Леди любят артефакты (СИ) - Яра Горина

какой-то момент мне показалось, что среди ветвей мелькнула любопытная мордашка Кристофера, но убедиться в своем предположении времени не было: велика вероятность потерять Беатрис, которая успела убежать вперед.

Конечно, я могла бы замедлить шаг, а потом нагнать воспитанницу, но отставать не хотелось: впервые за время нашего знакомства малышка проявила что-то похожее на дружелюбие.

— Куда мы идем?

— Вы же говорили, что интересуетесь артефактами, и я подумала, что если рассказывать о них, то стоит начинать сначала. Я покажу вам северную башню. Мы называем ее Славной, потому что там есть трофейный зал. Это нежилое крыло, войти можно только с улицы.

Я не знала, что и думать: с одной стороны, инициатива Бетти  радовала. Может, наши отношения действительно налаживались. С другой, если вспомнить вчерашний разговор, то вполне вероятно, что она восприняла мои слова всерьез и теперь действительно собирается показать все артефакты Золотых холмов, чтобы я побыстрее убралась отсюда…

Наконец, мы оказались на месте. Славная башня была выше остальных, и, судя по состоянию кладки в просветах штукатурки, намного старше. То тут, то там виднелись следы разваленных каменных ступеней, на место которых, точно в насмешку над древностью, закрепили новехонькую кованую лестницу. Бетти взбежала наверх, потянула за кольцо обитой железом двери и, сделав приглашающий жест, скользнула внутрь. Поднявшись вслед за ней, я оказалась в темном помещении, освещаемом лишь высоким узким окошком. Когда глаза немного привыкли к полумраку, я разглядела силуэт Бетти, стоящей на ступеньках каменной лестницы.

— Не спеши, Беатрис, в темноте мы тут ноги переломаем, — сказала я и, щелкнув пальцами, выпустила небольшой светящийся шарик.

— Не нужно, мисс Лавлейс, я совсем забыла… — девочка захлопала в ладоши, точно аплодировала невидимым артистам. С каждым ее хлопком на стенах вспыхивали факелы, и спустя какое-то мгновение в башне стало ничуть не темнее, чем на улице.

Не дав мне опомниться, она скрылась за каменным поворотом винтовой лестницы.

— Бетти! — я окликнула ее, и, не особо надеясь, что это подействует, быстро пошла следом.

Лестница была крутой с высоченными ступеньками, от которых мгновенно начинают ныть икры. Без перил подниматься было нелегко, но я не думала об этом, хватаясь за каменные стены.

«Надеюсь, это не ее любимое место досуга. Судя по тому, как эта неугомонная девчонка тут носится, однажды она просто свернет себе шею!»

Запыхавшись, я, наконец, добралась до второго этажа. Вверх вела еще одна лестница, но девочка, судя по всему, не собиралась идти выше и остановилась посреди большого круглого зала.

Это действительно был настоящий зал трофеев, похожий на склад какого-нибудь провинциального археологического музея. Многочисленные «экспонаты» хранились в стенных шкафах и маленьких деревянных ящичках, другие же и вовсе лежали на полу, точно их так и позабыли упаковать. Старые доспехи, украшенные узорной вязью на ноттовее, стояли рядом с полукруглым стеллажом, где разместилась коллекция оружия какого-то давнего предка Блэквудов. Судя по всему, именно он был изображен на потертом гобелене, рассказывающем об укрощении мантикоры.

Здесь же, в окружении чучел кабанов, медведей, волков и лис, возвышалась и та самая мантикора. Яростно ощеренная пасть чудовища резко контрастировала с широким металлическим ошейником. Под потолком я заметила и огромную фигуру виверны, чьи огромные крылья были явно подрезаны, чтобы поместиться в башне.

— Это трофеи Карона Блэквуда, первого из рода, — пояснила Беатрис, проследив за моим взглядом. — Он был известным охотником на сумеречных чудовищ и воевал на стороне свободных магов в первой войне Орденов.

— Мои предки тоже, — с улыбкой согласилась я, — быть может, они даже были знакомы…

Бетти потрепала по голове чучело зубастого волка и прошла дальше, где начиналась более новая история семьи. Мы двигались по кругу, осматривая давно устаревшие артефакты из разных эпох. Здесь были резные крылья из костей птицы рух со спутанными ремешками для полетов, трость с набалдашником из серого камня, усиливающего чары, старинные светящиеся ящики для превращений металлов, какие-то поломанные бытовые артефакты, с потускневшими драгоценными кристаллами для зарядки и даже высоченная полка со ржавыми самопомешивающимися кастрюлями.

Многие из артефактов были мне знакомы, а о предназначении других приходилось только догадываться. Рассматривая все это «богатство», я на время выпала из реальности, пока мой взгляд не наткнулся на шипованные кандалы для магов. Во времена войны Орденов их использовали в жестоких пытках и даже жертвоприношениях.

— Ты уверена, что нам сюда можно? — нерешительно спросила я, стараясь не глядеть на жуткий артефакт.

Как здесь вообще оказался этот давно позабытый свидетель кровавой истории?

— Конечно, — отозвалась Бетти, подбежав к стенду, на котором стояла шкатулка из черного дерева. — Здесь много старья, которое уже не работает, но, как говорила мама, представляет ценность для истории семьи. Такого вы точно не видели!

Она достала что-то похожее на огарок свечи. Я испугалась, мало ли какие опасные древности здесь хранятся? Одни кандалы чего стоят!

— Не трогай! — крикнула я, подавшись вперед, чтобы выбить странный предмет из ее рук…

Бетти вздрогнула и уронила свечу. Она покатился по полу, и остановилась у моих ног. Девочка смотрела то на огарок, то на меня, а на лице ее застыло искренне удивление.

— Зачем так кричать? — Беатрис присела и подняла артефакт. — Ничего страшного не случится. Когда я была помладше, играла с ней постоянно. Смотрите, какая красивая куколка. Жаль только, что плачет.

И действительно, в свече угадывались контуры женщины. Волосы ее были  распущены, а на красивом лице застыли слезы и гримаса скорби. Удивительно тонкая работа, только непонятно, для чего она использовалась. Хотя, судя по виду, вряд ли эта вещица приносила удачу или служила в быту.

— Позволишь взглянуть поближе?

— Если желаете, — она положила свечу-куколку в мою ладонь.

И в следующее мгновение произошло нечто странное: фитилек задымился, вспыхнули искорки, и на макушке женщины заплясал огонек. Я вопросительно глянула на Бетти, а та с интересом посмотрела на меня.

— Раньше она никогда так не загоралась, — произнесла девочка, но в ее голосе почему-то не было удивления.

— Погоди, а как называется этот артефакт?

Бетти закрыла шкатулку и прочла на крышке:

— Скорбящая дева.

Я попыталась припомнить, слышала ли о таком. Кажется, да, но, что точно — не помню.

«Ничего хорошего от предмета с таким названием ждать не следует», — успела подумать я, прежде чем свет вокруг померк. Затем исчезли все звуки, точно на мою голову опустили толстенное пуховое одеяло. Оказавшись в полной изоляции от