Паргелий - Андрей Деткин

«Нет, конечно, респект, что заштопал и башмак заодно, но ты же дал ему арты, ценные арты. Мало ему…»«Цыц! - Гриф прекратил поношение. Он остановился на более-менее твердой кочке. - Самое время ревизию провести».

Сталкер точно помнил, что три магазина для ПМ укладывал в верхние карманы слева над кобурой. Проверял перед тем, как покинуть доктора, и они были на месте, но после стычки с мутантами надо убедиться.

«Супер», - все три обоймы на месте и фонарь тоже. Рука переместилась левее, к клипсам, туда, где хранились две эргэошки. Нет ни одной. «Ладно». По подсыхающей слизи, покрывающей плотную ткань жилета, пальцы скользнули к кобуре, проверили фиксирующий ремешок на рукоятки, затем спустились к поясу. Два отделения под гранаты к подствольнику были заполнены. «Теперь ни к чему». Дальше подверглись инспекции четыре кармана с правой стороны. «Чертова слизь, - мысленно ругался сталкер, ощупывая через ткань магазины. - 5,45 - ходовой патрон». Дозиметр на месте. «Хорошо». После быстрых манипуляций с кнопками ПДА подтвердил свою жизнеспособность. Пальцы коснулись узкого отделения на поясе с аптечкой и пузырьками. С потерей «крапивки» он смирился еще у доктора. По какой-то причине слабого наркотика в положенном месте не оказалось. Гриф не стал интересоваться его судьбой у спасителя и посчитал равноценным обменом на лечебные капли.

Позади что-то булькнуло. Гриф резко обернулся. Настороженным взглядом прошелся по болоту. Косматые кочки, обломанные гнилушки, скелеты березок, губчатые наросты на стволах, «ржавые волосы» в ветвях, вдалеке туманится зеленоватое облако «газировки» и тишина.

Гриф еще минуту тралил гиблое место, затем достал из кобуры ПМ, отщелкнул обойму, пересчитал патроны - два. Из кармашка достал целую, поменял местами. Еще раз осмотрелся и двинул дальше. Не сделал и трех шагов, как резко остановился: «А это что?». Гриф смотрел и не понимал. Чтобы разглядеть лучше, вытянул шею и сдвинулся влево. «Нет, точно висит». Метрах в трех от него, на два часа, в воздухе висела ветка. Висела сама по себе, ничем не поддерживаемая. От такой близости к аномалии сталкеру стало нехорошо. Гриф забегал, запрыгал глазами в поисках подсказки или чего-то более существенного, чем ветка. Сначала поблизости, а затем все расширял круг обследования. «Одна». Не мог Гриф понять, что за ерунда перед ним. Подумал о бюрере, но поблизости нет ни одной живой души, да и трудно здесь где-либо находиться, если только, конечно, под водой. Сталкер опустил взгляд на ряску. Пузыри цепочкой поднялись под этой самой веточкой, разогнали зеленую крошку, и что-то там виделось в этой лунке. Вроде бы белое, кожистое. Не успел Гриф рассмотреть, лунка затянулась мелким листецом. «Балда, - ругал он себя, - трояк зеленый, твою душу мать, проморгал палочку. Манок это. Тронешь, и хана тебе, раззявистый». Сердце забилось гулко: «Близко-то как». В воздухе запахло горячим хлебом. Свежим, только что из печи. «Вот дела», - думал сталкер, обратившись в статую, лишь глазами водил по сторонам. «Спрятаться негде, да и с тропы не сойти». А память слизняков подкидывает, напоминает во всех красках, как давил его мутант и шмотник рвал. Опасно на одном месте долго стоять.

Облизал Гриф сухие губы, медленно повернулся, скосил глаза назад, вроде чисто, но идти надо. Нельзя стоять. Хлебный аромат настойчиво лез в ноздри. Прямо видится, как хлеб румяный из формы на столешницу с хрустецом выпадает. Задышал Гриф ртом неполной грудью, подумал: «Вдруг заразное, надо бы поберечься». Медленно, осторожно сделал шаг вперед, затем еще. Метрах в трех справа ряска колыхнулась, круги вязкие пошли. «Черт». Сталкер старался не делать лишних движений, плавно перекатывался на ногах

Вминается берц в мох, словно в губку, а из-под него вода болотная темная сочится. Убирает ногу, и все по-прежнему, словно и не было сталкера. Жутко Грифу, не знает, как защититься: ни пистолет, ни нож здесь не помогут. Шаг за шагом крадется Гриф по жидкой тропке мимо веточки этой самой. С виду обычная сухая березовая, только вот никак не хочет с места двигаться. Висит себе и не шелохнется, словно из другой реальности. Ближе она стала, уже метрах в двух. Снова пузыри под ней ряску разогнали. «Вот кто хлебный запах выдыхает». Видит сталкер буквально в двадцати сантиметрах от поверхности воды белую кожистую, в волдырях голову, глаз большой и ноздрю - черную каплю, забился пузырь в уголку, серебристо поблескивает. Может, и была когда-то эта тварь жабой, только теперь лучше ее стороной обойти. «Главное, - думает Гриф, - чтобы не вынырнула она воздуха глотнуть. Увидит меня, тогда кранты». Медленно затянулась ряска, немного полегчало, дышит сталкер сквозь губы, озирается.

Шире тропка стала, островок невдалеке горбится, березка на нем сломанная кроной в воду окунулась. Слушает Гриф, что кругом происходит, время от времени плавно вправо, влево головой водит, глазами по сторонам шныряет. Что-то нехорошее там под ряской извивается, ощущение, как будто его ищет. Змейка какая-то, суетится, то в одну сторону проплывет, волнушку пустит, то в другую и к сталкеру все ближе, а вместе с тем и к веточке.

Ступил Гриф на островок, вдруг слышит позади всплеск, развернулся, присел, во все глаза смотрит. Мелькнуло что-то белое, ушло под воду, только брызги в сторону. Быстро ряска сходится с краев к центру. Глядит сталкер: ни веточки, ни змейки, все снова замерло, затянулось.

Развернулся он и быстрым шагом по вешкам да по кочкам из болота жуткого ходу. Под конец заблудился. До поля только раз доктор водил. Вертел Гриф головой и не видел ни зарубок, ни веток сломанных, ни бревна опрокинутого, подошвами обтертого. Обернулся он, глянул на мертвое болото - мороз по спине пошел.

Ничего не поделаешь, пришлось возвращаться к тому самому островку с белой жабой, затем взять правее, на бледную осину с невнятной засечкой.

Глава 9. Отряд мельчает

Аномалий не попадалось, осмелевшие грачи все увереннее и свободнее шагали по дикой земле. После гибели Рябы, вопреки ожиданиям, отмычкой Качака назначил не Жорика, а Шварца, который громче всех орал на Дрындыра в постыдном моменте и требовал немедленно «херачить на базу».

Один из огнеметов достался следующему за ним Пистону. Второй ЛПО Качака повесил на себя. Запасной ранец с баллонами и пиропатроны тащил Жорик. Черные деревья с желтой периной не попадались, как и проволочные кусты. Их вытеснил смешанный осенний лес со слипшейся гниющей подстилкой, частично обнаженный, с рыжими подтеками на стволах, с валежником, с торчащими, словно ребра, сухими ветками. Никакой живности на глаза не