Последнее новшество - Айзек Азимов

Мистер Джордан заполнил анкету и вернул ее женщине. Потом сказал, обращаясь к Дики:

— Теперь уже недолго ждать. Когда тебя выкликнут по имени, ступай прямо в ту дверь, что в конце комнаты.

Он указал пальцем, где именно была та дверь.

Ожил укрытый где-то громкоговоритель — была названа первая фамилия. Дики видел, как один из мальчиков нехотя отошел от отца и медленно побрел к двери в конце комнаты.

Без пяти минут одиннадцать выкликнули фамилию Джордан.

— Удачи тебе, сынок, — молвил отец, не глядя на Дики. — Я зайду за тобой, когда проверка закончится.

Дики подошел к двери и повернул круглую ручку. В комнате, где он очутился, был полумрак, так что мальчик едва мог различить лицо чиновника в сером мундире, который ответил на его приветствие.

— Садись, — ласково сказал чиновник. Он указал на высокий стул, находившийся рядом с его столом. — Тебя зовут Ричард Джордан?

— Да, сэр.

— Твой классификационной номер 600–115. Выпей вот это, Ричард.

Он взял со стола пластмассовый стакан: и подал его мальчику. Жидкость в стакане была похожа на обезжиренное молоко и по вкусу лишь отдаленно напоминала обещанную мятную лепешку. Дики выпил содержимое до дна и вернул чиновнику пустой стакан.

Мальчиком овладела неодолимая сонливость; тем временем чиновник сосредоточенно писал что-то на листе бумаги. Затем он взглянул на часы и поднялся; лицо его оказалось на одном уровне с лицом Дики. Чиновник извлек из нагрудного кармана какой-то предмет, походивший на авторучку и посветил в глаза мальчику.

— Прекрасно, — сказал он. — Идем-ка со мной, Ричард.

Он отвел Дики в угол комнаты, где напротив вычислительной машины стояло одно-единственное деревянное кресло с подлокотниками. На левом подлокотнике был укреплен микрофон, и, когда мальчик опустился в кресло, микрофон оказался как раз на уровне его рта.

— Теперь расслабься, Ричард. Тебе будут заданы разные вопросы, и ты хорошенько их обдумай. Потом отвечай в микрофон. Обо всем остальном позаботится машина.

— Хорошо, сэр.

— Теперь я оставлю тебя одного. Когда почувствуешь, что можешь начать, скажи в микрофон одно слово — готов.

— Слушаю, сэр.

Чиновник сжал его плечо и вышел.

Дики произнес:

— Готов.

В машине загорелся свет, послышалось жужжание механизма. Затем голос произнес:

— Дополни предлагаемый ряд цифр: один, четыре, семь, десять.

Супруги Джордан сидели в гостиной, не произнося ни слова: они боялись строить какие-либо предположения.

Телефон зазвонил около четырех часов пополудни. Женщина потянулась за трубкой, однако муж ее оказался проворнее.

— Мистер Джордан?

Трубка искажала голос, тон говорившего был резким, официальным.

— Да, слушаю.

— Говорят из Правительственной Службы Просвещения. Ваш сын Ричард М. Джордан, классификационный номер 600–115, завершил прохождение правительственного экзамена. Мы вынуждены с прискорбием известить вас, что его интеллектуальное развитие превзошло установленный правительством уровень, предусмотренный статьей 84, раздел 5 “Нового кодекса”…

В противоположном углу комнаты послышался сдавленный крик женщины, которая еще ничего не знала, но обо всем догадалась по выражению лица своего мужа.

— Вы можете сообщить по телефону, — продолжал бубнить голос в трубке, — желаете ли вы, чтобы тело его было погребено правительством, или вы предпочитаете захоронить его в отдельной могиле. В случае если похоронами занимается правительство, их стоимость составляет десять долларов.

Дэвид Лэнгфорд

Мыслите масштабно!

Дверь скользнула в сторону, пропуская в кабинет молодого человека. Я приветствовала его самой обворожительной — на какую только была способна — улыбкой. Подо мной слегка вибрировало кресло. При виде меня посетитель, как я и ожидала, смутился.

— Доброе утро, Бэррет, — приветливо проговорила я (в институте я каждого знаю по имени, это впечатляет, очень впечатляет, ведь никто не догадывается о микрофоне, вживленном мне в голову). — Насколько я понимаю, вы пришли о чем-то мне рассказать? Присаживайтесь, пожалуйста.

Бэррет, слишком юный и слишком робкий, послушно сел. Он поставил на край стола принесенный с собой ящичек и заикаясь произнес:

— Я-а-а-а…

— Не суетитесь, — успокоительным тоном произнесла я и на несколько децибел усилила звук в слуховом аппарате. Потом надавила пальцем кнопку бара. Бэррет отшатнулся от неожиданности, когда перед ним на столе возник бокал с отличным японским виски.

— Я-а-а-а… Я проделал одну работу, госпожа Верховный Физик Эллан, связанную с проблемой ТМ8, и… — Он опять запнулся и принялся гладить свой ящичек руками.

Теперь этот предмет значится в досье под названием “Ящик черный”. Поскольку я никогда не выхожу из кабинета, все вещественные доказательства неизменно попадают ко мне. Обычным путем или через подразделение СС3–В — зависит от их размеров и сопутствующих обстоятельств.

Бэррет сказал уже больше чем достаточно, упомянул этот самый термин, но моя невозмутимость сковывала его. Я заранее продумала возможные варианты предстоящего разговора и с помощью диска набрала код, который обеспечивал изоляцию моего кабинета от внешнего мира в течение часа.

Большинство талантливых инженеров держались подальше от проблемы телепортации материи. На ее разработку отпускались минимальные средства, и вокруг нее была искусственно создана атмосфера бесперспективности. Захудалые разработчики в счет не шли. И все же время от времени какой-нибудь гений дерзал взяться за решение задачи квадратуры круга.

Бэррет все еще не отпускал от себя ящичек, кидая на меня беспокойные взгляды. Меня окружали разнообразные необычные предметы, их расположение было тщательно продумано. Это были: кресло из хромированной стали, но не простое, а начиненное доброй сотней килограммов интегральных микросхем и систем жизнеобеспечения; мягкие оболочки шлангов, приковывавших меня к месту, а также кнопки управления жизненно важными центрами института, находившиеся у кончиков моих пальцев. Все остальное в кабинете было выдержано в непритязательных черно-белых тонах, так что в центр внимания попадали кресло и я — Мудрая Женщина с седыми волосами, семи пядей во лбу. Ведьма с ясным умом, которой, однако, кое-чего недостает: больные почки и пораженные атеросклерозом сосуды существуют теперь только номинально в отличие от сгустка серого мозгового вещества, которое давным-давно достигло рекордной отметки — сто восемьдесят единиц коэффициента умственного развития…