Кровь вассалов - Владислав Добрый

Я едва заметно скривил губы. Чем больше я смотрел, тем меньше видел в этих безупречных линиях ту Гвену, которую помнил. Впрочем, когда она обернулась к Сперату в ответ на его слова, в мраморном совершенстве её лица вдруг проступила странная теплота.

— Для меня — да, — её улыбка сверкнула. Улыбка была для Сперата. Обернувшись ко мне, она снова стала томно-надменной. — Для вас — тоже. Потому что я предупреждаю.

Она отстранилась от Сперата и стала серьёзной. Жёстче. Опаснее. В голосе исчезла томность, осталась лишь сталь.

— Демоны были созданы не для войны с людьми. Мы — оружие против тех, кто поднимает мёртвых. Нежить — наш враг. То, что оставило после себя Костяной Город… это не просто лакомый кусок. Это дождь на сухую землю. Энергия, от которой мы пьянеем. И растём.

Я задумался. Она явно пытается объяснить мне очевидное для себя — в доступных нам обоим образах. Хотелось задать кучу уточняющих вопросов. Наконец-то удовлетворить своё любопытство. В конце концов, я почётный лектор Университета, мне положено быть любопытным. Но я задал вопрос правителя, а не учёного.

— И что дальше?

— Дальше — оковы. Они слабы. А Создатель — силён. Он ломает их. Не всё сразу. Пока он велит своим слугам — людям, — начерчивать символы призыва в местах сопряжения. В центре Гибельных Земель. Зачем? Я не знаю.

— Ты врёшь, — тихо сказал Сперат. Самые тихие слова иногда могут звучать громче, чем самый громкий крик. Эти были из таких.

Гвена мягко потянулась к Сперату. Пожалуй, он знал её лучше. Он увидел или услышал что-то, что не заметил я. Я напряг мышцы, готовясь неизвестно к чему.

Гвена лишь устроилась поудобнее. И улыбнулась — так улыбаются, когда знают больше, чем говорят.

— Повелителю Демонов не нужны люди. Он их ломает, порабощает души, делает своими слугами и воинами. Но он жаждет большего. Тёмной энергии, что порождает нежить. Он хочет поглотить её. Всю.

— Конечная его цель?

— Золотая Империя, — сказала Гвена спокойно. — Там источники. Там — пир.

Я спросил не это. Но её ответ заставил меня задуматься. Сперат посмотрел на меня, как будто ожидая команды. Учитывая обстоятельства, это высшая форма преданности. Мне стало немного не по себе. Заслуживаю ли я такого? Я вложил кинжал в ножны. Гвена продолжала:

— Ты ведь был в нашем мире. Видел море душ, что у нас вместо неба? Да, это души. Мы вырываем их из тел людей и приносим в свой мир. Они медленно обретают плоть, становясь нами. Большинство, те, что умерли в страдании и ужасе, обретают бесконечную ярость. Ведь только так можно заглушить боль и страх. И становятся воинами. Те, что испытывали похоть, — суккубами. А те, кто жаждали власти любой ценой, становятся самыми жалкими и угодливыми рабами, гонимыми вперёд желанием выслужиться…

Демоны-воины, суккубы и те клерки с рогами. Тогда понятно, почему демоны так жестят с жертвами — предварительная обработка новобранца для легионов. С другой стороны, у демонов и в самом деле нет цели полного уничтожения человека. Что, впрочем, не делает их лучше… У меня мелькнула догадка.

— Подожди… А ты раньше была кем, мужчиной или женщиной? До того как стать демоном?

В любое другое время выражение лица Сперата подарило бы мне долгие минуты бурного веселья. Но я был слишком занят, всматриваясь в лицо Гвены. Она надула губки, на секунду снова став прежней Гвеной, хоть и с другим лицом, и ответила:

— Конечно женщиной!

Только усилив мои подозрения, она тут же перевела разговор.

— И знаешь что? — добавила Гвена почти шёпотом. — У Повелителя нет того, что вы зовёте сочувствием. У него есть только голод.

— А как становятся суккубами⁈ — прогудел Сперат. Его рука на бедре Гвены осторожно скользнула — словно пробуя на ощупь бархатную кожу… Так, сосредоточимся на словах демона, а не на его линиях, рушащих всякое понятие о приличиях. С такой линией бедра…

Стоп. Зачем? Зачем это тут? И линия бедра, и всё остальное? Я нервно оглянулся вокруг. Засада? Давно бы уже напали. Она же выманила меня из лагеря. Да и, как выясняется, она может призвать армию демонов. Так что мой отряд, пожалуй, не такая уж проблема.

Может, дело в паранойе Магна, а может, в чём-то ещё, но я смог оторвать взгляд от безупречной кожи и задуматься. Никаких идей не было. В таких случаях остаётся одно — спросить прямо и посмотреть, как ответят. Не слушать, что скажут, а смотреть, как — лайфхак от Итвис.

— Зачем ты мне это рассказываешь?

Гвена рассмеялась тихо, будто я сказал что-то невыносимо наивное. Я почувствовал себя девственником. Глянул по сторонам, ища следы магии. Нет, никакой магии, кроме той, что есть у всех красивых женщин.

— Ах, Магн… А зачем птица поёт, когда чувствует бурю? Не остановить её, но хоть предупредить других.

Она резко спрыгнула с рук Сперата и сделала шаг ближе. Серебряный свет ложился на её тело, словно сама ночь пыталась её скрыть и не могла.

— Может, я хочу, чтобы вы жили дольше. Может, хочу, чтобы именно ты был готов, когда придёт тьма. — Она наклонила голову, и голос стал шелковым. — А может, я просто не желаю остаться единственной, кто знает правду. Тайны, знаешь ли, тяжелее цепей.

Она улыбнулась так, что стало непонятно — играет ли она или говорит искренне.

— Или… — её взгляд вспыхнул и стал холодным, как лезвие. — Или я хочу посмотреть, что ты сделаешь с этим знанием. Ты ведь не умеешь отмахиваться. Ты же всегда смотришь туда, на что другие закрывают глаза.

Мне пришлось приложить усилие, будто к моим глазам были привязаны два Крушителя, чтобы не опустить взгляд на её грудь. И, не без гордости, явил себя как человек, способный рассуждать в самых неожиданных ситуациях:

— Что такое Сопряжение?

— Я не знаю… — она пожала плечиками и вильнула бёдрами. Я не обратил на это внимания.

— Зачем вам порталы призыва в центре Гибельных Земель?

— И этого тоже я не знаю… — ещё полшага ближе. Скоро она сосками в меня упрётся. А так как она ростом ниже, в моё поле зрения попадало всё больше лишнего. Я понял, что начинаю тяжело дышать. И всё же мой голос был твёрд и равнодушен, когда я сказал:

— Я тебе