Ваше Сиятельство #12 - Эрли Моури

Величайшая не помнила в точности, как артефакт попал к ней, и кем из древних мастеров он был сделан.

Протянув руки к хрустальному шару и неотрывно глядя в его глубины, богиня снова задавалась вопросом, на который никак не удавалось получить ответ — уж слишком хорошо постарались маги герцога Уэйна.

— Ключ Кайрен Туам… Где Ключ Кайрен Туам⁈ Где⁈ Где Ключ⁈ — вопрошала богиня, собирая все внимание и ожидая, что в мерцающих глубинах хрусталя появится хоть какая-то внятная подсказка. Однако светящийся шар по-прежнему был глух к ее вопросам. Око Нексимы выручало богиню много раз, но не теперь.

Оставалась лишь надежда на Гермеса. Крылатый бог очень задолжал ей. Только за последние годы Величайшая десятки раз помогала ему, решала проблемы Вестника с Перуном. Теперь пришла пора ему отдавать долги, а значит он должен был известись, но помочь ей. Гера знала, что он старается: день и ночь пытается добыть для нее необходимые сведения, нарушая небесные законы сует свой нос, куда не следовало бы богам. Если не справится Гермес, то был в запасе еще один непростой ход, но для этого снова бы пришлось обращаться к Посейдону, а Величайшая этого очень не хотела.

Не хотела она так же того, чтобы Держатель Вод узнал, что она носит под сердцем его ребенка. Это пока удавалось скрывать от него и от Перуна. Но такое не могло длиться слишком долго. И одну глупость Гера уже допустила: когда была на эмоциях, проболталась о ребенке перед Астерием. Теперь очень сожалела об этом, и утешала себя лишь тем, что Астерий не болтлив и ему мало дело до произошедшего. Из-за этих причин Гера начала торопить события: Ключ Кайрен Туам ей нужен был поскорее. Вернее, не столько ей, сколько все тому же несносному хитрецу Астерию, которого в некоторые минуты Величайшей хотелось жестоко убить! Надо признать, случались и другие минуты, когда Гера сожалела, что Астерий не стал ее мужчиной и вряд ли теперь когда-нибудь станет. Величайшая была достаточно умна, чтобы не строит несбыточных планов на великого мага и понимала, что ей никакими силами его не удержать, поэтому для ее целей следует выбирать мужчин проще, покладистее.

Накрыв хрустальную сферу, она с улыбкой глянула на стражниц — двух гарпий, сидевших на мраморных пьедесталах. Они походили на мраморные статуи: такие же белые и неподвижные, как камень под ними. Неподвижные до того момента, пока здесь не появится незваный гость. Такое случалось очень редко, но бывало. Например, семь лет назад слугам пришлось мыть пол и стены от крови и собирать осколки костей одной из нимф — дурочка ошиблась дверью.

Пройдя через короткий коридор с мозаичными стенами, Гера оказалась в небольшом зале, который был продолжением ее сокровищницы. Помимо редчайших предметов из золота, серебра, редких металлов и камней, которые прости не встречались на земле, здесь были вещицы с виду, не выделявшиеся особой красотой. Как например эти три камня, черных с красноватыми прожилками и глубокими трещинами. Один чуть побольше, два других поменьше — размером с гусиное яйцо. Назывались они «Карханс Насли Бонг». Как перевел с древнего языка Астерий: «Камни Нового Бога». Пока их имелось у Геры три, но скоро должен был появиться четвертый. Как минимум еще один находился в Хранилище Знаний. Его должен будет добыть для нее Астерий — все, к сожалению, вертелось вокруг него. Неплохо было бы получить все семь Камней — именно столько по древним свидетельствам существует из на земле. Величайшая рассчитывала на это, потому как число мужчин, интересных ей было никак не меньше семи. И на каждого из них хотелось потратить по такому Камню.

Мужчин Величайшая выбирала не только по внешней привлекательности для нее, но исходя из понимания, насколько сильны будут в них будущие божественные энергии; насколько они будут соответствовать ее требованиям и будущим задачам в новом для них мире.

Взяв с полки один «Кархан Насли Бонг», тот, что продолговатый и покрупнее, Величайшая подумала, как только Астерий исполнит договор, все для нее станет другим. Наконец настанет время, о котором она давно мечтала. Придет новый справедливый мир, в нем законы будет издавать она — и никто другой без ее особого позволения. Мир, в котором, вовсе не женщина вынуждена подчиняться мужчине, но станет ровно наоборот: мужчины-боги будут сидеть у ее ног, в ожидании ее милости или повеления.

Сжимая Камень в руке, Гера чувствовал тепло, исходящее из его глубин, за которым стояла огромная сила. Ее мысли перенеслись к последнему из определенных ей мужчин — к Майклу Милтону. Поначалу, Величайшая не была уверена, что он подходит для ее целей, но с каждым днем наблюдения за ним, ее мнение менялось. Теперь ей казалось, что именно барон Милтон может стать самым желанным из ее будущих мужчин, хотя до недавнего времени среди всех остальных она выделяла графа Оршанского. Последний был на удивление хорош в постели — никакого сравнение со скучным и ленивым Аполлоном. Ведь права Афродита: земные мужчины дарят куда больше радости и силы ощущений, чем зазнавшиеся небесные ленивцы.

Из коридора донеслись голоса служанок, и Гера догадалась, что они пытаются остановить кого-то спешащего к ней. Положив Камень на место, она направилась в обратный путь. Прошла через свои спальни и остановилась в зале приемов.

— Впустите! — властно сказала она.

Дверь распахнулась, на пороге появился Гермес.

— Что в этот раз⁈ — в нетерпении спросила Величайшая.

— В этот раз получилось! — лицо крылатого бога засияло.

— Ключ Кайрен Туам⁈ — спросила она.

— Да! — выдохнул Гермес.

Величайшая подбежала к нему, обняла со всей божественной силой.

Этот день радовал ее! Очень радовал. Остатки вчерашнего мрачного настроения, нахлынувшего под вечер, растворились без следа.

Она даже была готова прямо сейчас поспешить к Астерию.

Глава 6

Труды и искушения

Наш завтрак затянулся почти до полудня. Отчасти виной тому Бабский. Его, видите ли, не удовлетворили продукты, купленные в «Holiday Every Day», и он отправился в другую лавку — она находилась где-то под Curlock Tower. Все это время мы со штабс-капитаном разбирали записи в блокноте используя ключ шифрования графа Варшавского. Хотя записей в пухлой книжице было много, подавляющая их часть оказалась совершенно пустой, устаревшей много дней назад. Если бы моя рука дотянулась, я бы отвесил крепкую затрещину тому мудаку-агенту нашей Службы Внешних Слежений, который подсунул нам эту галиматью, не позаботившись ее предварительно почисть, хотя бы вырвать потерявшие