил, появилось ощущение, будто он встретился со старым и столь необходимым другом.

— Я просидел год за преступление, которое, как я думал, никогда не освещалось в новостях. — Он бросил на нее пристальный взгляд, но она не повелась и больше ничего не сказала. — В триста шестьдесят пятый день моего заключения меня забрали из камеры и отвезли в неизвестное место. Мне предложили работу в… назовем это… организацией. Кроме того, мне показали фотографию моего надгробия, если я вдруг решу отказаться от их предложения.

— Прямо как в фильме «Ее звали Никита».

— Разве? — он видел эту картину, давным-давно. Вспомнил, конечно, не многое, хотя и проводил все свое свободное время в кинотеатрах. Если не готовился к своему очередному делу, Ксавье нравилась идея потеряться в других мирах по ту сторону серебряного экрана. — Ладно, пусть будет так, потому что я ценю свою свободу и жизнь. Но если я облажаюсь… для меня уже приготовили могилу.

— Похоже, ты уже облажался с этой миссией. Значит, время пришло.

Утверждая очевидное, она точно не заработает лишних пару очков.

— Но все еще есть возможность спасти операцию.

— Точнее спасти твою задницу?

— А что насчет задниц восьмого округа? И тушки одной милой маленькой кошечки?

— Почему каждый мужчина, появляющийся в моей жизни, пытается угрожать моей питомице? — она уверенно встала на скользкой крыше. Благо, на серых кроссовках, что она одолжила, была резиновая подошва. — Это не очень круто.

— Прости. Прозвучало грубо. Ты кажется… — пробуждаешь худшее в нем? Он никогда не позволял ни одной женщине так быстро и легко пробраться ему под кожу.

С другой стороны, ни одна женщина не мешала ему с тем, что должно было стать быстрым и легким ограблением.

— Что я точно знаю об оружии, — продолжил он, — если его создать, используя тот список с бриллиантовых граней, то пострадают многие. Даже я, человек, который всегда был сам за себя, никогда не хотел бы, чтобы произошло подобное. И если я могу этому помешать, я это сделаю.

— Значит, ты теперь стал неким законным супергероем? Бывший вор, что грабил богатеев и отдавал бедным, как Робин Гуд, сейчас накинет свой плащ и будет прыгать по крышам зданий?

Он уставился на нее. Откуда она узнала, что он всегда отдавал свою добычу? Она, должно быть, изучила его, выслеживая каким-то образом. Кто эта женщина?

Джозефина присела у дымохода и посмотрела на него сверху вниз. Ксавье откинулся назад, наклонив голову, чтобы поймать ее взгляд. Они были в тупике. Она не хотела предоставлять информацию, которую он желал заполучить и совершенно не касалась этой миссии. А он не хотел принижать себя и просить ее о помощи.

С другой стороны, ее решение влияло на его свободу или жизнь.

Раньше он никогда не просил об услуге. Никогда не хотел и не нуждался в этом. Если бы она только знала, как тяжело ему это сделать.

— Забудь, — заявил он наконец. Он сам все выяснит. Ксавье поднялся на крышу и подошел к входной двери. Едва он схватил мокрую от дождя ручку, как Джозефина выкрикнула:

— Если у тебя еще найдется порция бекона, — сказала она, — я нарисую этот чертов план.

Открывая дверь, он ухмыльнулся. Бекона больше не осталось.

— Посмотрим, что я могу сделать.

* * * *

Джозефина гордилась своим нарисованным планом, который в деталях показывал весь особняк Линкольна Блэквелла. Она шесть или семь раз успела побывать внутри. В основном в его спальне, но эту комнату на схеме она не помечала. В доме по периметру объекта были установлены инфракрасные датчики, а в большинстве комнат — точные замки с датчиками движения и камеры видеонаблюдения. Наиболее важной информацией стало боковое гаражное окно, а также окна вдоль задней и северной стороны дома и башенка на крыше. Да, у этого человека даже была башня с комнатой безопасности на крыше особняка. Оно и ясно. Дом стоил сотни миллионов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты сказала, что у него сейф «Зевс 5000»? — спросил Ксавье. Он присел рядом с ней за кухонной стойкой, напряженно наблюдая за ее схемой.

Бекон из сценария печальным образом исчез.

Но она решила ему помочь, потому что он пах как мужчина, а за последнее время этот запах исчез из ее жизни. Бурный, но чувственный. Она была абсолютно уверена, что его кожа была теплой, а кончики его пальцев чувствительны к любым движениям. Как, если бы, тело женщины плавилось от его прикосновения.

— А? — Она выдернула себя из отвлекающей фантазии.

— «Зевс 5000»? — повторил он.

Точно. Он хотел подтвердить факты. А не того, чтобы она коснулась его мышц.

— Кроме плана здания я больше ничего не дам, — произнесла она. — Все остальное на тебе, приятель.

— Я тебе не приятель. Я тебе даже не друг. Ты ненавидишь меня. Мне ты не нравишься, несмотря на свой внешний вид. Поэтому давай просто поработаем и засунем наше эго куда подальше. Тебе не станет плохо от того, что ты уточнишь некоторые детали.

— Какие милые постельные подкаты. И это что, работает?

— Что? Постельные… Ты ждешь, что я соблазню тебя ради информации?

— Сомневаюсь, что это сработает. Тебе даже не понравился мой поцелуй.

— Я никогда этого не говорил. Поцелуи прошедшей ночью были образцовыми.

Оу, мерси, да уж, образцовыми. Неужели он думает, что она к нему подкатывала? Но он сам сказал это. После части про нравишься-не нравишься. Этому мужчине не помешало бы отточить свое искусство соблазнения.

— И я помню, что он был и до этого случая.

— Был? — она перестала рисовать, но не посмотрела на него.

— Тот поцелуй, о котором ты упоминала. Наш первый, который произошел задолго до того, как прошлой ночью началось новое приключение?

Произошел давным-давно. Ее волосы были короче и, скорее всего, окрашены в синий цвет. Или же нет? Кажется, той ночью она была в светлом парике. Хотела походить на лисицу.

— Разве?

Он указал на ее запястье прямо над татуировками. Две крошечные черные кошки. На память. Она надеялась, что пройдет еще много времени, прежде чем ей придется добавить третью.

— Тогда была всего одна. Но, если честно, я не помню, когда или где мы встречались, — ответил он. — Я просто знаю, что не переспал с тобой. Такое я бы точно запомнил.

Потому что трахался он лишь с несколькими или потому что… что, черт возьми, она делает? Ее же не волнует его сексуальная жизнь. И она знала, что делал он. Пытался получить больше информации, становясь мягче и поддерживая разговор. В комнате все еще пахло беконом, но он не вытаскивал сковородку с тех пор, как они вернулись с крыши. Он солгал ей о том, что у него был бекон.

Но разве она хоть раз поделилась с ним правдой?

Кроме той части, что Хлоя была для нее всем.

— Значит, мои поцелуи не такие запоминающиеся. Отличный способ дать женщине почувствовать себя особенной, Лис.

— Не называй меня так.

Она показала пальцем на крошечный символ, что нарисовала в верхнем углу листочка. Простой бриллиант, увенчанный ушами. Визитная карточка Лиса.

— Разве ты не гордишься наследием Ле Ренара?

— Горжусь. А кто бы не стал? — Она почувствовала, как он напрягся. — Я лучший. Но это, потому что я никогда не рекламировал себя или красовался в социальных сетях.

— В социальных сетях? Звучит так, словно ты уже старик. И пусть ты не рекламировал себя… ты всегда оставлял свою визитную карточку при каждом ограблении.

Он посмотрел на рисунок лисы. И пожал плечами как истинный француз, будто говорил свое «да», но в то же время отмахивался от важности темы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Твой секрет в безопасности, — произнесла она. — Ты профессионал, а они работают в одиночку и не оказываются в центре внимания. Лучшие делают свое дело в темноте.

Он поиграл бровями. Стоило ли ей принимать этот жест за тактику соблазнения? В общем, Джозефина повелась, вздохнула и покачнулась на сиденье, чтобы восстановить расслабляющие мышцы, которые только и хотели растаять против мужчины и увидеть, как быстро она сможет заставить его вспомнить силу ее поцелуев.