Паргелий - Андрей Деткин

проблема. Мы выдвинулись к месту высадки, углубились в лесополосу. Там подверглись нападению чего-то непонятного. Похожего на туман. Оно убило одного бойца. На пули не реагирует. Мы организованно отступили к транспортеру. Что делать? Возвращаться?

Качака через плечо посмотрел на притихших грачей, словно убеждался, не подслушивает ли кто, затем отвернулся, ответил:

- Восьмый - это я, Качака. Вы за…на бэтаре нас отправили?

Отпустил клавишу, прислушался, двигая глазными яблоками, высматривал что-то под башней.

- В ящиках? - спросил он, заметно бледнея. - Я не знаю, мне не докладывали.

И снова слушал. Слушал со всем вниманием. Затем вдавил клавишу:

- Так точно. Понял, пользовался.

И опять голос в наушниках владел его мыслями. Закончив переговоры, старпом отдал Дрындыру гарнитуру, зло зыркнул на грачей. Мясистое его лицо было красное и угловатое, словно слеплено из отдельных плохо ограненных частей:

- Кто ящики на бэтар грузил?

Никто не рискнул признаться. Качака матерно выругался и распорядился: - Шварц, Гнутый, быро метнулись наверх, сдернули ящики.

- А можно? - спросил боязливо Гнутый. - Имею в виду, - затараторил он, попав под прицел злых глаз, - эта тварь дымная нас не того?

- Пошли на хрен наружу, - зло зашипел Качака. При этом никто не усмотрел двусмысленности приказания. Сжимая кулаки, старпом неповоротливо, по-медвежьи полез в десантное отделение.

Толкая друг друга, Шварц с Гнутым выскочили из бэтээра. Пока снимали груз, Качака выгнал остальных.

В зеленых снарядных ящиках оказались два огнемета ЛПО-50 с запасными пиропатронами и запасным блоком баллонов. Качака вытащил и поставил на землю соединенные в ряд железной трубкой три емкости, затем взял в руки винтовку-брандспойт на сошках, прикрутил к штекеру под прикладом толстый шланг, тянущийся от магистрали.

- Так, - начал он зычно, держа перед собой редкостное оружие, - это, - потряс винтовкой, - легкий пехотный огнемет. Работает от баллонов, в которых зажигательная смесь. Здесь, - он положил руку на приклад, - батарея. Здесь, - наклонился и положил руку на выступающую крышку баллона, - камера под пиропатрон. Когда нажимаешь на курок, - он поднял винтовку и повернул боком, показывая спусковой крючок, - замыкается цепь, после чего в баллоне воспламеняется патрон медленного горения. Он создает давление, смесь идет по шлангу к стволу. Там, - старпом пальцем указал на утолщение в конце брандспойта, - тоже пиропатрон, он воспламеняет смесь. Только сначала не забудьте снять с предохранителя вот здесь, - он показал флажок переключателя. - Когда стреляем, жмем на курок и держим пламя на цели, пока не закончится смесь. Это примерно две-три секунды. Понятно?

Слушатели закивали: «понятно», «да», - донеслось вяло.

- Вопросы? - Качака опустил винтовку и ждал.

- А остальные баллоны так же срабатывают? - спросил Пистон.

- Так же.

- То есть, только три выстрела?

- Только три, - отвечал старпом, - поэтому стреляем по очереди. У нас есть один запасной блок и пиропатроны. Пока второй прикрывает, первый перезаряжается. И не забываем снять с предохранителя.

- А против кого нам с ними воевать? - спросил Гнутый.

- Та хрень, - сообщил Качака, - что сожрала Рябу, боится огня. Майор сказал, что метод испытанный. Сказал, дымных тварей здесь одна, от силы две, и наших огнеметов, чтобы их отогнать, хватит вполне. Более того, чтобы вы не обосрались совсем, скажу следующее, мы меняем направление и идем в обход опасной зоны. Седой заверил, что у дымовухи определенная территория, дальше которой она не залетает. Секёти, вепри? Мы-ее-обой-дем, - произнес Качака по слогам, - а эти зажигалки, - он потряс винтовкой, - нам, вернее, вам, самоотверженным уйбуям, мля, нужны для удержания днища от пробоя. И впредь, - старпом повысил голос, обвел строй своим коронным зверским взглядом, - держите прямую кишку в узле. Еще раз драпанете, стрелять буду в спины. Все понятно?!

«Коммандос» стыдливо закивали.

Глава 8. Болото

Гриф ушел на следующий день. Рассвет едва брезжил, туман низко стелился над болотной гатью, тени под кустами и в кронах вились темными роями. Кругом стояла мертвая гнетущая тишина, лишь изредка что-то всплескивало, да эхом доносилась далекая канонада крупнокалиберных пулеметов.

Ушел тропой, что ему показал доктор, которой время от времени прогуливался, укрепляя сухожилия и мышцы. Обломанные ветки, поваленные стволы вместо мостков, содранная кора, примятые кочки служили ориентирами.

Сталкер обошел затаившуюся между косматыми кочками «карусель», пригнулся под «ржавыми волосами», облепившими сухую березу, проверяя жердью дорожку, двинул через болото на юг. Берцы тонули в губчатом мху, земля сочилась под подошвами черным соком. По упавшей осине Гриф перебрался на первый островок из цепи, тянущейся и петляющей по гатям.

Концентрируя все внимание под ногами, выискивая метки, временами останавливаясь и выбирая направление, Гриф шел замысловатыми зигзагами тайной тропы. Сколько? Пять, шесть раз он ходил по ней?

На очередном островке, немногим больше прочих, утыканном гнилыми березами, поросшем манником и брусникой, сталкер решил передохнуть и туже зашнуровать левый берц. Сшитый неаккуратно он сидел на ноге свободно и тек.

Гриф сидел на пне, низко склонившись, затягивал узел, когда из болота выполз гигантский слизень. Почти черный, он не отличался от жижи. И если бы не постоянно шевелящиеся глазные щупальца, можно было подумать, что сама донная грязь каким-то образом выкарабкалась на сушу. Брюхоногий моллюск двигался абсолютно бесшумно, мягко приминая мох, листья, ветки своим мясистым упругим телом. Усики-антенки на его голове вытянулись на всю длину и двигались так, словно человек, вдруг оказавшийся в абсолютно темной комнате, водит руками по сторонам в надежде нащупать стену. Чем ближе слизень подползал к пню, волнообразно сокращая мышцы брюшка, тем быстрее двигались «рожки». А когда щупальце невесомо дотронулось до вещмешка, существо оживилось, в нем словно быстрее потекла кровь. Щупальца все чаще касались плотной брезентовой ткани. Огромное тело слизня выползло на островок и за спиной сталкера, занятого берцем, стало подниматься вертикально, словно вползало на невидимый стебель. В верхней, все удлиняющейся части мускулистого тела раздвинулись жесткие щетинки. На их месте стало образовываться отверстие с множеством рядов острых, плоских, как шипы розы, хитиновых пластин. Мутант наполовину поднял свое громоздкое тело, растянул пасть и рухнул, обвалился на сталкера. Сбил его на землю, придавил всей массой. Раздавленный трухлявый пень жмыхом лез из-под хищного моллюска.

Грифа припечатало к земле. Падая, он едва успел выпрямиться и теперь ощущал все нарастающую тяжесть. Слизень собирал свое тело на нем и расплывался блином, одновременно стараясь придавливать